Secretum - Мональди Рита (книги онлайн читать бесплатно .TXT) 📗
Это был действительно Атто, склонившийся перед Ламбергом, однако с таким достойным видом, словно давая понять, что это дань вежливости, но никак не знак раболепия.
Перед ним стоял императорский посол, лицо которого я мог сейчас рассмотреть намного лучше, чем вчера. Черные как смоль невыразительные глаза, взгляд холодный, даже отталкивающий. Посол смотрел мрачно, не глядя в лицо собеседнику, глаза его бегали, что указывало на характер человека, привыкшего ко лжи и лицемерию. Лоб не очень низкий, овальное лицо землистое и тусклое, как будто бледным его сделали некие жуткие мысли. Небольшая, аккуратно подстриженная бородка придавала лицу некоторую привлекательность – вероятно, она должна была свидетельствовать о высоком положении посла в обществе. Всем своим видом он внушал почтение и уважение, но в первую очередь – недоверие.
– Это мудрые слова, – ответил Ламберг, явно заинтересованный. – Кто вы?
– Поклонник, который хочет приветствовать ваше превосходительство с величайшим почтением, – сказал Атто и передал ему записку.
Ламберг взял ее. Заинтригованные гости удивленно зашумели. Посол развернул записку, прочитал ее и снова сложил. Затем он коротко рассмеялся.
– Ну хорошо, договорились, – произнес он, небрежно возвратив Атто его записку, и снова отправился к середине зала.
Аббат Мелани выпрямился – у него было очень довольное лицо.
Я вернулся на свое место у камина, надеясь опять подслушать их интересный разговор. Однако теперь в креслах сидела другая пара.
– Подавать горячий шоколад в такое время – это, скажу я вам, очень смелый шаг… – с волнением в голосе тихо проговорил какой-то молодой каноник.
– Вы явно не желаете признать очевидного: Папа благоволит Испании, ведь он родился ? Неаполитанском королевстве, а это испанские владения, Спада же – государственный секретарь Папы, – ответил другой благородный молодой человек.
– Согласен, ваше превосходительство, но предлагать шоколад – это такая вопиющая лесть… шоколад – любимый напиток короля Испании Карла II, и это в год, когда должен проводиться конклав…
– Да, это, конечно, производит впечатление принадлежности к определенной партии, я знаю, знаю. Вот увидите, в последующие несколько дней здесь еще будут много говорить об этом.
Я и не подозревал, что шоколад считался политическим напитком – признаком симпатии к Испании. Но мне было известно, что идея подать напиток из какао первоначально принадлежала дону Паскатио, и кардинал охотно согласился с ним, более того, даже пошутил на эту тему – мы все могли слышать, – исполнив восхитительный сонет. «Однако как только до его ушей дойдут критические замечания и ему выскажут подозрения…» – с улыбкой подумал я и тут же легко представил себе, как кардинал Спала испугается и снова устроит головомойку своему бедному дворецкому.
Неожиданно мое внимание привлекло движение среди гостей в одной стороне зала. Лакей кардинала Спады направился к лакею кардинала Спинолы, который в это время был окружен гостями. Я заметил это только потому, что, протискиваясь сквозь толпу, лакей нечаянно налетел на Марчезу Бентивоглио, первую придворную даму королевы Польши, которая от толчка пролила себе на грудь приличную порцию горячего шоколада. Громко обруганный, лакей продолжил свой путь, принося тысячу извинений, и передал записку Спиноле. Тот довольно рассеянно прочитал ее, как будто хотел показать присутствующим всю незначительность содержащейся в ней информации. Я стоял слишком далеко, чтобы услышать, что сказал кардинал лакею, быстро наклонившись к нему и возвращая записку. Но после того как я напряг все свои чувства, забыв об оживленных разговорах вокруг, мне все же, кажется, удалось прочитать по губам Спинолы несколько членораздельных слов, которые сопровождались жестами:
– …снаружи, на балконе.
Главное не только видеть и слышать, но и действовать. И эту необходимость действий я почувствовал сразу же: послание, которое, вероятнее всего, адресовано Спиноле, было от Спады, и предназначалось для третьего человека. Я знал, кто был до сих пор на террасе: кардинал Албани. Получается, что между тремя членами кардинальской коллегии, присутствовавшими на «Корабле», незаметно появился посланник!
Если нам не удастся перехватить записку (что действительно было абсолютно исключено), возможно, получится хотя бы узнать содержание послания, и мы тогда сделаем важный шаг в раскрытии заговора против конклава. Вероятно, мы даже узнаем, как далеко зашли тайные переговоры об избрании нового Папы. О том, где они пройдут, Атто догадывался, но почему три кардинала встретились именно на «Корабле» – на вилле тысячи тайн? Сейчас было очень важно ничего не испортить.
Я покинул свое место у стены и двинулся за лакеем на балкон, осторожно следя за тем, чтобы никто не заметил меня. Послеобеденное солнце все еще щедро дарило свой свет. Приблизившись к большой стеклянной стене, которая выходила на террасу, я увидел темные силуэты гостей, болтающих на свежем воздухе. С противоположной стороны на стекло спадал свет, и силуэты людей четко вырисовывались на нем, словно фигурки, которые иезуиты так умело проецируют на сцену во время своих театральных представлений. Благодаря интуиции, незаменимому союзнику в подобных тяжелых ситуациях, я сразу же узнал среди них кардинала Албани. Он все еще стоял на том месте, где оскорбил Атто, окруженный группой друзей и подхалимов, которые неизменно сопровождают каждого кардинала, словно рой мух корову. Только один слуга из дома Спады отделился от группы, чтобы снова наполнить чашки горячим шоколадом.
Пока я направлялся из зала к выходу, переступая через чьи-то ноги, задевая стулья и столы, молясь, чтобы дон Паскатио не задержал меня, то увидел, что Мелани тоже обратил внимание на происходящее. Бюва, который отказался от своего обычного бокала вина и следил за всем, поскольку Атто был занят разговором, наклонился к нему и прошептал что-то на ухо. В ту же секунду Атто распрощался со своими благородными собеседниками и отправился на балкон. К несчастью, в спешке он столкнулся с секретарем из окружения Ламберга и чуть не растянулся во весь рост на полу.
Лакей был слишком далеко, чтобы мы могли догнать его. Так и пришлось нам наблюдать через стекло (я – с левой стороны, Атто – с правой) передачу записки. К сожалению, окружение кардинала закрывало его от нас в тот самый момент, когда он получил записку и прочитал ее. Вскоре после этого мы добрались до балкона, запыхавшись от спешки, но стараясь, чтобы этого никто не заметил. Однако в следующий момент все гости на балконе обернулись ко мне – на их лицах читалось веселое недоумение. Косые лучи солнца безжалостно слепили меня, так что мне не удалось разглядеть, кто именно смотрел на меня.
Я повернулся к Атто. Он тоже глядел на меня немного удивленно, но это длилось мгновение, ибо как раз в эту секунду Албани снова сложил записку, что тут же отвлекло от меня внимание Атто. Другие же продолжали разглядывать меня, подняв брови, и, казалось, никак не могли оторвать от меня взгляд. Кто-то даже со смехом толкнул соседа в бок. Я покраснел от стыда. Я не осмелился спросить, что же такого они нашли во мне: я стоял сейчас так близко от Албани, что не хотел менять своего места.
– Прелестно, – услышал я голос Албани недалеко от меня. – У кардинала Спады действительно хороший вкус.
Затем он поставил чашку шоколада на перила балкона, держа в руке записку. На бумагу капнуло немного шоколада, и кардинал испуганно отдернул свою нежную руку. Записка выпала и опустилась на перила рядом с чашкой. В то же мгновение я почувствовал над головой знакомый шелест, который сопровождался своего рода поглаживанием моей макушки. Затем между мной и солнцем промелькнула быстрая тень. Существо махало крыльями подобно живому вихрю, ловко повернуло и опустилось на каменные перила у чашки Албани, наполненной шоколадом. Я не смог сдержать восклицания:
– Цезарь Август!
