Выпуск II. Том 2 - Кристи Агата (читать книги онлайн полные версии txt) 📗

Надо как-нибудь в разговоре с мосье Пуаро упомянуть об этом.

Тем временем мы подошли к дому, и мистер Эммет, предложив Пуаро умыться, увел его в свою комнату.

Я тоже поспешила к себе.

Вышли мы почти одновременно и направились было в столовую, но тут в дверях своей комнаты появился отец Лавиньи и попросил Пуаро уделить ему несколько минут.

Мистер Эммет подошел ко мне, и мы вместе направились в столовую. Здесь мы нашли мисс Джонсон и миссис Меркадо, а через несколько минут к нам присоединились мистер Меркадо, Рейтер и Билл Коулмен.

Мы как раз садились за стол, и мистер Меркадо говорил бою, чтобы тот сбегал к отцу Лавиньи и напомнил ему, что ленч подан, как вдруг послышался слабый, как будто приглушенный крик.

Видимо, нервы у всех были еще напряжены, потому что мы так и подскочили, а мисс Джонсон прямо побелела.

— Что это? Что случилось?

Миссис Меркадо пристально посмотрела на нее.

— Что с вами, дорогая? Это же в поле кто-то крикнул.

В это время вошли Пуаро и отец Лавиньи.

— Мы думали, что-то случилось, — сказала мисс Джонсон.

— Тысяча извинений, мадемуазель, — вскричал Пуаро. — Это моя вина. Отец Лавиньи показывал мне таблички. Я взял одну и хотел подойти к окну, чтобы получше рассмотреть ее, и mа foi [102], под ноги не смотрел, споткнулся и свернул ногу. Было так больно! Я невольно вскрикнул.

— А мы уж подумали, снова убийство, — усмехнулась миссис Меркадо.

— Мари! — в голосе мистера Меркадо звучал упрек. Она вспыхнула и закусила губы.

Мисс Джонсон поспешно перевела разговор на археологию. Оказывается, утром им удалось откопать кое-что интересное.

И пока сидели за столом, мы все говорили только о раскопках. Каждый понимал, что сейчас это самая безопасная тема.

После того, как подали кофе, мы перешли в гостиную. Потом все мужчины, кроме отца Лавиньи, снова отправились на раскопки.

Отец Лавиньи повел Пуаро в “музей”, и я тоже пошла с ними. Все здесь мне было хорошо знакомо, и, когда отец Лавиньи снял с полки золотую чашу, а Пуаро восторженно ахнул, я почувствовала прилив гордости, точно это сокровище принадлежало мне.

— Какая прелесть! Настоящее произведение искусства! — изумлялся мосье Пуаро.

Отец Лавиньи принялся не менее восторженно и с большим знанием дела расписывать ее достоинства.

— А сегодня на ней нет воска, — сказала я.

— Воска? — Пуаро удивленно уставился на меня.

— Воска? — переспросил отец Лавиньи. Я им объяснила свое замечание.

— A, je comprends [103], — сказал отец Лавиньи. — Да-да, конечно, воск накапал от свечи.

Разговор, само собой, зашел о ночном посетителе. Забыв обо мне, они перешли на французский, а я тихонько выскользнула и вернулась в гостиную.

Миссис Меркадо штопала носки своему мужу, а мисс Джонсон читала книгу. Занятие для нее непривычное. Обычно у нее нет ни минуты свободного времени.

Вскоре пришли отец Лавиньи и Пуаро. Отец Лавиньи откланялся, сославшись на занятость. Пуаро остался с нами.

— Удивительно интересный человек, — заметил он и спросил, всегда ли у отца Лавиньи так много работы.

Мисс Джонсон объяснила, что до сих пор таблички встречались довольно редко, камней с надписями и цилиндрических печатей тоже было немного. Однако у отца Лавиньи есть и другие занятия — он участвует в раскопках и совершенствуется в разговорном арабском языке.

Заговорили о цилиндрических печатях, и мисс Джонсон вынула из стенного шкафа лист с пластилиновыми оттисками.

Когда мы склонились над ними, очарованные необыкновенной выразительностью орнамента, я подумала, что мисс Джонсон как раз их и накатывала в тот роковой день.

Разговаривая с нами, Пуаро вертел в пальцах маленький пластилиновый шарик.

— Много ли пластилина у вас уходит, мадемуазель? — спросил он.

— Порядочно. В этом году уже уйму извели.., не знаю, право, каким образом. Ушло не меньше половины наших запасов.

— Где вы его храните, мадемуазель?

— Здесь.., в стенном шкафу.

Убирая на место лист с отпечатками, она указала Пуаро полку, заваленную шариками пластилина, пузырьками с фотографическим клеем и другими канцелярскими принадлежностями.

Пуаро наклонился.

— А это.., что это, мадемуазель?

Он сунул руку за шкаф и вытащил оттуда какой-то непонятный скомканный предмет.

Когда Пуаро расправил его, мы увидели, что это маска с грубо намалеванными тушью глазами и ртом и неровно обмазанная пластилином.

— Невероятно! — вскричала мисс Джонсон. — Я раньше этого не видела. Как она здесь оказалась? И что это вообще такое?

— Как здесь оказалось, понятно — просто спрятали. Полагаю, до конца сезона этот шкаф не стали бы отодвигать. На вопрос же, что это такое, тоже нетрудно ответить. Это лицо, которое описывала миссис Лайднер. Призрачное лицо, возникшее в полумраке у нее за окном…

Миссис Меркадо вздрогнула.

Мисс Джонсон побледнела так, что даже губы у нее стали белые.

— Значит, не выдумала, — прошептала она. — Значит, это шутка.., чья-то подлая шутка! Но кто же мог это сделать?

— Да, — вскричала миссис Меркадо. — Кто мог сыграть эту злую, отвратительную шутку?

Пуаро пропустил ее вопрос мимо ушей. Лицо у него было мрачное. Он вышел в соседнюю комнату и вернулся с пустой картонной коробкой в руках. Положил туда смятую маску.

— Надо показать полиции, — объяснил он.

— Это ужасно, — тихо сказала мисс Джонсон. — Просто ужасно!

— Вы думаете, все остальное тоже спрятано где-то здесь? — пронзительно выкрикнула миссис Меркадо. — Вы думаете, орудие.., дубинка, которой ее убили.., вся в крови, наверное… О, мне страшно.., страшно!

Мисс Джонсон сжала ей плечо.

— Успокойтесь, — раздраженно одернула она миссис Меркадо. — Вот идет доктор Лайднер! Нельзя его расстраивать.

Действительно, мы услышали, что во двор въехал автомобиль. Из него вышел доктор Лайднер и направился в гостиную. Лицо у него было усталое, все в морщинах. За эти три дня он, казалось, постарел лет на тридцать.

— Похороны завтра в одиннадцать, — глухо сказал он. — Панихиду отслужит старший декан [104].

Миссис Меркадо пробормотала что-то и выскользнула из комнаты.

— Вы будете, Энн? — спросил доктор Лайднер.

— Конечно, дорогой, мы все будем. Естественно, — ответила мисс Джонсон.

Больше она ничего не добавила, но ее глаза, должно быть, досказали то, что бессилен выразить язык, потому что лицо доктора Лайднера ласково просияло, и он, казалось, вздохнул с облегчением.

— Энн, дорогая, — сказал он, — мне с вами так легко, вы так поддерживаете меня. Благодарю вас.

Он накрыл ее руку своей рукой, и я увидела, как краска медленно заливает ее лицо.

— Ничего, ничего… Все в порядке, — пробормотала она своим хрипловатым голосом.

Но я успела подметить мгновенно мелькнувшее в ее лице выражение и поняла, что в этот короткий миг Энн Джонсон была совершенно счастлива.

И еще одна мысль пронеслась у меня в голове. Возможно, в недалеком будущем естественный ход событий побудит доктора Лайднера обратиться за сочувствием к своему старому другу, и, кто знает, может быть, все сложится счастливо для них обоих.

Нет, я, конечно, не сваха, да и недостойно сейчас думать о таких вещах, ведь еще даже похороны не состоялись. Но, как ни говори, такое решение было бы весьма удачным. Он очень к ней привязан, а она бесконечно ему предана и будет счастлива посвятить ему жизнь. Если, конечно, сможет вынести постоянные дифирамбы Луизиным достоинствам. Но чего не стерпит женщина во имя любви.

Поздоровавшись, Пуаро, доктор Лайднер осведомился, как продвигается расследование.

Мисс Джонсон, стоя позади доктора Лайднера, многозначительно смотрела на коробку в руках Пуаро и качала головой. Видно, она мысленно заклинала Пуаро не говорить ему о маске. Думаю, она чувствовала, что на сегодня ему более чем достаточно.