Ставка на проигрыш (с иллюстрациями) - Черненок Михаил Яковлевич (книги онлайн полные версии txt) 📗
Бирюков перевел взгляд на фотографию и в напряженно застывших перед объективом глазах Сани будто прочитал упрек.
— Нелепость — гибнуть в таком возрасте, — проговорила Маковкина. — Мальчика жалко…
Антон промолчал.
На голубом небе как ни в чем не бывало светило яркое солнце. Затихло грозовое ворчание. Улицы Новосибирска заполняли беспечные по случаю выходного дня горожане. В скверах на скамейках коротали время бабушки, наблюдающие за резвящимися внучатами. Невесть куда торопились громкоголосые молодежные компании с гитарами, транзисторами и магнитофонами. Только Бирюков и Маковкина шли насупленно и молча, словно им некуда было спешить и нечем было заняться.
Внезапно Антон остановился у телефона-автомата. Войдя в кабину, набрал номер дежурного по управлению и поинтересовался новостями. Все было по-прежнему. Зарванцев дома еще не появлялся, а Пряжкина словно в воду канула. Никаких сообщений не поступило и из Шелковичихи, с дачи Степнадзе, за исключением того, что там совсем недавно прекратился грозовой ливень, бушевавший с самого утра. Бирюков хотел было закончить разговор, но дежурный вдруг сказал:
— Голубев что-то хочет вам передать.
— Антон, я жду тебя.
— Что случилось?
— Понимаешь, разыскивая Пряжкину, я опять наведался к Зарванцеву. Обстоятельно побеседовал с его соседями и узнал интересное. Говорят, Альберту Евгеньевичу каждый день приходят переводы наложенного платежа. Знаешь, такие бланки с желтой полосой по диагонали? Встретился с почтальонкой. Она подтвердила это. Любопытно, что в извещениях указывается адрес Зарванцева, а получатель — Реваз Давидович Степнадзе…
— Ты молодец, Слава, — похвалил Антон. — Сейчас надо вот что сделать… Прежде всего узнай номер машины Зарванцева и передай через дежурного постам ГАИ, чтобы немедленно начали его поиск. При обнаружении пусть пригласят Альберта Евгеньевича в уголовный розыск. Сам же, не тратя времени, займись в почтовом отделении проверкой, как часто переводы наложенного платежа поступают на имя Степнадзе. На Главпочтамте нового ничего нет?
— Изъял там корешки полученных Степнадзе переводов. Почерковеды над ними работают. Есть предположение, что не сам Реваз Давидович деньги получал.
— Разберемся в этом. Сейчас давай действуй, не теряя ни минуты. У тебя какие были планы?
— Хотел повидаться с супругами Ярко.
— Это позже сделаешь. Хотя знаешь что… — Антон чуть помолчал. — Попробуй договориться с Тарасом Тарасовичем, чтобы он с женой съездил к Степнадзе на дачу в Шелковичиху. Пусть поблагодарят Реваза Давидовича якобы за протекцию сыну. Интересно, какая будет реакция?..
Пересказав Маковкиной содержание разговора с Голубевым, Антон хотел проводить ее домой, но та категорически отказалась:
— Лучше я с вами до уголовного розыска дойду. — И сразу спросила: — Видели, как Деменский надел свое кольцо Сане на палец, словно жене?
— Это кольцо Юрий Павлович покупал для загса, — ответил Антон.
— Для загса?.. А мне показалось нарочитым…
В коридорах уголовного розыска было пусто. Только в вестибюле сидел на своем месте скучающий постовой. Антон и Маковкина прошли в дежурную часть. Здесь чувствовалась жизнь. На обширном пульте то и дело вспыхивали лампочки, звонили телефоны, звучали радиоголоса патрульных и оперативных машин — стекалась информация со всех уголков города. Сообщения были незначительные, не имеющие никакого отношения к делу, которое в данное время больше всего интересовало Бирюкова.
Выслушав в течение получаса около десятка самых различных докладов, Антон сказал дежурному:
— Новое что появится, я в кабинете Дымокурова буду.
Дежурный утвердительно кивнул.
Склонившийся над микроскопом Дымокуров, краем глаза увидев вошедших Бирюкова и Маковкину, оторвался от своего занятия и вроде как виновато проговорил:
— Подбрасывает Реваз Давидович нам фокусы.
Антон взял один из лежащих на столе почтовых переводов и сосредоточенно стал рассматривать ровный, чуть угловатый почерк, которым были вписаны в типографские графы паспортные данные Степнадзе.
— Аркадий Иванович, — вдруг обратился он к Дымокурову, — это же почерк Реваза Давидовича, и перевод получен по старому его паспорту…
— В том и фокус заключается, что почерк действительно Степнадзе, но перевод заполнен не его рукой.
— А подпись?
— Тоже подделана. — Дымокуров взял отложенный отдельно от других переводной талон и подал его Антону. — Вот единственные пятьсот рублей, которые лично получил на Главпочтамте Степнадзе. Обратите внимание: в переводе при получении проставлены реквизиты уже нового паспорта Реваза Давидовича.
Маковкина, тоже рассматривая один из переводов, спросила:
— Неужели кто-то воспользовался утерянным паспортом Степнадзе? Но для этого надо иметь схожую внешность…
Бирюков взглянул на Дымокурова:
— Почерк Зарванцева не исследовали?
— У нас нет его образца.
— Завтра я постараюсь обеспечить…
Зазвонил телефон. Эксперт-криминалист ответил и сразу передал трубку Бирюкову:
— Из дежурной части, Антон Игнатьевич.
— Бирюков? — послышалось в трубке. — Получен сигнал от Звонковой: Овчинников уже полчаса сидит с нею в ресторане «Орбита» и держит два места за своим столом свободными. Звонкова предполагает, что он кого-то ждет.
— Откуда Фрося звонила? — быстро спросил Антон.
— Говорит, по необходимости вышла из зала и из автомата в вестибюле набрала ноль два.
— Через пятнадцать минут буду в «Орбите». — Антон положил трубку и резко повернулся к Маковкиной. — Наталья Михайловна, придется вам выступить в роли моей невесты, что ли…
— Идти в ресторан?.. — словно испугалась Маковкина.
— Не бойтесь, водку пить не будем, — невесело пошутил Антон.
Глава XXVI
На втором этаже «Орбиты», где располагался ресторанный зал, вовсю гремела оркестровая музыка.
Подождав, пока Маковкина поправила перед зеркалом прическу, Бирюков взял ее под руку и направился в зал. Видимо, по случаю субботнего вечера посетителей в ресторане оказалось, что называется, битком. Не выпуская руку Маковкиной, Антон остановился в дверях, стараясь приметить загоревшую лысину Овчинникова. Внезапно справа послышалось короткое, как выстрел:
— Шеф!..
Бирюков чуть скосил глаза — за угловым столиком, у самых окон, откинувшись к спинке кресла, сидел крепко зарозовевший Овчинников, а напротив него — Фрося Звонкова в сильно декольтированном зеленом платье. Посчитав, что его не услышали, Овчинников поднялся и закричал:
— Шеф!.. Греби сюда, причал свободный имею!..
Пропустив впереди себя Маковкину, Антон направился по узкому проходу вдоль стены к Овчинникову, который уже отставлял придвинутые вплотную к столу кресла.
— Садись, шеф, — широким жестом показав на свободные места, расплылся в улыбке Овчинников. — Думал, из знакомых футболистов или речников кто подплывет, а тут — еще лучше — ты с дамой выплыл. «Экстру» принимать будешь?..
— Дайте оглядеться, — с улыбкой ответил Антон. — Мы поужинать зашли.
— Приему пищи «Экстра» не помеха. Саню Холодову заодно со мной помянешь. — Овчинников провел ладонью по вспотевшей лысине и словно приказал Звонковой: — Возьми еще полкилограмма.
Напряженная до неестественности Фрося, боязливо покосясь на Антона, сухо обронила:
— Хватит, и так уже напоминался.
— Не жмись, лапонька. Расплачусь, как на работу выйду. — Овчинников развернулся к проходившей мимо официантке. — Галина Борисовна!.. Задержись на минутку, рыбонька…
Едва официантка приняла заказ, смолкнувший было оркестр грянул лихую танцевальную мелодию. Тотчас к эстраде потянулись оживленные парочки, а между столами в поисках партнерш засновали оказавшиеся в одиночестве парни. Один из них, с черной полоской наметившихся усиков, робко подошел к Маковкиной. Та, не зная, как поступить, взглянула на Антона. Овчинников, перехватив ее взгляд, начал было приподниматься, чтобы взять парня за воротник, словно нашкодившего котенка, но Антон опередил его:
