Крысиные гонки (СИ) - Дартс Павел (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
— Ну как же… это же моя кепка… — недоумевающее ответил Витька. Он был растерян: мало того что кепка взялась в подвале, так ещё и вопросы такие задают… глупые.
— А рубашка, значит, пропала?.. А зачем ты её вообще-то туда подбросил? На что ты рассчитывал?
— Ну как же… — Витька, стоя перед тремя мужчинами, напоминал сам себе школьника, невыучившего урок, — Нашли б рубашку… Ево рубашка-то… многие знают. Эта… в крови. Рядом с телом. Ну и… вот.
Борис Андреевич обменялся понимающим взглядом с юристом и переспросил:
— Значит ты, Вить, предполагал так: Владимир тренершу ту, значит, прикончил, и на радостях и от сознания хорошо выполненного дела рубашку снял, в ея крови испачкал, и, значит, там и бросил? А?
Журналист-Мундель гулко захохотал и хлопнул себя по ляжкам. Юрист был серьёзен, он накалывал на вилку дольку огурца. Витька насупился:
— А хоть и так. Кто тут разбираться станет? Они и Громосееву поперёк горла, постоянно что-то не по делу предъявляли… А тут — вот труп, вот ево рубашка. Хули тут и разбираться.
— Ну ты примити-и-ив… — заметил юрист.
— Ты бы хоть детективы почитал в свободное время, а? — вклинился журналист, — Детективы, а, Вить? Это книжки такие, где всё вокруг распутывания убийств вертится. Андреич, настойка есть ещё?.. Ви-ить? Читал когда детективы, не? Агата Кристи там, Конан Дойль, Сидни Шелтон, Алан Брэдли? Или из наших, Акунин, там, или, на худой конец, Маринина? Не?
Витька с сокрушённым видом покачал головой.
— Нет. Он, бля, только «Человека-паука» и «Росомаху» смотрел… — набулькивая опять по стопарикам, заметил Борис Андреич, — Поколение некст, хули. Жестокости с избытком, желания жить лучше всех здесь и сейчас тоже. А вот с мозгами туго. Читать не умеют. Даже, бля, комиксы для них рассматривать и то напряг! Вот валяться кверху пузом перед домашним кинотеатром, и поглощать ту жвачку которой пичкают — это да. Причём без малейшего критического подхода.
— Да чо…
— Ссуко, да ладно, хер там с ним с сооображалкой и с кругозором. Но хотя бы что сам напланировал самому же воплотить в жизнь? Подвал планировал — фонарик не предусмотрел! Не, ты болван, Витя, каждый раз убеждаюсь. Серёж — тебе полную? Хороша настоечка, а?.. Ви-ть? Так ты не ответил — ты свою фашысскую кепочку где и когда посеял, ась?
Сейчас староста своим воркованием и нарочитым хозяйским радушием напоминал горбатого главаря банды из «Место встречи изменить нельзя»; от его определений тянуло могильным холодом.
— Я вспомнил… — понурясь, сообщил Хронов, — Я когда к Вовкам ходил. Там… Короче, там конфликт у меня с ними вышел. И там кепка потерялась…
— То есть дал там тебе спортсмен по башке — кепочка и слетела?.. — поинтересовался захмелевший журналист.
— То есть кепочка твоя осталась у Вовок? — ласково подвёл черту Борис Андреич, — А сегодня, «вдруг», рраз! — и оказалась в ТОМ подвале? Забавно, а?
— Не, не читают детективов! — поддержал журналист, — Нихера не читают!
— Вроде как… там её потерял.
— А потом она возникла в подвале.
— Послушайте, юноша! — вновь возник юрист, — А за каким чёртом вы её подняли и спрятали? Чем вы думали?
Витька недоумённо уставился на него, а юрист продолжал:
— Ну допустим, вы решили, что найденная рубашка вашего оппонента станет неопровержимым свидетельством его участия в смерти мадам Соловьёвой. Что, в общем, является глупостью, и на суде мало-мальски грамотный адвокат разнёс бы это «доказательство» вдребезги. Но — пусть, тут адвокатов… кроме меня нет, местной «общественности» такой «улики» бы хватило и, допустим, вы рассчитывали на суд Линча, хотя я думаю что Громосеев такой поворот событий бы не одобрил. Ну это я ещё понимаю. Но когда вы обнаружили, что рубашки нет, а на её месте вдруг образовался ваш головной убор… потерянный в потасовке с Владимиром, и многие могли бы, полагаю, это вспомнить… ведь могли бы? О чём бы это неопровержимо свидетельствовало бы??
— Об чём? — тупо глядя на юриста, промямлил Хронов.
Тот огорчённо покачал головой, давая оценить присутствующим тупость оппонента, и с торжеством объявил:
— Это неопровержимо свидетельствовало бы, что вашу кепку туда подбросили! И подбросил ни кто иной как ваш враг, Владимир! А значит он и причастен к смерти мадам Соловьёвой! А вы столь ценный аргумент спрятали!
Борис Андреевич одобрительно покивал:
— Витюш, а правильно ведь Вениамин говорит. Ну, нашли бы твою кепочку. Где она была? — да у твоих недругов она была, которую оные недруги с тебя и сорвали во время потасовки. А затем…
— Да-а! — возмутился Хронов, — Чего-то кто-то стал бы разбираться! Вот она кепка — вот он труп! И всё. И хана!
Юрист перекосился как от зубной боли и потянулся к рюмке, пробормотав «- Бог мой, с кем приходится работать…», а староста сокрушённо махнул рукой:
- Каждому человеку свойственно ошибаться, но никому, кроме глупца, не свойственно упорствовать в ошибке. Это Аристотель ещё сказал; был, Вить, такой грек, давно. Ведь кто стал бы «разбираться»? Мы и стали бы, не Громосеев же! А ты нас такого прекрасного повода лишил… Кстати, точно не ты её там обронил?
Витька клятвенно сжал руки перед грудью, закатил глаза и отрицательно затряс головой.
— Ну… верю, что ж. Как тогда она там взялась?
— Вовки ж и подбросили! Я же говорю…
— А как они узнали? А? То-то и оно.
— Они вообще везде шаро. бятся… — упавшим голосом сказал Хронов, — И на школе тоже. Они там голубей ловили.
— В подвале? Голубей?
— Ну, я не знаю… Может случайно…
— Случа-а-айно… Ладно, не бери в голову, проехали. Давай дальше — с трупом что решили? Я до Громосеева всё же достучался — не будет он приезжать, недосуг ему. Подумаешь — труп с признаками насильственной смерти, ерунда какая по нашим-то временам! — подмигнул он юристу.
— Ну, эта… — опять начал мямлить Витька, — Не хотят никто. Сильно воняет и всё такое…
— Вот! — журналист Мундель-Усадчий уставил на него указательный палец, как прицеливаясь, — Вот! Здесь, как раз, и должен ты применить… эээ… административный ресурс и авторитет! Проще говоря — заставить! Только заставить не тех, кто рядом с тобой, твою, эээ… гвардию! Не этих… Санёк там, Димка, братья Пойдычи… («- Обрастаешь кодлой, а, Витёк? Праэльно, маладца!» — вставил окончательно вошедший сегодня в роль уголовного пахана Борис Андреевич) … не их заставить, не ближних, а тех, кто поодаль; чтобы уяснял народ, что кто рядом с тобой — тому привилегии, а кто особняком держится, — того и ущемить могут. А кого — вот ты и подумай…
— Да. Так и надо. Чтоб чувствовали, собаки. Ценили. Ты ж власть теперь, Витёк, ты ж Власть! Вот и действуй, — поддержал староста, — Пусть люди выводы делают. Ну и мы тоже сделаем. Значит, раз Уполномоченный к инцЫденту не проявил интереса, то, стало быть, покойницу нужно похоронить… закопать, то есть… и… — староста хищно осклабился, — И сделать выводы. Что в нашем колхозе мы… я! То есть мы, кто… эээ… политику партии и правительства одобряет и поддерживает, — тот и есть Власть, теперь уже — он кивнул на прислонённое к стене ружьё Хронова, — Уже Власть и вооружённая; а буде возникнет где с Властью… то есть с нами, разногласие — так вот на этот случай мы и Громосеева с огневой поддержкой пригласим, приедут, рты показательно позатыкают кому надо! Вот так вот держать их надо! — он потряс сжатым крепким кулаком, — Разбаловались ибо!
— Правильно в своё время в интернетах гуляло «только массовые расстрелы спасут Родину!» — поддержал несколько уже захмелевший юрист.
— Да! Именно спасут, и именно расстрелы! — согласился почти не притрагивавшийся к спиртному Борис Андреевич, — Вот, чувствую я, кого-то на селе нужно показательно шлёпнуть! И даже уже подозреваю кого.
— Да!
— Ты не выступай, Витя, ты иди вопросы решай. Начал мероприятие — заверши его. Иди, Витя, иди… А мы, случись что, поддержим. Через общественное мнение, и вообще. Надо — Громосеева с огневой поддержкой выдернем, у него теперь автомат… Да и самим надо серьёзным оружием обзаводиться. Тебе, Вить, раздобудем. Первому!
