Большая четверка. Смерть лорда Эджвера. Убийство в Месопотамии - Кристи Агата (первая книга .txt) 📗

И я не хотела бы, чтобы у кого-то создалось впечатление, что я из таких женщин, которые занимаются подслушиванием чужих разговоров. Я бы никогда не допустила такого. Даже если бы мне этого очень захотелось.

Я имею в виду, что, если бы это был частный разговор, я бы ни в коем случае не стала делать того, что на самом деле все-таки получилось.

Тут я рассудила, что нахожусь на особом положении. В конце концов, слушаешь много всякого, когда больной отходит от наркоза. Больному не хотелось бы, чтобы вы его слушали, обычно он и представления не имеет, что вы его слушаете, но факт остается фактом, вы все-таки его слушали. Я просто подошла к этому, как к тому, что мистер Кэри – больной. Ему не будет хуже от того, чего он не знает. А если вы думаете, что я просто любопытничала, что ж, признаюсь, что мне было интересно. Я хотела по возможности ничего не пропустить.

Все это просто подводит к тому обстоятельству, что я свернула в сторону и обошла их за большой кучей, пока не оказалась в полуметре от них, но скрываемая краем этой кучи. И если кто-то скажет, что это непорядочно, я позволю себе не согласиться. Ничего не следует скрывать от сестры, отвечающей за больного, хотя, конечно, врач вправе решать, что делать.

Я не знаю, конечно, какова была линия подхода мистера Пуаро, но, когда я добралась до них, он прицелился, так сказать, прямо в яблочко.

– Никто не ценит так высоко преданность доктора Лейднера, как я, – говорил он. – Но часто случается, что можно узнать о человеке больше от его врагов, чем от друзей.

– Вы полагаете, что недостатки человека важнее, чем достоинства? – спросил мистер Кэри строгим ироничным тоном.

– Когда дело доходит до убийства, без сомнения. Покажется необычным, но, насколько мне известно, никто пока не был убит за идеальный характер! И пока совершенство, без сомнения, является вещью раздражающей.

– Боюсь, что я не тот человек, который вам сможет помочь, – сказал мистер Кэри. – Если быть до конца честным, миссис Лейднер и я не очень ладили. Я не говорю, что мы были в каком-то смысле врагами, но не были мы и друзьями. Миссис Лейднер, может быть, слегка ревновала к моей старой дружбе с ее мужем. Я, со своей стороны, хотя обожал ее и считал чрезвычайно привлекательной женщиной, был просто возмущен ее воздействием на Лейднера. В результате мы были очень вежливы друг с другом, но не близки.

– Превосходно объяснили, – сказал Пуаро.

Мне были видны только их головы; я увидела, как мистер Кэри резко повернулся, как будто что-то в беспристрастном тоне Пуаро неприятно на него подействовало.

– Не был ли доктор Лейднер обеспокоен, что у вас с его женой были не очень хорошие отношения? – продолжал Пуаро.

– Я и понятия не имею, – после некоторого колебания сказал Кэри. – Он никогда ничего не говорил. Я всегда надеялся на то, что он этого не замечает. Он был поглощен своей работой, вы знаете.

– Таким образом, верно, что вы недолюбливали миссис Лейднер?

Кэри пожал плечами.

– Я, вероятно, очень бы полюбил ее, если бы она не была женой Лейднера. – Он рассмеялся, словно его позабавило собственное заявление.

Пуаро складывал черепки в маленькую кучку.

– Я разговаривал с мисс Джонсон сегодня утром, – рассеянно говорил он. – Она призналась, что испытывала предубеждение против миссис Лейднер и не очень ее жаловала, хотя поспешила добавить, что миссис Лейднер всегда была с ней любезна.

– Совершенно верно, пожалуй, – сказал Кэри.

– Я этому верю. Затем я беседовал с миссис Меркадо. Она очень долго рассказывала мне, как она была предана миссис Лейднер и как она ее обожала.

Кэри не отвечал, и, подождав немного, Пуаро продолжал:

– Этому – я не верю! Затем я пришел к вам, и тому, что вы говорите мне, я опять-таки не верю…

Кэри напрягся. Я услышала подавляемую ярость в его голосе.

– Я, право, ничего не могу поделать с вашими «верю» – «не верю», мистер Пуаро. Вы слышали правду, и вы можете делать вывод, насколько я к этому причастен.

Пуаро не рассердился. Вместо этого он как-то особенно кротко и огорченно сказал:

– Разве моя вина, что я чему-то верю, а чему-то – нет? У меня чуткое ухо, знаете ли. И потом – всегда столько говорят об этом, слухами земля полнится. Послушаешь, может быть, и узнаешь что-то. Да, говорят…

Кэри вскочил на ноги. Видно было, как на виске у него бьется маленькая жилка. Выглядел он просто великолепно. Такой сухопарый, загорелый, и эта поразительная челюсть – такая заметная, массивная. Неудивительно, что женщины влюбляются в таких мужчин.

– Что говорят? – спросил он, взбешенный.

Пуаро посмотрел на него искоса.

– Неужели не можете догадаться? Самая обычная история о вас и миссис Лейднер.

– До чего глупы люди!

– Они как собаки, n'est-ce pas? [124] Как бы глубоко ни зарыл неприятность, собака все равно отыщет.

– И вы верите этим россказням?

– Я хочу быть уверенным в правде, – сказал Пуаро печально.

– Я сомневаюсь, правда ли то, что вы слышали, – грубо засмеялся Кэри.

– Попробуйте убедить меня, разберемся, – сказал Пуаро, всматриваясь в его лицо.

– Что ж, получайте. Вот вам правда! Я ненавидел Луизу Лейднер – вот вам правда. Ненавидел, как черта!

Глава 22

Девид Эммотт, отец Лавиньи и открытие

Круто повернувшись, Кэри пошел прочь широкими сердитыми шагами.

Пуаро сидя смотрел ему вслед и вскоре пробормотал:

– Да-а, понимаю… – Не поворачивая головы, он произнес немного погромче: – Не показывайтесь пока, сестра. Вдруг он обернется… Ну вот, теперь можно. У вас мой платок? Премного благодарен. Вы очень любезны.

Он не упрекнул меня. Но как он смог догадаться, что я слушала, понять не могу. Он ни разу не посмотрел в мою сторону. Мне стало намного легче, что он ничего не сказал. Я почувствовала себя очень хорошо из-за этого, ведь мне было бы немного неловко с ним объясняться. Так что очень хорошо, что ему вроде и не потребовалось объяснение.

– Вы думаете, что он и в самом деле ненавидел ее, Пуаро? – спросила я.

Пуаро медленно наклонил голову.

– Да, я думаю, да, – с любопытным выражением на лице ответил он.

Потом он быстро поднялся и пошел на вершину холма, где работали люди. Я последовала за ним. Сперва мы никого не видели, кроме арабов, но в конце концов обнаружили мистера Эммотта, который лежал лицом вниз и сдувал песок с только что выкопанного скелета.

При виде нас на лице у него появилась приятная грустная улыбка.

– Вы пришли посмотреть? – спросил он. – Через секунду я буду свободен.

Он сел, взял свой нож и стал осторожно счищать с костей землю, время от времени останавливаясь, чтобы воспользоваться мехами или применить свое собственное дыхание. «Очень негигиеничная процедура», – подумала я.

– Вам же в рот попадут опасные микробы, мистер Эммотт, – уверяла я.

– Опасные микробы, сестра, моя ежедневная пища, – сказал он грустно. – Микробы ничего не могут сделать с археологом, все их попытки совершенно бесполезны.

Он поскреб еще немного бедренную кость. Потом заговорил со стоящим рядом мастером, указывая, что именно надо сделать.

– Так, – сказал он, поднимаясь на ноги. – Это готово. Рейтер может фотографировать после ленча. Довольно интересная штука была у нее внутри.

Он показал нам маленькую, покрытую ярью-медянкой медную чашу и много золотых и голубых бусинок, которые были ожерельем.

Кости, все предметы были обметены, почищены ножом и разложены для фотографирования.

– Кто она? – спросил Пуаро.

– Первое тысячелетие. Может быть, важная дама. Череп выглядит довольно необычно. Он свидетельствует о смерти в результате преступления. Надо позвать Меркадо взглянуть на него.

– Миссис Лейднер каких-нибудь две тысячи лет назад? – спросил Пуаро.

– Может быть, – сказал мистер Эммотт.