Откровения секретного агента - Ивин Евгений Андреянович (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗

— Что ты, Саша! Седина у меня уже года два-три, — вяло возразил я, но она не отставала:

— Нет! Что-то тебя так потрясло за эти дни, ты сильно изменился. Потухшие глаза, измученный вид. Ты сразу постарел. У тебя и сверху на голове появилась седина.

— Есть люди, которые просто рано седеют. Я как раз такой — без причин и потрясений, — сумел-таки угомонить Сашу.

— Тебе жениться надо, — заключила она под занавес. — Могу познакомить. — Саша лукаво взглянула мне в глаза.

— Для свахи ты слишком худа, — отшутился я от ее предложения.

Как-то я решился и навестил дом Барковых. Открыла мне мать. Она сразу узнала меня и впустила в прихожую.

— Сейчас будет Жора, и мы сядем обедать. Она выразительно поглядела на меня, давая понять, что там, в комнате, Катя.

Я вошел и поздоровался. Она поглядела на меня пристально, словно вспоминая, кто перед ней, встала и молча покинула комнату.

Зоя Павловна развела руками. Значит, я остался врагом для Кати, потому что живой, потому что в ее глазах был никчемным трусом, бросившим умирать ее мужа. Прошло больше двух месяцев, а она меня не простила.

— Мы ждем ребенка, — прошептала женщина. — Иногда плачет по ночам. Такое для нее сильное потрясение.

Пришел Георгий. Он оказался очень похожим на брата, только немного повыше и пошире в плечах.

— Я о тебе знаю, Герман Александрович информировал.

Зоя Павловна стала быстро накрывать на стол. Жора было рыпнулся ей помочь, но она замахала на него обеими руками.

Я почувствовал какую-то нервозность в их поведении.

— Как Катюша? — спросил он. Зоя Павловна пожала плечами. — Позову ее обедать. — Он пошел к двери в соседнюю комнату. Были слышны тихие голоса. О чем они говорили, я не понял. Георгий вышел в столовую и сказал: — У Катюши очень разболелась голова. Она просит извинения. — Он виновато спрятал глаза и отвернулся.

Я сразу же перевел это на свой язык: «Убирался бы ты отсюда ко всем чертям, и поскорее!» Мне уже не захотелось обедать в их доме, осталось извиниться и уйти. Я правильно все истолковал. Меня не удерживали. Георгий вышел проводить на лестничную клетку и с виноватой полуулыбкой сказал:

— Ты не обижайся! Пойми ее, только время залечит рану.

— Я все понимаю. И зачем я сказал ей, что расстрелял машину! — вдруг вырвалось у меня.

— Не сердись. Катюша сейчас для нас все. Мы так к ней привязались и любое ее огорчение принимаем как личное.

Я взглянул на Жору, в его посветлевшее лицо, ласковые и добрые глаза и понял: он любит ее. Если надо, будет отцом своему племяннику или племяннице. И дал себе слово больше здесь не появляться. Только если позовут.

Снова агрессия Израиля против Египта. Теперь уже и против Сирии. По радиоперехвату я вычитал, что и египтяне, и сирийцы потеряли огромное количество военной техники. Черт возьми! Угрохали мы туда миллионы: танки, другая бронетехника — все там побросали. Арабы орали на всех перекрестках, что они раздавят, уничтожат Израиль. Их решимость в криках, размахивании руками и марширование на парадах кого хочешь введут в заблуждение. Выходит, прав один мой знакомый из Швеции, когда давал характеристики арабским воинам: «Поставили трех солдат в одинаковой военной форме, кто они по национальности — не отличить. Создали им боевую обстановку, двое сразу стали окапываться, а третий размахивал руками, грозил кулаками в адрес противника, делал страшные глаза. Начался обстрел, один пригнулся в окопе и пережидает, второй выскочил из окопа и перебежал в другое место, где и укрылся от обстрела, а третий бросил автомат и только его и видели. Так вот, первый, который не двинулся из окопа, был русский, второй, обученный тактике боя, был немец, а третий — араб». Из сообщения перехвата видно, что танкисты бросали танки, заправленные горючим, с полным боекомплектом и работающими двигателями при первых орудийных выстрелах и бежали в пустыню. Началось паническое бегство египетской армии по Синайской пустыне аж до самого Суэцкого канала.

Дело было дрянь, надо спасать Египет. Заявление советского правительства отрезвило Израиль. В Тель-Авиве поняли: если в танки сядут русские, то остановятся только в их столице, а дело шло к этому. Да и в Сирии положение оказалось не лучше. Если мы не выполним наш интернациональный долг, то социализма нам не видать ни в Сирии, ни в Египте. Израиль добьет их, египтяне и сирийцы разуверятся в нашей дружбе и могут перекинуться в объятия Запада.

Конечно, мы пригрозили Израилю, для пущей важности разорвали дипломатические отношения — пусть весь арабский мир знает, где у него истинные друзья. И чего не сделаешь ради друзей!

Как раз в эти последние дни пребывания израильского посольства в Москве для дипломатического корпуса устроили экскурсию на шарикоподшипниковый завод, которым мы очень гордились и который, как я узнал позже, отставал от швейцарского производства шариков лет на двадцать пять. Во всяком случае, для нашей космической техники шарикоподшипники мы покупали в Швейцарии. Об этом мне сообщил посол Израиля в Москве господин Кац. Это была его последняя экскурсия. На следующей неделе он отбывал в Одессу вместе со всем составом посольства, где стоял под парами теплоход.

За день до отъезда господина Каца я заехал к нему, чтобы передать фотоснимки, сделанные на заводе.

— Господин Головин, вы считаете справедливым такое решение вашего правительства? — задал мне хитрый вопрос Кац, чем ввел меня в смущение. Да, я считал этот ход правительства неправильным, но я сидел на низкой колокольне, и мне было видно лишь до соседней улицы, а мое правительство могло обозревать со своей колокольни весь город, и ему было виднее, чем мне. Опасаясь подслушивающей аппаратуры, я лишь пожал неопределенно плечами. Господин Кац все понял. Он был умным человеком, сам родом из России. Да они там все выходцы из России: премьер Голда Меир — из Киева, главнокомандующий Моше Даян, бывший советский полковник, потерявший глаз в боях с фашистами, Шимон Перес откуда-то из-под Сум, а сейчас руководит разведкой Моссад. Чиновники рангом пониже — каждый третий из России. А здесь у них осталась «пятая колонна», каждый советский еврей — потенциальный израильский шпион. Не мог же я все это сказать господину Кацу. Мы сидели в гостиной, которая еще не напоминала отступление, пили коньяк и мирно беседовали, будто советское правительство еще не сделало своего враждебного демарша в отношении Израиля.

— Наступит время, когда вам будет стыдно того, что вы сделали сегодня. Израиль — это государство, добрые отношения с которым стоят дружбы со всеми вместе взятыми арабскими странами. Они продажны, и когда им покажут кошелек из-за океана, они вас предадут, как Иуда предал Христа. Кстати, вы знаете, что Израиль на этой войне с Египтом и Сирией сэкономил на вооружении почти миллиард долларов? Пятьсот советских танков мы захватили на Синае — нам не надо их покупать ни в Англии, ни в Германии. А инструкторов из Советского Союза нам не　занимать, они у нас есть. Если арабы снова нападут на нас, мы оккупируем их страны.

— А если бы в танках сидели наши танкисты?

— Я думаю, хватило бы и двухсот танков, чтобы войти в Тель-Авив. Так что главное — не вооружение, а люди. Если они трусы, то лучше им не давать танки. Это пустая трата средств.

— Вас не беспокоит разворачивающаяся партизанская война Ясира Арафата? Это серьезная сила — Организация Освобождения Палестины. Насколько я знаю, его бойцы преданы делу освобождения и фанатичны в своей борьбе.

— Эта заноза будет нам еще много портить крови. Но скажу вам по секрету, тет-а-тет: если бы не было Ясира Арафата, его надо было бы создать. ООП формирует арабское единство, но ООП формирует и еврейское единство, обеспечивает нашу поддержку еврейских кругов Америки, да и советских тоже. Нам дают кредиты, которые мы не собираемся возвращать. Пожертвования, вооружение, развитие экономики — это благодаря войне с ООП. Поверьте, я уже немолодой человек, но предсказать будущее могу: пройдет десять — пятнадцать лет, и мы снова будем друзьями, такова логика развития. Вожди приходят и уходят, а народы остаются.