Джаханнам, или До встречи в Аду - Латынина Юлия Леонидовна (электронная книга TXT) 📗
– Прекрати! – приказал он.
– Их слишком много. Мы брали завод, а не казарму внутренних войск. Они должны умереть.
Глаза цвета вакуума глянули на Висхана безо всякого, казалось, интереса, и перед этим взглядом Висхан внезапно смутился и сник, как полугодовалый щенок перед волком.
Халид наклонился над хрипящим старлеем. Тот был в сознании, веки его слабо подергивались, и ногти скребли по серому ковролину. Безо всякого врача Халиду было ясно, что этот человек умрет через полчаса в страшных мучениях. Молниеносным движением Халид полоснул умирающего по горлу. Кровь русского брызнула вверх. Халид неторопливо поднялся, вытирая рукавом попавшую на лицо кровь, и воткнул нож за пояс.
– Когда ты в следующий раз без моего приказа застрелишь неверного, – сказал Халид, – ты отправишься в ад вместе с ним. Не попадет в рай тот, кто не слушает командира.
Штаб операции спешно размещался в здании Кесаревского мореходного училища, в полутора километрах от завода. Столь же спешно отселяли жителей из соседних с заводоуправлением пятиэтажек.
Здание мореходки было выстроено в пятидесятые годы в лучших традициях сталинского зодчества: с серыми гранитными колоннами и лестницей, уходящей в небеса. Половина фасада была затянута белой простыней, возвещавшей о скорых гастролях Алсу. Площадь перед училищем была занята рынком, и половина здания была сдана фирмочкам и фирмам.
Савелий Рыдник как раз выходил в коридор после первого совещания, когда его окликнули.
– Товарищ Рыдник!
Рыдник обернулся. За его спиной стоял невысокий, крепко сбитый человек в черной, облегающей тело форме и с вдумчивыми глазами убийцы. Рядом, к неудовольствию Рыдника, обнаружился Никита Травкин.
– Майор Яковенко. Управление «С». Вы начальник штаба?
– Да.
– Моя группа готова выдвинуться на завод и провести операцию по уничтожению установок первичной очистки и нефтехранилищ. Прошу вашей санкции на операцию.
– С чего вы взяли, что я дам такую санкцию, майор?
– Мне звонил Данила Баров. Заявил, что необходимо перекрыть подачу нефти на завод и уничтожить установки по первичной переработке сырья. Он сказал, что иначе террористы отравят город.
– Чем? Бензином?
– Он не уточнил. Связь прервалась.
– Вы как здесь оказались, майор?
– Мы были на заводе с Баровым.
Яковенко помолчал и, видимо чувствуя необходимость что-то объяснить, добавил:
– Мы не сошлись характерами. Я увел своих людей.
– Кто-то из группы остался на заводе?
– Нет.
Генерал Рыдник колебался несколько секунд.
– Я приму информацию Барова к сведению.
– Вы дадите нам «добро» и перекроете подачу нефти, – резко сказал Яковенко.
Рыдник молчал несколько секунд.
– Послушай, майор, ты в крае два часа, а я здесь всю жизнь. Если завод остановится сегодня, город замерзнет завтра. Я договорился о том, что завод продолжит работу. Я договорился о том, что они выпустят раненых. Если мы сейчас отрежем поставки сырья, они воспримут это как сигнал близкого штурма.
Яковенко молчал.
– Что у вас не сложилось с Баровым, майор?
– Там был чеченец. В галстуке бабочкой. Я ему помял бабочку. Баров распереживался.
Глаза Рыдника на секунду расширились.
– Майор, – сказал он, – я приму к сведению слова Барова. Однако вы не могли не заметить, что Данила Александрович – очень упорный и очень неприятный человек. Он хотел отобрать завод у Артема Сурикова. В дело вмешалась третья сила. У Данилы Александровича достанет хитрости и наглости использовать федералов, чтобы уничтожить завод, который ему не удалось захватить.
Яковенко отдал честь и вышел. Он знал, что на войне не бывает «если бы». Его командиры десять лет выбивали из него привычку думать в сослагательном наклонении. Но Яковенко знал также, что всю свою оставшуюся жизнь он будет задавать себе вопрос: что было б, если б он и его люди остались на заводе?
Ольга Николаевна Бабец приехала к захваченному НПЗ в половине первого ночи. Ее сопровождал зам губернатора Николай Бородовиченко. Николаю Ивановичу было сорок два года, он был высок, светловолос и хорош собой. Николай Иванович исполнял за губернатора бюджет и супружеские обязанности.
Первым, кто встретил Ольгу Николаевну, был Рыдник – помятый и небритый. Он подхватил ее за руку и увлек в кабинет. Зам губернатора Бородовиченко благоразумно отстал. Все, что происходило сейчас, не имело отношения ни к рыбным квотам, ни к супружеским обязанностям, а стало быть, не входило в его сферу компетенции.
– В связи с захватом Кесаревского НПЗ, – сказал Рыдник, – сформирован оперативный штаб. Через час из Москвы вылетает замглавы ФСБ Вячеслав Плотников в сопровождении сводного отряда ФСБ. Штабом руковожу я. Плотников будет руководителем операции. На меня было оказано серьезное давление из Москвы с тем, чтобы я назначил своим заместителем по части гражданской обороны полпреда президента или мэра Кесарева.
Ольга Николаевна вспомнила разговор мужа по телефону и потупилась.
– Я назначаю своим заместителем губернатора Озерова, – веско сказал Рыдник.
Ольга Николаевна вздохнула с некоторым облегчением.
– Это непростое решение, – сказал Рыдник, – и оно связано с тем, что мы, представители края, должны быть полностью едины в своих действиях и высказываниях. Еще до прилета москвичей мы должны показать, что контролируем ситуацию. Как вы знаете, Ольга Николаевна, террористы настроены крайне решительно и не остановились перед тем, чтобы устроить при захвате целую бойню. Тем не менее мне удалось вступить с ними в переговоры. Более того, я добился беспрецедентного успеха. Террористы пообещали, что отпустят раненых и возобновят отгрузку мазута для городских котелен, если мы заплатим им к утру пять миллионов долларов.
– А Баров? – неожиданно спросила Ольга Николаевна.
– Что – Баров?
– Мне сказали, что он звонил. Требовал взорвать завод.
Савелий Рыдник молчал несколько секунд. Прыть московского майора неприятно удивила его. Ах, ну да, рядом же стоял Травкин.
– Ольга Николаевна, – сказал Рыдник, наклоняясь к женщине и говоря как можно тише, – вы понимаете, что в заложниках содержится пятьсот двадцать человек? И вы-то, как опытный человек, отдаете себе отчет, что любые переговоры есть только способ обмануть террористов и подготовить штурм?
– Конечно, – сказала губернаторша, которая в военных делах ничего не понимала и была очень польщена доверительным тоном генерала.
– Будем откровенны, – продолжал Рыдник, – в этих условиях нам куда важней уничтожить террористов, чем сохранить всех заложников. И при любом раскладе потери среди заложников будут очень велики.
– Что значит – очень? – вскинулась губернаторша, – почему очень? Если очень, то кто же утвердит Мишу губернатором?
– Ольга Николаевна, – усмехаясь, сказал Рыдник, – если Баров и Суриков погибнут во время штурма, то единственными акционерами завода станете вы и я.
Губернаторша открыла рот и закрыла его.
– Баров покойник, – продолжал Рыдник, – и он это знает. И он цинично манипулирует нами, стоя одной ногой в могиле и пытаясь забрать с собой на тот свет то, что иначе достанется другим людям.
– Господи, какой негодяй! – прошептала губернаторша.
– Через два часа я собираю в штабе бизнесменов. Я надеюсь, что вы со своей стороны объясните им ситуацию.
– Конечно объясню, – всплеснула руками Ольга Николаевна, – и им, и журналистам этим, вон уже скачут как оглашенные, словно ничего важней нет! Вы только подумайте, мой завтра школу собирался открывать, я звоню на ТКТ, говорю, чтоб две камеры прислали, а они мне: «Какая школа!» Как какая? Школа им не важна, положительный пример им не важен, их только кровь и грязь интересуют…
– Совершенно точно, – встрял в разговор прислушавшийся Бородовиченко, – эти люди абсолютно игнорируют реальную жизнь. Им лишь жареное подавай, про НЛО да теракты…
