Железный марш - Мысловский Алексей (полная версия книги txt) 📗
— А ты все равно попробуй, — настаивал Рощин. — Может, она уже немного пришла в себя?
— Само собой, я к ней загляну… Ладно, Михалыч, тогда я, значит, погнал? А насчет Широкова и его лавочки мы с вами после помозгуем. Обнаружилась тут кое-какая любопытная информация к размышлению…
— Договорились, Виталий. С Богом…
Улица Академика Билюгина
Полдень
Весть о смерти Шакала поразила Нелюбина будто гром среди ясного неба. Несколько минут после звонка Славки Половцева, который и сообщил ему о случившемся, Александр Васильевич в оцепенении просидел у телефона, и остекленевшие глаза его были совершенно безжизненны и пусты. Вера Михайловна, увидев состояние мужа, не на шутку перепугалась. И впоследствии, как и сам Нелюбин, долго не могла поверить, что его пожизненный недруг мертв.
Это была какая-то идиотская нелепость. Форменная насмешка коварной судьбы. Ну почему, почему этот матерый кровопийца пал от руки постороннего человека? Почему не от его, Нелюбина, беспощадной руки?! Как говорится, око за око, зуб за зуб… И теперь Александру Васильевичу оставалось разве что утешаться этим непреложным фактом и бессильно скрежетать зубами.
Все выходные дни, которые он вместе с женой и дочерью провел на своей подмосковной фазенде — в крошечном деревянном домишке по Ярославскому шоссе, Нелюбин постоянно думал о случившемся. И чем больше думал, тем сильнее овладевала им неотступная мысль: что-то здесь не то; не мог матерый и стреляный Шакал так бестолково нарваться на пулю…
В понедельник утром Александр Васильевич, сославшись на очередной визит к врачу, выпросил у снисходительного начальства отгул и, сгорая от нетерпения, помчался на своем верном «росинанте» на место происшествия.
Во дворе злополучного дома уже ничто не напоминало о разыгравшейся здесь кровавой трагедии. Какие-то местные пацаны, лихо гонявшие на роликах по длинному спуску близ германского консульства, охотно рассказали ему, как дело было, а также показали место, где лежал безжизненный труп знаменитого киллера. Разумеется, все они видели происшедшее своими глазами и красочно живописали настоящую крутую перестрелку в духе американских боевиков.
Опросив «свидетелей», Александр Васильевич с засевшим в душе червем сомнения заковылял непосредственно в подъезд. И тотчас был остановлен пожилой необъятной вахтершей. Посыпались решительные вопросы: а кто вы? а к кому идете? а зачем? Судя по всему, эта кровавая история изрядно способствовала повышению бдительности местных «спецслужб». Не вдаваясь в подробности, Нелюбин просто сунул ей под нос свое старое муровское удостоверение, которое ему великодушно позволили сохранить, и, прихрамывая, зашагал к лифту.
— С самого утра все ходют и ходют, — неодобрительно проворчала ему вслед бдительная вахтерша.
Дождавшись кабины грузового лифта, Александр Васильевич довольно бесцеремонно застопорил его соответствующей кнопкой и приступил к детальному осмотру. Кровь в кабине уже успели начисто отмыть. Только на стенках ее зияло в пластиковой псевдодеревянной обшивке несколько аккуратных пулевых отверстий. Словом, все было именно так, как вкратце рассказал ему друг Славка.
Между тем Нелюбина все равно продолжал грызть проклятый червь. И сказать по правде, основания для этого были довольно серьезные.
Осмотрев кабину и не обнаружив ничего неожиданного, Александр Васильевич поднялся в ней на четвертый этаж, где произошел расстрел, и приступил к детальному осмотру площадки. Но и здесь ничего неожиданного не обнаружилось. Многочисленные стреляные гильзы были давно подобраны оперативниками. И никакой, ну ровно никакой случайной улики, не замеченной ими, Нелюбин так и не углядел. Хоть и обнюхал буквально всю площадку. Оставался без ответа и несомненно самый главный вопрос: почему Шакал устроил засаду именно здесь, на четвертом этаже? Ведь на первом или, скажем, на втором это оказалось бы куда сподручнее для молниеносного бегства?
С этой неотвязной мыслью Александр Васильевич и спустился по запасной лестнице на второй этаж. Детально осмотрел всю площадку возле лифта. Затем — сумрачный и загаженный лестничный марш с пыльным окном и… внезапно обнаружил нечто такое, отчего у него разом закружилась голова и началось взволнованное сердцебиение.
Тем временем выяснилось, что злополучным подъездом интересовался в этот день не только он один. Причем интересовался явно не случайно. Попросту говоря, когда Нелюбин поспешно упрятывал в целлофановый пакет свою находку, на лестнице сверху послышались вкрадчивые шаги, и, обернувшись, частный детектив столкнулся нос к носу с молодым атлетическим хиппи в потертом джинсовом костюме и черной металлистской майке с «веселым Роджером», который несомненно тоже что-то вынюхивал. Обменявшись настороженными взглядами, оба поторопились молча разойтись, но тотчас взяли друг друга на заметку. Хвостатый хиппарь непринужденно зашагал вниз. А Нелюбин, воспользовавшись лифтом, мигом взлетел на двенадцатый этаж, чтобы поскорее проверить свою неожиданную версию.
К полному его изумлению и некоторой профессионального рода тайной радости, версия определенно подтверждалась! Значит, он был на правильном пути. И не исключено, что именно ему, отставному сыщику-калеке, вскоре посчастливится установить истинную картину преступления…
С грехом пополам выбравшись по металлической лестнице на крышу, Нелюбин угодил в расположенную там небольшую каморку с голыми бетонными стенами, заваленную какой-то хозяйственной рухлядью и старым тряпьем. Осмотрелся в полумраке и решительно толкнул грубую деревянную дверь, которая оказалась не заперта и тотчас распахнулась, явив его удивленному взору захватывающую панораму необъятной Москвы.
«Ну и дела! — взволнованно думал он, стоя на крыше и подставляя разгоряченное лицо освежающему дыханию ветра. — И как же эти пинкертоны сюда не заглянули?! Ну, шляпы. Форменные шляпы! Вот тебе и ладушки-оладушки да со сметаночкой, как говорит «есаул»…»
Через несколько минут самозваный детектив окончательно убедился, что его случайная версия была несомненно верна. Хотя доказать это будет очень и очень непросто. И потом, на фига ему вообще что-то доказывать? Это бугор пусть ломает себе голову. За то ему и деньги платят. Главное Нелюбин уже выяснил. И больше не испытывал тягостного разочарования оттого, что не он, а какой-то безусый мальчишка завалил ненавистного Шакала…
И тут Александр Васильевич, что называется, нутром почуял опасность. Она подкралась к нему незаметно, как пресловутый пушной зверек. И теперь вызывающе открыто глядела бывшему муровцу прямо в лицо, воплотившись в того самого атлетического хиппи со злорадно ухмыляющимся на груди «веселым Роджером». А у Нелюбина, как назло, не было при себе не только пушки, но даже собственной палки, которую он, выбираясь на крышу, легкомысленно оставил на лестничной площадке. Одним словом, влип.
— Ну что, мужик, побазарим? — угрожающе бросил хвостатый.
Александр Васильевич растерянно оглянулся. Спасения не было. Он был безоружен и практически бессилен против этого ухмыляющегося крутого молодца. Но эта явная обреченность внезапно придала ему недюжинные силы. «А, была не была! — подумал Нелюбин. — Нас мало, но мы в тельняшках!..»
Похоже, одному из них неизбежно предстояло лететь с двенадцатого этажа…
Там же
Часом раньше
Сначала в прихожей послышались осторожные шаркающие шаги. Потом распахнулась изнутри деревянная дверь, и тотчас вспыхнул дневным светом приоткрывшийся глазок в двери наружной, железной. Затем чей-то настороженный глаз уставился на Калашникова, и вскоре удивленный женский голос недоверчиво спросил:
— Вам кого, молодой человек?
— Воронину Наталью Владимировну, — ответил Виталька. И уточнил на всякий случай: — Я из милиции…
Безответная пауза красноречиво свидетельствовала о полном недоверии к его совершенно не милицейской наружности.
