Оранжевый для савана - Макдональд Джон Данн (мир книг .TXT) 📗

Я спустился к ним. Метрах в десяти заметил большой водоворот. Издавая мычащие звуки, Артур пытался подтащить рыбину достаточно близко, чтобы освободить удочку.

— Что вы насаживали?

Чуки развела руки сантиметров на пятнадцать.

— Такую блестящую маленькую рыбешку, которую я поймала, но мы подумали, что она мертвая, после того, как Артур пару раз уже закидывал с этой наживкой удочку.

Артур натянуто улыбнулся. Он и его противник достигли равновесия сил. Я вмешался, почувствовал, как туго натянута леска, а потом ощутил медленный, но сильный рывок, словно тяжелое тело билось в конвульсиях.

— Акула, — сказал я. — Вероятно, песчаная акула или акула-нянька. Более длинных называют молот-рыба.

— Боже мой! — воскликнула Чуки. — Мы же тут купались!

— Все мы под Богом ходим, — сказал я. — Иногда даже летучая мышь залетает в дом и кусает кого-нибудь. Или енот забредет, рыча, в супермаркет. Солнышко, здесь акулы всегда есть. Просто не плавай, если вода мутная и грязная.

— Что мне делать? — напряженно спросил Артур.

— Это зависит от того, нужна ли она тебе.

— Боже мой, нет.

— Тогда натяни удилище изо всех сил и отскакивай от воды.

Он так и сделал. После пяти энергичных шагов назад его удочка дернулась в сторону большого водоворота. Катушка размоталась, и возник новый водоворот, подальше. Акула уплыла обдумать на досуге происшедшее.

— У акул нет костей, — объявил я. — Только хрящи. У них ряды складных челюстей, которые выпрямляются, когда они открывают пасти. Они открывают зубы передней челюсти, а остальные выдвигаются вперед вслед за ними. Около трети их тела занято печенью. Крохотные шипы на коже покрыты эмалью того же состава, что и на зубах. А мозги — лишь крохотное утолщение на переднем конце спинного мозга. И разума у них так мало, что его еще никому и никогда не удавалось обнаружить. У них неутолимый, разбойничий, доисторический аппетит, неизменный, как у скорпионов, тараканов и других импровизаций матушки природы с высокой степенью выживаемости. Раненная акула, поедаемая своими товарками, продолжает есть все, до чего может дотянуться, даже собственный горб, оказавшийся поблизости. Конец лекции.

— Уф, — сказала Чуки — Большое спасибо.

— Ах, да, еще два факта. Не существует никаких эффективных средств, отпугивающих акул. И им не нужно переворачиваться, чтобы укусить. Они могут наброситься на тебя сверху, но когда вонзят зубы в добычу, то переворачиваются, чтобы оторвать кусок мяса. А теперь, детки, мы устроим конференцию для критического и всестороннего осмысления вопроса. Прошу всех в большой салон.

Когда моя парочка уселась, и они посмотрели на меня выжидающе, я сказал:

— Артур, я слышал, что ты видел с Бу Уаксвеллом не Вильму, а похожую на нее девушку.

У Артура челюсть отвисла.

— Но я был уверен, что... ой, брось! Я знаю, что это была Вильма. Или ее близнец-двойник. И я видел ее часики. Она как-то сказала, что они сделаны по индивидуальному заказу. Я не мог ошибиться. Нет, это была Вильма. Достаточно было видеть, как она спала там в своей обычной позе.

— Согласен. Это была Вильма. Но старина Бу пустился во все тяжкие, доказывая, что это не она. По-моему, ему это было очень нужно.

— Но почему?

— Потому что там-то он и убил Вильму. И забрал ее долю, использовав деньги на то, чтобы накупить себе кучу замечательных игрушек, о которых он особо и не заботился.

— Убил Вильму, — произнес ослабевшим голосом Артур. Он сглотнул. — Такую... такую крохотную женщину.

— А догадка о том, что она была твоей законной супругой, Артур, оказалась верна. Она уже много лет работала со Стеббером. Может, у него даже был небольшой штат таких Вилем. Законный брак позволяет обставить все чище, а развод не доставляет особых хлопот. Ты, видимо, был мужем номер одиннадцать. Брак расширяет область, в которой можно ощипать голубка.

— Как мило, — нежно произнесла Чуки. — Паучихи съедают своих партнеров на десерт. Я читала как-то об одном очень умном маленьком паучке. Он ни за кем не ухаживал, пока не поймал паучихе сладкого жучка. А потом, пока она наслаждалась подарочком, смылся и был таков.

— Четверть миллиона долларов — это сладкий жучок, — произнес Артур.

— Значит, ее уровень был очень высок, — колко ответила Чуки. — Трев, Боже мой, как тебе удалось догадаться?

— Я и не догадался. Просто похоже на то, что так и случилось.

Я представил им краткий и не подвергшийся цензуре отчет о моей с ним встрече. Маленький фокус Бу с ножом заставил Чуки охнуть. Я взял бумагу и записал имена, которые он упомянул, пока они не выскользнули у меня из памяти. Я постарался как можно более весомо, подробно и осторожно описать то чувство, которое испытал в самом конце нашего свидания.

— Так что, вот он. Это его вотчина. Спорю, он тут любую лодку на полсотни километров вокруг знает. Бу не собирается полюбить меня за красивые глаза. Ему будет не по себе, пока он не выяснит, где мое логово. В Марко наверняка найдутся люди, знающие, где мы стали на якорь, и о двух мужчинах и одной женщине на борту. Чем больше он разнюхает, тем меньше ему понравится то, чем это пахнет. А он из тех людей, которые сначала делают, а уж потом обдумывают. Как бы мы ни были хитры, все равно оставили достаточно ясный след.

— Так что сматываем удочки и ищем новую базу, — сказала Чуки.

— Правильно. А потом придумаем какой-нибудь хороший и безопасный способ отвлечь старину Бу, чтобы у меня было достаточно времени разнести его гнездо в пух и прах.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Чуки.

— Это операция по восполнению фондов, не так ли? Сомневаюсь, чтобы он все потратил. Он не будет класть деньги в банк. Они спрятаны в какой-нибудь дыре. И не на виду. Он дьявольски хитер, но не благодаря логике, а скорее инстинктивно. У него этот напускной, потрепанный вид джентльмена удачи и этакая усмешка с долей ироничного шарма. Уаксвелл заставляет меня думать, что при иных обстоятельствах он мог бы оказаться человеком, с которым я бы сошел на берег в незнакомом порту, где можно неплохо выпить и заработать массу неприятностей. Но это было бы ошибкой. По своей сущности он из диких кошачьих, а не из домашних котиков. Крупный хищник. Интересно, скольким людям он зубы заговорил, беседуя невпопад, словно деревенщина болотная. Это неплохая маскировка. Его стиль жизни — хищный, с кошачьими повадками. У него есть свой дом, он объезжает четыре округа на рычащем от плохого обращения «линкольне», избивая попадающихся ему под руку мужчин столь безжалостно, что никто не осмеливается бросить ему вызов, тащит добычу к себе в логово, защищая его яростно и инстинктивно, готовый в любую минуту скрыться обратно в Глэйдз. Я говорю все это потому, что не хочу, чтобы мы совершили ошибку, предположив, что каким-либо предсказуемым образом он ответит на наши действия. Нечто, заставляющее другого человека броситься в отдаленные места, может вызвать у Бу Уаксвелла желание отбежать немного и повернуть назад. А когда он подошел так чертовски близко, чтобы накостылять мне, я понял, что давным-давно не видел никого, кто бы так быстро двигался.

— Трев? — произнесла Чуки странным, послушным тоном.

— Что, милая?

— Может... может, он так разошелся из-за тебя. Может, он что-то почувствовал. Потому тебе пока и удается с ним справиться.

Моим первым инстинктивным желанием было взорваться, сказать ей, чтобы не приводила дурацких аналогий. Это была бы ответная реакция, которую психоаналитики могли назвать показательной.

— Может, я и туп, — сказал Артур. — Но если этот человек так опасен и ты почти уверен, что он убил Вильму, то тогда, мне кажется, полиция сможет что-нибудь обнаружить. Я хочу сказать, может, опознают машину, в которой он увез ее из отеля, пока меня не было. Или он ходил с ней в банк, когда она сняла все деньги с нашего общего счета, еще до моего отъезда на автобусе. Я готов поклясться, что видел ее в коттедже Уаксвелла. Может быть, ее еще кто-нибудь видел там или заметил как он вез Вильму через поселок. Я хотел сказать, не будет ли нам проще, если он окажется в тюрьме?