Сорок лет назад (СИ) - Володин Мирон (книги регистрация онлайн .TXT) 📗
— Год назад ты говорил то же самое, Мак-Раст, слово в слово. Не принимай меня за идиота!
— Послушай, откровенно говоря, ты мне больше нравишься в этой маске. Впрочем, сейчас я повторно измеряю твой пульс, и если он окажется более-менее в норме, то не стану долго мозолить тебе глаза.
Максим незаметно выскользнул за дверь перед самым уходом врача. Столкнувшись с ним на лестнице, Мак-Раст тяжело вздохнул и на знакомый манер сокрушенно покачал головой.
— Он не может смириться со своей беспомощностью.
— Наверно, я бы тоже не смог.
— Только не в его положении. Он ведет себя крайне неосторожно. Я предупреждал, что кризис может наступить в любой момент. Ему бы следовало находиться в клинике, но он упрямо стоит на своем.
— Если я правильно вас понял, мой дядюшка серьезно болен?
— Нет, вы неправильно меня поняли. Он неизлечимо болен.
— Что с ним?
Мак-Раст пожал плечами.
— Боже мой, молодой человек, когда вам перевалит за шестой десяток, вы поймете, что это такое. Старость, она всегда находит предлог.
— Да, — сказал Максим. — Понимаю.
— Тогда всего хорошего, мистер Шемейко. Постарайтесь не огорчать вашего дядюшку. Пожалуй, это единственное, чем вы сможете быть ему полезны.
Врач сошел на несколько ступенек вниз по лестнице. Максим спохватился.
— Доктор! Еще один вопрос.
Тот снова повернулся к нему лицом. Максим сделал шаг вниз.
— Каким образом вы узнали, что у дядюшки приступ?
— Очень просто, мистер Шемейко. Мне позвонил Чан и попросил срочно приехать. Почему, собственно, это вас удивляет?
— Позвонил по телефону?
— А разве существует другой способ общения на расстоянии в двадцать миль?
— Простите мне мою назойливость, но, как я слышал, телефонная линия оборвана. Два года назад прошел циклон, по вине которого это случилось. Но дядюшка велел ее не восстанавливать.
— Сожалею, но мне об этом ничего не известно. Спросите лучше у своего дядюшки, — Мак-Раст неожиданно заторопился. — Прошу меня извинить, я очень спешу. Меня ждут клиенты. Так что еще раз: до свидания, мистер Шемейко.
Сначала — шаги по рипящей лестнице, за ними — скрип входной двери. Потом наступила тишина. Вдруг Максиму показалось, что сзади кто-то стоит. Резко оглянувшись, он и в самом деле увидел Чана. Как долго тот находился за его спиной и присутствовал ли во время разговора? Однако лицо старого вьетнамца ровным счетом ничего не выражало.
— Сэр, ваш дядюшка хочет поговорить с вами.
— Хорошо, Чан. Я только загляну к себе в комнату, и сразу же вернусь.
— Нет, сэр. Мистер Пул желает видеть вас немедленно.
Максим еще раз заглянул в бесстрастные глаза Чана, и испугался. Неужто письмо-таки попало к дядюшке?
— Разрешите дать вам совет.
Его слова догнали Максима уже на пороге дядюшкиной спальни.
— Ваш дядюшка принял вас с распростертыми объятиями. Постарайтесь не обмануть его ожидания.
— Что это значит? — удивился он.
— Что если вы пренебрежете моим советом, для вас это может плохо кончиться. Очень плохо.
На Максима почему-то вдруг нахлынули зловещие воспоминания о террариуме и судьбе Президента. Хотя он и старался не принимать слова Чана всерьез, а все равно кошки скребли у него на душе, когда он входил в комнату больного.
Зато приветливость дядюшки после того, что он услышал от Чана, его попросту ошеломила.
— Входи, Петр. Садись.
Максим настороженно присел на край стула у изголовья кровати, который недавно занимал Мак-Раст.
— Как вы себя чувствуете?
— Благодарю, мне уже лучше. Ты все слышал… Эти врачи совершенно не умеют лечить. Конечно, Алистер — мой друг, но как врач…
— Дядюшка, но если вы в нем сомневаетесь, в таком случае не стоит ли пригласить других специалистов, собрать консилиум, наконец?
— Ах, Петр, оставь. Другие ничем не лучше, уверяю тебя.
— Ну хорошо. А лечение, назначенное доктором Мак-Растом, разве оно ничего не дает?
— Вовсе нет, дорогой Петр, вовсе нет. Но это еще не означает, что, если следовать его указаниям, то в результате ты должен поправиться… Не огорчайся из-за меня, — дядюшка дружелюбно похлопал его по руке. — Как бы там ни было, а я признателен тебе за твою заботу. И поэтому не хочу портить настроение рассказами о том, что значит болеть в моем возрасте. Да и, откровенно говоря, я позвал тебя по другому поводу.
Вот оно! Сердце у Максима сжалось. Он замер, приготовившись услышать самое неприятное. Но дядюшка не изменил благодушного выражения лица.
— Я хочу знать, как продвигается твоя работа над ролью.
Это прозвучало настолько неожиданно, что Максим растерялся.
— Простите, дядюшка, но стоит ли говорить об этом именно сейчас?
— Предоставь мне решать, когда и о чем говорить! — резко оборвал его дядюшка, впервые за сегодня повысив тон. — Послушай, Петр, — добавил он уже мягче. — Неделя осталась до твоего дебюта. Я уже пригласил Алистера Мак-Раста. Приедут и другие гости. Ну что, ты меня не подведешь?… Петр?
— Как скажете, дядюшка.
Максим не придавал этому значения: впереди целая неделя, за это время столько воды утечет…
— Ну вот, так-то лучше. И не заставляй тянуть себя за язык. Надеюсь, ты отнесешься к роли со всей серьезностью.
Вдруг он еще раз подумал о предупреждении Чана.
— Да, дядюшка, обещаю.
— Замечательно. Я помогу тебе. Обращайся в любое время, не бойся меня побеспокоить. Я всегда к твоим услугам.
— Спасибо. Я непременно воспользуюсь вашим предложением.
— Да, кстати, если хочешь, можешь порепетировать вместе с Ашей. Я попрошу Чана, чтобы он взял на себя часть ее обязанностей по дому. Тогда у нее появится свободное время, и она могла бы уделить его тебе. Ну, как?
Неслыханное событие! Максим задрожал от восторга, и ему даже пришлось немного потянуть, чтобы настроить себя на равнодушный тон.
— Думаю, это было бы неплохо.
На всякий случай он повторил с бòльшим чувством, а то как бы тот не передумал:
— Да, пожалуй, это было бы очень кстати.
Кажется, дядюшка ничего не заметил.
— Значит, решено. Я сейчас же улажу это с Чаном, и с сегодняшнего дня вы начнете заниматься вдвоем.
— Спасибо, дядюшка, — совершенно искренне поблагодарил Максим. — Это действительно очень любезно с вашей стороны.
Максим переступил порог своей комнаты сгорая от нетерпения. Нераспечатанный конверт лежал на том же месте, где он его и оставил. У него сразу отлегло от сердца. Конец беспокойству! Он взял его в руки, вскрыл, перечитал собственное признание, а затем порвал в мелкие клочья.
И снова все пойдет как прежде. Точно так же придется ему поддакивать дядюшке, разучивать какую-то глупую роль и еще одну постоянно играть самому. Вот только с Ашей он теперь сможет видеться чаще, к тому же, их сближение будет иметь законный предлог. Хоть одно это утешало. Она была его отдушиной в этом затхлом склепе, пропитанном плесенью.
Оставалось, впрочем, еще кое-что, вопрос, требующий ответа. Как Чану удалось так быстро связаться с доктором? Выходит, когда нужно, телефон мог работать?
Как раз сейчас самый удобный момент, чтобы решить эту загадку. Максим вышел за дверь и, стараясь не скрипеть ступенями, поднялся наверх. Не часто ему удавалось вот так, свободно, зайти в библиотеку, превращенную дядюшкой в рабочий кабинет. Особенно в его отсутствие: дядюшка работал там с утра до позднего вечера.
Максим прокрался почти что на цыпочках. Спальня была рядом, и он не хотел впоследствии объяснять, что ему вдруг понадобилось в библиотеке.
Телефонный аппарат стоял на своем месте. Второй такой же находился в комнате Чана. Он приложил к уху трубку: ему ответило мрачное молчание. Тогда он пошел за проводом. Тот бежал аккуратными зигзагами по стене и прятался за шкафом. Максим просунул руку в узкий проем между шкафом и стеной и порыскал там, стараясь наощупь найти его продолжение. Внезапно рука натолкнулась на выступающий предмет. Это была коробка выключателя. Максим довольно усмехнулся, предвкушая удачу.
