Вольный стрелок - Миленина Ольга (читать книги онлайн регистрации .txt) 📗
Я была жутко возбуждена приездом и тем, что я здесь, и прогулкой по Берлину. И пошла в бар отеля, заказав себе бокал пива и слушая разноязыкую речь вокруг. И проникалась значимостью события — соединения двух половинок одной страны, разъединенных когда-то на целых сорок пять лет. И беседовала с какими-то иностранцами, которые ко мне подходили, видя карточку прессы на груди, и выслушивала комплименты в адрес Горбачева, позволившего немцам объединиться, и принимала угощения в виде бокалов с местным пивом — вино я тогда не особо любила, а к тому же пиво символизировало для меня дух Германии, традиционный ведь напиток.
И наверное, я уже больше часа беседовала с одним английским журналистом обо всем на свете — начиная от перемен в Москве и кончая английской королевой, — когда наконец появился Сережа. Немного нетрезвый — выпить он любил, но не во всякой компании, и в любом случае от коллег старался дистанцироваться, справедливо считая себя выше, потому что газета у него лучше, — и, как мне показалось на мгновение, недовольный моей пропажей.
— Вот материал собираю, Сергей Олегович! — сообщила весело, познакомив его с англичанином — тут же, правда, слинявшим, но впихнувшим мне в руки визитку, на которой записал три цифры, номер своей комнаты в отеле. — Жалко, что с вами не поехала, — но зато…
— А я думал, ты иностранцев снимаешь. — Сережа хмыкнул критически. Но тут же смягчился, увидев мой непонимающе-изумленный взгляд. — Выпить хочешь?
Давай не стесняйся — заказывай…
За следующий час мое мнение о главном редакторе переменилось полностью.
Если раньше я к нему относилась с опаской и он мне казался чем-то недосягаемым, то тут предстал обаятельным, остроумным мужчиной, вдобавок наговорившим мне кучу комплиментов. И я, никогда не думавшая, что буду сидеть за одним столиком с Сережей и пить пиво, уже чувствовала себя так, будто это в порядке вещей, — и то, что он мне говорит, что я очень привлекательна и возбуждаю мужчин, это тоже самой собой разумеется. Как и то, что я с ним достаточно откровенно кокетничаю.
Потому что та внутренняя дрожь, которая возникла у меня, как только я приехала в Шереметьево на редакционной машине, била меня и била. Заставляя радоваться всему на свете, воспринимать все происходящее как бесконечный праздник со множеством сюрпризов — волшебный, фантастический праздник, на котором возможно все. О том, что возможен даже секс с главным, я, правда, представить себе в тот момент не могла.
В одной постели мы оказались где-то через час. Когда я почувствовала, что опьянела от легкого и очень вкусного, но все же бившего в голову пива, и сказала, что с меня уже хватит, — тем более что на завтра намечена пресс-конференция для журналистской братии и экскурсия по знаковым местам. И я хотела бы весь день посвятить работе.
— А ночь? — Сережа спросил это так легко, что я даже не поняла намек. — Ночь-то кому посвятить собираешься — англичанину этому, очкарику? Да ладно — я же видел, что он тебе номер записал…
— О, перестаньте, Сергей Олегович! — так я, кажется, ответила. — Работа для меня прежде всего — вы же знаете…
— Знаю, знаю. — Сережа произнес это с улыбкой, притом очень многозначительной — как бы давая мне понять, что слышал кое-что о моей личной жизни. Но я не смутилась — тем более в этот волшебный день, перешедший плавно в волшебную ночь. И взгляд его, открыто меня рассматривавший, даже заставил чуть намокнуть внизу. Мне было лестно, что он видит во мне не только журналистку из своей редакции, но и женщину — хотя разве могло быть иначе в том фантастическом мире, в который меня перенес всего за два с лишним часа самолет Москва — Берлин?
— Начало второго уже — может быть, пойдем? — Я поднялась из-за столика, чувствуя легкую слабость в ногах и не менее легкое головокружение. — Вы как, Сергей Олегович?
— К тебе или ко мне? — Сережа улыбался, это явно была шутка, и я развела руками, демонстрируя .полную покорность.
— Как скажете — вы ведь главный редактор…
Там, в баре, он больше не сказал ничего. И в лифте молчал. И пока шел со мной по коридору, провожая до двери. И когда зашел вслед за мной, для того чтобы посмотреть мой номер — что мне показалось вполне естественным. А потом предложил осмотреть свой — который оказался побогаче, разумеется, и мини-бар там был таких размеров, что следовало назвать его макси-баром. И я приняла его предложение выпить на сон грядущий еще немного — мне он извлек из бара пиво, себе что-то крепкое, вроде коньяка или виски, не помню.
Потом я подумала, что он просто не сомневался, что я играю. Все понимаю с самого начала, с Москвы еще, но играю, оттягивая момент. Хотя на самом деле я ничего не понимала. И даже когда он произнес двусмысленный тост — что-то в том роде, что раз объединяются страны, сливаясь в одно целое, то и люди тоже должны объединяться и сливаться, — я игриво усмехнулась.
И вдруг внезапно мне пришла в голову мысль, которая еще вчера показалась бы крамольной, но сейчас вполне естественной — остаться в номере этого мужчины, который мне так нравится. И я переспросила кокетливо, кивнув на огромную постель:
— Вы имеете в виду это?
— Может быть. — Главный пожал плечами. — А ты как думаешь?
Сделать первый шаг я не решалась — хотя бы потому, что никогда не делала его раньше, его всегда мужчины совершали. И я произнесла что-то неопределенное типа «о-о-о», и сидела, бросая на него двусмысленные взгляды, облизывая губы и всем видом демонстрируя желание. И что самое странное, мне казалось, что это я его соблазняю. К тому же именно я внезапно охрипшим, но, наверное, полным возбуждения голосом произнесла через какое-то время:
— О, это такой замечательный тост — такой мудрый, такой верный. И такой… заманчивый…
— Если заманчивый — почему еще не разделась? — Сережа отреагировал так, словно уже с нетерпением ждал от меня этих слов. — А?
Он продолжал сидеть, не двигаясь с места, глядя на меня так по-особому — и я встала, стягивая водолазку, выпуская на свободу незнакомые с бюстгальтером жирненькие грудки. А потом, повернувшись к нему спиной и слыша шорох сзади, сбросила ботинки и потянула вниз джинсы, освободив радостно выпрыгнувшую из них попку, ненавидящую нижнее белье. И ощутила на себе его руки.
— О, мне надо в ванную, — произнесла, не поворачиваясь. — Я сейчас, я быстро, я…
В ванную я попала только часа через два. Не знаю, что уж его так жутко .возбудило — хотелось верить, что именно мое тело, а не долгое воздержание или спиртное, — но следующие два часа он меня не отпускал. И когда то, что заполняло меня сверху или сзади или сбоку, уставало, то тут же заполняло другое место, в котором набиралось сил для следующего рывка.
А я — я совсем не хотела, чтобы он меня отпускал. Как-то все сложилось так — и то, где мы находились, и то, что я ощущала перед сексом и во время, и то, кем он был, и вообще все, — что после этой ночи у меня появилось твердое убеждение, что ничего похожего в моей жизни не было. Не было таких сильных оргазмов, не было такого страстного, постыдного даже желания, заставляющего меня бессвязно — бормотать что-то и просить его продолжать. Не было такого полного растворения в происходящем — и такой готовности делать все, что он хочет. Хотя кое-что из того, что он хотел, я никогда не делала раньше и это могло бы меня испугать с кем-то другим. Но не с ним и не в тот момент.
Это длилось ровно семь дней — ежедневные совокупления, бурные, эмоциональные, вынимавшие из меня все силы. И я, возвращаясь от него в свой номер — он еще в первую ночь сказал, что мне лучше ночевать у себя, что меня, впрочем, устраивало, — тут же выключалась. А через пять-шесть часов просыпалась жутко голодная, полная сил, энтузиазма, желания работать — и заниматься сексом.
И все начиналось сначала.
В последнюю ночь он дал мне понять, что не хочет, чтобы кто-то узнал о том, что между нами было. Он так странно это сказал — очень обтекаемо, — и я кивнула, подавляя желание сказать ему, что «это» я предпочитаю делать, но не обсуждать. И хотя меня задела его фраза — как будто он мог подумать, что я по прилете сразу начну бегать по редакции с выпученными глазами и криками «он меня трахнул!» — он тут же продолжил делать то, что мне так .нравилось. Заставляя меня забыть свои слова.
