Огонь на поражение - Катериничев Петр Владимирович (книги регистрация онлайн бесплатно TXT) 📗

Блудов меня не обрадовал, но и не озадачил. Сказал, что вечером он свободен, поскольку весь клуб, целиком, снят под «спецобслуживание». И охрана у них – своя.

Интересно, в какие деньги влетела Организации такая роскошь?.. Если они заменили еще и поваров, девчонок варьете, метра и официанток? Оч-ч-чень дорого!

Значит, примут меня по высшему разряду. Вот только поесть при таком состоянии носа и рта мне просто не удастся. А вставить клизму себе я не дам!

Однако время встречи истекло уже семь минут назад! Кленов соблюдает паузу.

Проверяется.

Еще через три минуты дверца открылась, и в мою (временно) машину втиснулся субъект самого неприметного вида: в вязаной шапочке до бровей, в смахивающей на китайскую куртке, тертых джинсах, сшитых где-то в Таиланде на скорую руку, и заляпанных кроссовках цвета хаки.

А я начинаю ржать. Невзирая на острую боль в челюсти и разбитых губах – смеюсь в голос, почти истерически. А все потому, что вижу Андрея без усов впервые.

Верхняя губа-бантик, впервые за много лет изнасилованная бритьем, чуть выдается вперед, как у маленького ребенка, и придает Кленову вид розовенького ангелочка с рождественской открытки. Не хватает лишь золотистых кудрей да крылышек за спиной. Впрочем, они вполне могут быть припрятаны под курткой, которая вряд ли греет ее обладателя, ибо является на самом деле закамуфлированным бронежилетом четвертой степени защиты. Не удивлюсь, если в объемистой сумке Кленова, кроме разобранной снайперской винтовки со всеми причиндалами – еще и каска-шлем, малый миномет и легкая безоткатная гаубица.

Впрочем, насчет гаубицы – это я погорячился. Снаряды тяжелые.

Кленов мельком оглядывает себя в зеркальце.

– Ну и р-р-рожа у тебя, Шар-р-р-апов!

– На себя посмотри, – не остается в долгу Кленов. – Кто это тебя так?

– С нами его уже нет…

– Одной сволочью меньше стало?

– Сволочь – мягко. Он Сашку Регента убил.

– Кто такой Регент?

– Мой одноклассник. Друг.

– Извини. Не знал. Делаю глоток из фляжки с коньяком, закупленной по пути. Губы обжигает огнем. Передаю Андрею:

– Помянем.

Тот пригубливает едва-едва. Понятно: работа такая. Хотелось бы верить, что высокие профессиональные навыки Кленова больше сегодня не пригодятся.

Надеяться можно – рассчитывать нельзя…

– Что делаем?

– Вечером, в семнадцать – фешенебельный прием в элитном клубе «Артан». В мою честь. Знаешь?

– Слышал, но не бывал.

Кладу перед ним две бумаги. На одной – подробный поэтажный план «Артана», на другой – план улицы, близлежащих строений с указанием высоты, этажности, наличия чердаков…

– Сам рисовал?

– Заметно?

– Если в тебе и не родился художник, то – абсурдист.

– Какой есть. По крайней мере, за точность плана ручаюсь.

– Димка будет там?

– Надеюсь. Это мое главное условие.

– А если они его не выполнят?

– Ты радио слушаешь? Газеты читаешь?

– И что?

– Рисковать они не будут. Без того, на что я должен обменять Круза, – им крышка.

– Ты что, в это влез?

– Нет. Просто уж очень плотно все завязано.

– Так на что менять будем?

– Им нужна информация стратегического характера.

– А она у тебя есть?

– Нет. Но будет.

– И ты собираешься ее отдать? Бандитам, которые захватили Димку?

– Нет. Тогда крышка нам.

– Нам с тобой?

– Нет. Всем.

– В смысле?

– В прямом.

– Дай еще глоточек. – Андрей тянется к фляге.

– А рука потом не дрогнет?

– Нет. – Андрей действительно сделал только один глоток. Помолчал, глядя прямо перед собой. – Ладно, боярин… Придумал, как Димку вытаскивать?

– Да.

Кленов шумно выдохнул:

– Излагай.

– Кленов, ты когда в последний раз банк грабил?

– Вообще не грабил. А что, нужно?

– Придется. Меня ведь с такой рожей в приличное финансовое учреждение не впустят. Хотя… – Тыкаю носком ботинка в саквояж крепыша.

– Что у тебя там?

– Пропуск.

Без минуты семнадцать подкатываю к парадному входу «Артана». Ибо точность – вежливость королей. Особенно если время отсчитывает «Ролекс».

За прошедшие четыре часа многое изменилось. Включая мою внешность и автомобиль. Теперь я в обыденном длинном «форде», взятом напрокат у одного левого субъекта под честное слово и солидный залог. Настолько солидный, что вдвое окупает стоимость этой рухляди, отъездившей свое по дорогам Европы лет эдак десять назад и купленной каким-нибудь «челноком» в Познани по цене дырки от бублика. Надеюсь, от погони на ней спасаться не придется.

Ну, а внешность…

Пришлось заехать в самый фешенебельный салон. Дико грязный, но все-таки пятисотдолларовый костюм сыграл свою роль: внутрь меня впустили. Приняв, очевидно, за президента банка, потолковавшего с собственными похитителями. Лицо, волосы, бороду привели в порядок с помощью массажей, примочек и кремов за какие-то сорок минут. Сам себя не узнал. Лицо сохранило общую припухлость в целом, но притом приобрело благородный темно-оливковый отлив, словно последние месяцы я только тем и занимался, что отстреливал слонов где-то на юге Африки.

От иных услуг, входящих в комплексное обслуживание, не без труда отвертелся. А когда рассчитался новенькими банкнотами с добродушным Франклином на «аверсе», мои акции поднялись разом, как бумаги «МММ» после решения Лени Голубкова покупать дом в Париже. Пунктов на двести. Приглашали заходить еще.

Под такое лицо пришлось прикупить костюм – в тон. Для завершенности художественного образа заглотнул лошадиную дозу бодрящих. Бронежилетом снова пренебрег: то ли из-за запавшей в душу картины того, как титановые пули прошивают «антикалашников», то ли по легкомыслию.

Втискиваю «форд» между двумя «телегами» покруче, хлопаю дверцей. В кабине, на приборном щитке, начинает равномерно пульсировать зеленая лампочка. Надеюсь, эта «дура» не рванет раньше времени.

Незнакомый привратник, распахнувший дверь при моем появлении, тенью застыл на крыльце. Зеленый отсвет в машине он заметил. Ну да мне нечего скрывать от народа. Особенно от такого!

Прохожу, поднимаюсь в зал.

– Вас ждут в кабинете наверху, – доверительно сообщает привратник. А я просекаю пока обстановку.

Народу немного, но он есть. А что еще важнее – официанты, а значит, и девочки кордебалета остались. Разумно: работа в таком заведении предполагает контакты с ФСК, РУОПом, МВД, «крестными отцами», вернее, с начальниками их «оперативных отделов». А посему, чтобы мероприятием не заинтересовались те, кому не нужно, люди Организании ограничились подменой охраны. С надеждою завершить обмен скоро: обслуга таким образом и не заметит какого-то там «спецобслуживания»; время еще детское, а ближе к вечеру клуб начнет заполняться.

Ну а насчет «не заметят.» – это я погорячился; обслуга всегда замечает все.

Это «хозяева жизни» могут ее не замечать, и тем допускают ошибку.

– Нет. Я сяду в зале. – Легким движением отстраняю сопровождающего и направляюсь к столику у стены, недалеко от эстрады. Усаживаюсь. С этого места можно видеть весь зал.

Мгновенно появляется метр – Иван Михеевич Савин, монументальная фигура замирает у стола.

– Что будем кушать?

Естественно, Михеич меня признал, но – выучка: то я был работник, а сегодня – гость.

– Михеич, сообрази сам что-нибудь, только чтобы челюсти клиента не перегрузить. Им сегодня досталось.

– Мясное суфле? Рыбное?

– Валяй. И то и другое. И можно без хлеба.

– Есть расстегайчики с налимьей печенкой. Во рту тают.

– Ну раз тают…

– Из напитков?

– Я бы выпил муската. Уж не суди строго!

Метр делает едва заметное движение плечами: дескать, у богатых – свои причуды. Мускат под мясное суфле и рыбные расстегаи – не просто безвкусно, кощунственно!

Ну должен же у меня быть хоть один недостаток! Маленький! Может, так и жизнь сладкой покажется?

Да, под предстоящий разговор – мускат и только мускат! Выдержанный! С едва уловимым привкусом уставшего от солнца винограда…