Дебют - Шейнин Лев Романович (книги хорошего качества .txt) 📗

А я просто “проспал” дело в самом позорном смысле этого слова! Хорошенький дебют для следователя по важнейшим делам!..

И хорош криминалист, который сам оказывается обворованным и у которого вдобавок выкрадывают не что иное, как им же законченное дело о хищениях!..

Когда поезд прибыл в Москву, уже приближался полдень. Я решил по пути в наркомат заехать к сестре, чтобы рассказать ей о беде и предупредить, что я, скорее всего, домой уже не вернусь.

Конечно, не обошлось без слёз, и бедная моя сестра проводила меня до наркома с опухшими глазами и таким лицом, что на нас оборачивались прохожие.

— Что с вами? — спросила меня секретарша Крыленко, сразу заметив мой удручённый вид.

— Ничего… Мне срочно нужно к наркому…

— Лучше зайдите позже, — посоветовала секретарша.

— Мне нужно немедленно, понимаете — немедленно! — воскликнул я таким тоном, что она сразу прошла в кабинет Крыленко и, вернувшись оттуда, шепнула:

— Идите. Учтите только, что барометр с утра показывает грозу…

Это значит, что Крыленко утром проиграл в шахматы. Было известно, что он испытывает органическое отвращение к проигрышам в шахматы и что в таких случаях нет смысла задерживаться в его кабинете. Судьба явно подбрасывала мне неприятность за неприятностью.

Когда я вошёл в кабинет, Крыленко сидел за столом, уткнувшись в какое-то дело. Он кивнул мне головой и спросил:

— Ну, как эти смоленские жулики? Закончили следствие?

— Закончил, — пролепетал я. — Только… Видите ли…

— Ну ладно, — перебил он меня. — Обвинительное заключение готово? Или сначала хотите доложить дело?

— Нечего мне докладывать, нечего! — с отчаянием воскликнул я. — Дело украли!..

— Что?! — Крыленко вскочил с места и выпрямился. — Как это так — украли?! Что за идиотские шуточки!..

— Это не шуточки… К несчастью, не шуточки… — с трудом выдавил я из себя. — Действительно, украли…

— Где? Когда? Кто? — загрохотал Крыленко. — Да говорите толком.

— В поезде… На обратном пути… Портфель… Под подушкой… Я заснул… — довольно бессвязно стал я объяснять.

Он слушал не садясь и не сводя с меня сердитых глаз. Я еле стоял на ногах. Потом он сделал несколько шагов по кабинету, что-то бормоча про себя, а затем подошёл ко мне и взял меня за плечо.

— Но дело восстановить можно? — спросил он.

— Трудно. В одном из томов подшиты подлинные документы. Их не восстановишь…

— А-а, чёр-рт! — Он яростно махнул рукой. — Какого дьявола вы взяли дело с собой, а не отправили фельдсвязью?!

— Я хотел поскорее выполнить задание. И чтобы не терять времени…

— Зато вы потеряли дело, мальчишка!.. — закричал Крыленко и снова зашагал по кабинету, потом опять подошёл ко мне.

— Да, дур-рацкая истор-рия! — протянул он. — Особенно, так сказать, для дебюта, молодой человек… Кстати, вы кому-нибудь сказали о случившемся?

— Только вам и своей сестре.

— Гм… Между прочим, сестре сообщать было необязательно… А у нас никому?

— Никому.

— Уже неплохо, — озорно усмехнулся Крыленко, и глаза его потеплели. — Так вот, маэстро, пусть это всё пока останется между нами… Пока это наш с вами секрет, молодой и не слишком везучий человек… Доходит? Нет, вижу по вашей физиономии, что не дошло… Так слушайте внимательно: любители позлорадствовать найдутся всюду. Вот уж продукт совсем не дефицитный! К сожалению. А подкузьмить молодого выдвиженца — просто подарок для таких любителей, чёрт бы их побрал!.. Теперь дошло?

— Дошло, Николай Васильевич, — ответил я, постепенно приходя в себя и уже догадываясь, что предсказания барометра, как почти всегда, не подтвердятся.

Он снова усмехнулся, подошёл к правительственному телефону и набрал номер начальника транспортного управления ОГПУ.

— Привет. Говорит Крыленко. Почему вы так распустили железнодорожных воров?.. На какой линии? Да на всех линиях, как я полагаю. Вчера на перегоне Смоленск — Москва обокрали нашего следователя по важнейшим делам… Да-да, и портфель с делом… Почему не отправил дело фельдсвязью? А вот это уж не ваше дело! Я ему приказал так поступить, к вашему сведению, я!.. Начните розыск, а не задавайте неуместных вопросов! Тем более что они не относятся к вашей компетенции.

Он положил трубку и посмотрел на меня.

— Будут искать. А вы извольте взять себя в руки и не ходите с видом потерянного. В жизни всякое случается, даже со следователями по важнейшим делам. И помните — никому ни слова!.. Это приказ, а не рекомендация. Извольте выполнять!.. Личные документы тоже спёрли?

— Да. Служебное удостоверение.

— А партбилет?

— К счастью, я оставил его в своём служебном сейфе.

Крыленко обрадовался.

— Именно к счастью! — сказал он. — А то пришлось бы заявить в партком. С партией не секретничают. Теперь возьмите мою машину и отправляйтесь домой. Вам надо прийти в себя. И не вешайте носа на квинту.

Я поблагодарил его и пошёл к дверям. На пороге он меня окликнул:

— Минутку! А ну, скажите мне, дружок, что вы думали, идя ко мне с этой милой новостью?

— Я думал… Я ждал ареста…

— Ареста?! — Он всплеснул руками. — Ах, как легко, как постыдно легко у нас иногда относятся к этому слову! Как вы могли подумать это?! Как вам не стыдно?!

— Но ведь у меня украли дело… Я отвечаю за него головой, — стал я оправдываться, — и потом… Мало ли что могли подумать…

— Вы с ума сошли! Что подумать?

— Ну, не знаю… Мало ли что может прийти в голову в таких случаях… Для подозрения нет ни правил, ни границ…

Горькая гримаса перечеркнула его лицо.

— Как вы сказали? — тихо произнёс он. — “Для подозрений нет ни правил, ни границ…” Да, к несчастью, нет!..

Несмотря на своё волнение, я заметил, с какой горечью он говорил об этом. Но, признаться, всё значение его слов я понял куда как позже…

4

На следующий день, когда я пришёл на работу, секретарша протянула мне телеграмму:

— Вот только что поступила, — сказала она. — Из Вязьмы.

— Откуда? — удивился я, потому что в Вязьме у меня никогда не было ни близких, ни знакомых, ни дел.

— Из Вязьмы, — повторила секретарша и была права, так как телеграмма действительно была из Вязьмы и в ней значилось:

“Москва Прокуратура Республики Следователю по важнейшим делам Шейнину Получите главном почтамте до востребования ваше имя срочную посылку тчк Подробности письме тчк Привет”.

Я ещё больше удивился. Какая Вязьма, какая посылка, какое письмо? Кто автор этой анонимной телеграммы?

Позвонив на главный почтамт, я выяснил, что посылка из Вязьмы, адресованная мне, действительно поступила. Пришлось поехать на почтамт.

Когда я вышел из подъезда наркомата, то столкнулся с Крыленко, только что выведшим из вестибюля свой велосипед, на котором он обычно приезжал на работу и ездил в Кремль на заседания.

— Ну, как дела, Нат Пинкертон? — спросил он и, не дожидаясь ответа, хлопнул меня по спине, вскочил на велосипед и помчался к Спасским воротам.

На главном почтамте мне вручили объёмистую посылку, обшитую суровым полотном. Я вскрыл полотно и чуть не закричал от счастья — это был мой портфель и в нём все три тома дела. Восемьдесят рублей, оставшиеся у меня после командировочных расходов, портрет любимой и все мои личные документы были целы и невредимы.

Сверху лежало письмо, написанное почти каллиграфическим почерком, но с изрядным количеством орфографических ошибок. Привожу его текст: