Крысиные гонки (СИ) - Дартс Павел (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
«Такой фигнёй» Альбертик, конечно же, явно не страдал, ему бы всё музыку слушать с плеера да с увлечением играть с компьютером в дурацкие игрушки типа старого Марио. Поначалу Альбертик держался довольно- таки нагло, с чего-то вдруг демонстрируя что он тут сам по себе, то есть «с родителями», а «квартиросдатчиков» в лице друзей он в упор не видит, и потому упорно их игнорировал, общаясь только с родителями и сестрой, и не реагируя даже на вполне безобидные просьбы типа принести ведро воды или не разбрасывать вещи по дому. И у Вовчика, и у Владимира не раз уже чесалась рука дать хорошего леща малолетнему засранцу и бездельнику, как для себя они определили Роминого сына, и лишь нежелание накалять и так зачастую обострённую из-за совершенного несовпадения взглядов на жизнь у них с другом и у квартирантов обстановку в доме не давало это желание реализовать.
Однако после того как электричество кончилось окончательно, рычаг воздействия на малолетнего бездельника появился — возможность подзаряжать свои электронные девайсы, которых у Альбертика было несколько.
Поначалу он без лишних на его взгляд рассуждений и «разрешите пожалуйста» попросту пошёл и повесил на зарядку свою игровую приставку, нахально отключив заряжавшийся аккумуляторный светильник; но Вовчик, увидевший сиё, воспылав гневом от такой наглости и тут же решив, что в любой наглости должны бы быть и пределы, тут же эту приставку выдернул из зарядки и запустил по дуге в сторону огорода…
Не ожидавший такого поворота событий Альбертик впал в прострацию, не сразу решив что делать: то ли с рёвом обиженного карапуза бросаться жаловаться матери, что было бы в его возрасте как бы и впадлу, то ли каким-то образом сразу и жосско, как велели штампы, усвоенные из боевиков, наказать обидчика; в результате несколькосекундного раздумья он сделал нечто среднее: проорав «- Ты, сука, что ты делаешь??» попытался ухватить вовчиков светильник, до этого стоявший на зарядке в тени, на лавочки возле сеней, и закинуть его в отместку куда-нибудь так же подальше, но Вовчик это дело пресёк, выхватив у него светильник и навесил наконец-то от всей души юному метросексуалу пенделя пониже спины, — тогда тот расплакался и ломанулся в дом, жаловаться. Ромы дома не было, жаловаться пришлось матери.
После получасовых обличений и крикливых выяснений «кто есть засранец», конфликт был отложен до вечера, и вечером, с возвращением Ромы, как всегда навеселе, конфликт получил продолжение: науськиваемый женой, Рома впал в демонстративную ярость, и, громогласно обещая проучить «этих щенков» демонстративно же стал искать свою Осу, чтобы «пострелять их тут же всех!»
Оба друга были дома, и отнюдь не препятствовали Роме в его поисках оружия, Владимир даже напомнил:
— Рома, ты забыл? Ты ж её всегда в шкафчик за пакет с мукой прятал. Там она… — а когда Рома ринулся к шкафчику, в спину ему так же спокойно и размеренно произнёс:
— … только ты учитывай — схватишься за оружие, — обратного пути не будет. Придётся тебе в ответ получить… всё, что должен получить выпивший вооружённый, что-то предъявляющий невооружённому…
И хотя всё сказано было вполне будничным, с лишь небольшой поправкой на накалённую атмосферу тоном, Инесса ойкнула, Рома же как-то сразу даже со спины обмяк, и уже в шкафчике стал шариться не так энергично, и приглушил проклятия. Тем более что и Инесса уже завопила, увидев как Вовчик с задумчивым видом потянул из-под кухонного стола топор.
В общем, всё тогда, как и следовало ожидать, разрешилось миром: Рома Осу «не нашёл»; быстро съехал от обещания «- Всех щас вас тут на месте, бля!!!» к «- Так нельзя, мужики, давайте разберёмся!..», и вечер прошёл во взаимных упрёках и претензиях, в результате которого был достигнут определённый консенсус: Альбертик получил некоторый свод обязанностей взамен на обещание «в зависимости от чёткости выполнения» этих заданий получать доступ к зарядке.
— Это тебе не «электричество из розетки», которым вас Оршанская Администрация бесплатно снабжала! — подвёл черту Вовчик, — Это моя личная фенечка, и делиться ею с вами за просто так я не обязан!
Конфликт был погашен; вернее, один из череды конфликтов, из чего теперь и складывалась жизнь с квартирантами. Собственно, не только у друзей, — собравшиеся отовсюду в деревню «беженцы» представляли собой гремучую смесь всевозможных профессий, мировоззрений, образов жизни к которым привыкли; будучи неспаянными ни дисциплиной какого-либо орг-сообщества, ни общим коллективным трудом или традициями, ни даже религией, люди теперь, лишившись привычного уклада, стали ужасно вспыльчивыми, и конфликтовали по любым мелочам там, где казалось бы и ссориться не из-за чего: начиная от манеры выплеснуть набранную воду обратно в колодец, что крайне неодобрялось деревенскими; и кончая делёжкой огородных земель и такими важными средствами поддержания жизнедеятельности как дрова. И теперь ссоры стали повсеместным явлением, грозя при появлении действительно значимых поводов к конфликтам перерасти из просто неприязни в смертоубийство. А что, Громосеев ведь говорил, что район наблюдает вспышку убийств, как говорится «на почве внезапно возникших неприязнённых отношений». А сколько убийств ещё остаётся не то что нераскрытыми, но и неизвестными, латентными, скрытыми, маскируясь то под несчастный случай «- Это он сам, Антон Пантелеевич, ей-богу, сам; оступился — и башкой о топор… ну торчал он невзначай тут так неудачно…», то под непонятное исчезновение. Вот и в мирном прежде Озерье мадам Соловьёва тоже вот… «исчезла». Кому-то же она здорово досадила!
Сельской какой-то взаимовыручки и взаимопонимания не было и в помине; все в общем были сами за себя, кучкуясь по дворам и интересам, только молодёжь, влекомая неистребимым зовом плоти, сбредалась на посиделки и «побродилки» к местному «клубу» — общежитию коммунарок, бывшей конторе. «Дружина самообороны и поддержания порядка» под командой Витьки была первой пробой сломать эти становящиеся уже привычными рамки «мой дом, мой огород, моя грядка».
Вовчик уже неоднократно наедине жаловался другу, что жизнь в деревне он представлял себе совсем по другому — он ожидал, что трепать его никто не будет указаниями и командами — а тут и «староста» с его «це у», и «Уполномоченный» с продналогом и претензиями, а теперь и Витька со своей «дружиной» и своими командами… Витька как раз, кстати, бы самый опасный, дааа…
Вспоминая его скрежещущее «Ну всё вам…», вспоминая чёрную скрюченную руку мадам Соловьёвой в куче мусора — и там же Вовкину рубаху, — Вовчик теперь уже на полном серьёзе считал, что «- Надо было нам его ещё в Равнополье, там, в коттедже, удавить! И там же спрятать. И сказать, что ушёл обратно в Мувск, пешком! Но кто же знал!»
— Да-да, кто же знал… — согласился с ним в разговоре тет-а-тет и Владимир, — Ну, раньше и ты не был таким кровожадным. А он ведь у тебя и в авторитетах раньше ходил! — укорил он мимоходом, — Ты, кстати, заметил, Вовчик, насколько сейчас нынешняя разухабистая ситуация обостряет все черты характера, прежде всего, конечно же, негативные?.. Вот жил бы без этой беды Витька в Мувске, был бы тиховоняющим говном, мы бы даже с ним продолжали бы, может, общаться. А сейчас всё говно наружу вылезло. А почему? А просто потому что сейчас за это ничего не будет. Вот он семью из Мувска — с маленьким ребёнком, кстати! — прогнал, не дал в Озерье вселиться, — может быть кто и пустил бы. Хорошо батюшка их к себе в общину принял. А по тому, что к смерти мадам он явно причастен, и рубашка моя тому свидетельство, и то, что он эти дурацкие «поиски» вдруг организовал, — могу спорить, что выпади случай — он бы беженцев не то что прогнал, а и у ограбил бы. Может и убил бы. Тот ещё гад.
— Вовк, — перевёл разговор тогда с Хронова Вовчик, — Вадим ведь тоже лазил потом в школьный подвал. Мне Зулька сказала. Говорит, пришёл домой шибко задумчивый. Говорит, ножом её… прикинь! Он-то с фонарём был, хотя и не ворочал её, но осмотрел внимательно — три раны говорит, что на виду. Непохоже, говорит, что её в запале или в пылу бытовой ссоры убивали, тогда, говорит, удары десятками бывают, на адреналине, а тут… конкретное, говорит, умелое пырялово. Кто бы вот?..
