Редкая птица - Катериничев Петр Владимирович (хороший книги онлайн бесплатно txt) 📗
– Так.
– Во-вторых. Ты еще общаешься с рокерами?
– Да так-сяк. Ты же знаешь, у нас другая команда.
– Сережка, это все равно, какая команда. Но вы «вышиваете» на железных конях в полувоенной униформе, а мне не улыбается, если какой-нибудь усердный служака стопарнет нас. Улавливаешь?
– Понятно. Тебе нужны куртка, шлем, траузы хорошо бы кожаные, но это может не покатить. Ничего, и твои сойдут. А шузы у тебя и так стильные.
– Сережа, мне и девушке. Полная униформа рокеров, только мне куртку побахматей, «сбрую» спрятать.
– Нет проблем. Ты же помнишь, в какой я два года назад гонял? Отцовская старая, вид – хищняк, я еще на нес крутых клепок насобачил.
– Помню. Батя с тобой разговор имел.
– Да ладно, глупый был. Но ведь сейчас пришлась!
– Это без балды. Да, и еще «колеса». Сережка помялся секунду:
– Мои подойдут?
– Не жалко?
– На дело же.
– На хорошее. Ты не переживай, за «росинантом» приглядывать буду.
– Да ладно, по мере возможности. Все?
– Пока. За полчасика управишься?
– С головой!
– Да, еще вот. Третье.
– Ну?
– Расслабься. Серега улыбнулся.
– Ну, я пошел?
– Валяй. Инструменты не забудь.
– Инструменты?
– Ну да. Ты же за ними лазил.
– Ага.
Серега легко подхватил ящик из угла, ловко бросил мне пачку сигарет.
– Обратной ходкой пожевать принесу.
– А выпить? – подала голос Леночка.
– А у нас без этого и за стол не садятся, – достойно парировал Серега. Из парня определенно выйдет толк. Тьфу, чтобы не сглазить.
– Сережа, только…
– Обижаешь, гражданин начальник. В том же ящике и принесу. Пока.
Парень аккуратно и неторопливо прикрыл за собой дверцу. Но я успел шепнуть ему еще пару слов.
– Ты хоть мотоцикл-то прилично водишь?
– В процессе выяснишь.
Парень появился минут через сорок. Времени мы зря не теряли… Лена сразу заявила:
– Есть хочу, как сто волков!
– Это у тебя нервное.
Я же первым делом приложился к холодной банке с розовым. Потом закурил. Вот этого мне действительно не хватало.
– Все сделал. Мотоцикл на ходу, обе куртки рядом, в свертке.
– Вокруг посмотрел? Сережка усмехнулся:
– Джабдету доверил. Велел порыскать.
– А он к какой-нибудь сучке не свинтил?
– Не, на службе он мужчина серьезный; Когда рыскает – гоняет всех чужих поблизости.
– Дрон, я не пойму, мы что, уже сейчас едем? Кто-то говорил, что нужно до вечера пересидеть.
– Может, и так, но не здесь.
– Ты же говорил: надежно. И еще не вечер.
– Ваша правда, барышня. Но поскольку разные грехи тяготят мою детскую душу, лучше все же слинять. Уж очень многим прошлым вечером я на мозоли понаступал.
– Ты думаешь, шпана эта будет здесь искать?
– Шпана – это вряд ли. А какой-нибудь служака усердный наведаться вполне может, даже не из служебного рвения, а чтобы направление «отработать» и крестик поставить: проверено, мин нет.
Сам я даже не знаю, с кем встречаться хочется меньше: с Кузьмичевыми сторожевыми или с безопасниками-горлохватами, оставленными мною досыпать на свежем воздухе. Полагаю, они уже часов шесть как бодрствуют и полны глубокого разочарования к моей персоне и, соответственно, непритворного служебного рвения.
Так что рвать когти – самое время. Куда-нибудь на запасной аэродром с вертикальным взлетом.
– Ленка, ты дорогу в «веселый особнячок», конечно, не помнишь?
– Я же тебе рассказывала… Наверное, все же недалеко от шоссе.
– Пять дней пути буреломами… И то при условии, если б у нас над крышей личный геликоптер свиристел.
– Дрон, а что такое «геликоптер»? – спрашивает Серега.
– Вищокрылая машина вертолет.
– А-а.
Серега – молодец. Лучше спросить, чтобы потом знать, чем притвориться сильно умным, оставаясь дураком. Хотя некоторым это и по жизни удается.
Пока мы трепались, он незаметно передал мне записку. В ней – пять цифр, номер телефона.
– Так куда мы поедем? – спрашивает девушка.
– На кудыкину гору!
– Чего ты злишься?
– Привычка дурацкая – закудыкивать!
– В приметы веришь? А как же психоаналитика?
– Да при такой жизни Фрейд вообще шаманом бы стал! Ладно, ребятки. Я отбегу минут на десять, а вы тут не шалите, ведите себя примерно.
– Ты не поел даже.
– Попож-жа. – Я отхлебнул из банки. Понятное дело, для храбрости.
– Да, Олег, забыл сказать. В городе спецназ. На каждом перекрестке. С автоматами. И лотки многие не работают.
– Недолго мучилась старушка в руках умелого врача. Откуда – известно?
– Не-а.
– Ладно, держите, – оставляю ребятам оба «Макарова». Заряжаю, ставлю на предохранители. – Только не балуйтесь. Ежели кто из властей – тут и нашли.
– Дрон, ты думаешь?.. – начинает Ленка.
– Ничего я не думаю. Это вам для комфорта. Психологического.
«Узи» прячу сзади за пояс, наган – в карман куртки.
– Будьте паиньками…
– Дрон… Ты возвращайся… Пожалуйста.
– Я вернусь, девочка.
– Обещаешь?
– Обещаю.
Ползу вниз по ступенькам и чувствую себя последней сукой. Оставил пацана и девчонку с двумя «пээмами», словно это остановит серьезную сволочь. Ну да не я все это затеял. Искренне верю, что успею обернуться за десять минут.
Только бы дозвониться – сразу будет легче.
Выхожу огородом на коротенькую окраинную улочку. Отсюда до почты, где телефон, рукой подать.
Серая «волга» на приличной скорости вывернула в улочку и едва не размазала меня по бамперу. Судя по удивленным рожам пассажиров, меня не ждали, судя по их же охотничьему возбуждению, искали именно меня.
Как гласит народный эпос: «Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал».
Судя по мордам и повадкам вылезших из машины, компетентные и иные внутренние органы они не представляют. Это вселяет надежду, плавно переходящую в уверенность, что пальбы с их стороны не будет, иначе сюда сбегутся все «легавые» городка в компании новоявленного спецназа и превратят наши молодые тела в кучу паленого мяса. И почему особисты к «лжеузи» глушитель не привинтили!
Меня приложило о бампер, потом о забор. Это дало противникам фору. Но я уже вытащил револьвер и держу его на взводе. Вид у него вполне устрашающий, честный, пролетарский. Повожу длинным стволом, надеясь сдержать противника. Тщетно.
Ребятки медленно, шажками, охватывают меня полукольцом. Один разжимает губы:
– Брось пушку, фраерок. Ты ведь не будешь палить, себе дороже. А так – с тобой просто поговорят…
Знаю я эти разговорчики в строю. А также номера, шуточки, хохмочки. Мне прошлой ночи хватило.
– Стоп, ребята. В моем положении и корова соловьем споет. На войне как на войне. Еще шаг – буду стрелять.
Вообще-то здоровый прав. Стрелять я просто не хочу. Перед тем как стрелять, никто никого не предупреждает. Мы профессионалы, оба; просто болтовней каждый пытается выиграть, они – расстояние, я – время и положение. Но наган в моей рабочей руке свое дело делает: даже незаряженное ружье стреляет, а оружие самоубийцы, каковым я по их мнению являюсь, уложит одного, а то и двоих легко.
Без напряга. Что и пытаюсь им навязать психоаналитически и внушить телепатией, строя рожи, делая круглые глаза и дергая револьвер в нервическом беспорядке от одного к другому. В любом случае, первым быть никому не хочется.
Картина битвы мне ясна!
Вот он, первый.
Парень на исходной: в руке обоюдоострый нож, рука безразлично опущена вдоль бедра, а морда отсутствующая, как у случайного прохожего. Другой, чуть в стороне, громко звякнул цепью… Раскладка для жесткой шпаны моей отлетевшей юности. Проходили в девятом классе.
В запасе у меня шаг. Я подобран, слегка ссутулен, но если расправиться, доставал паренька как раз в шаг назад. Топчусь, как перепуганный конь, рычу на троих страшным командным голосом, пугая вороненым стволом:
– Стоять!
Громила слева начал движение. Одновременно рукой и ногой. Охнуть он не успел, – стилет вошел легко и плавно. Парень опустился в теплую пыль, даже не сумев понять, что умер. Я уже стою лицом к троим оставшимся. Весь «процесс» занял двадцать сотых секунды. Отработано!
