Чистый углерод. Алмазный спецназ-2 - Бушков Александр Александрович (читать книги онлайн регистрации txt) 📗
Еше один плюс — капитан выставил не микроскопические стеклянные рюмашечки, из каких пьют выдержанный виски в европейском хорошем обществе, а радующие глаз русского человека серебряные чарочки неплохой вместимости. Впрочем, Мазур, не новичок в Африке, давно уже убедился, что господа африканские офицеры, в точности как советские, а ныне российские, из мелкой посуды не пьют.
Дипломатично выждав минутку после первой, капитан сказал:
— Господин адмирал, вы ведь наверняка проголодались? Не окажете ли честь отужинать со мной? В этой дыре, конечно, нет ничего и отдаленно похожего на приличный ресторан, но я привез с собой своего повара, он у меня настоящий мастер. Уже минут через сорок все будет готово…
— С удовольствием, — сказал Мазур.
У него и в самом деле сосало под ложечкой. Последний раз он ел вчера, когда ужинал в миссии, уехал оттуда, не позавтракав, разве что выпил чашку кофе и съел какую-то здешнюю сладкую булочку — а сейчас уже наступил вечер.
Перехватив его взгляд, капитан проворно разлил по второй. После очередной дипломатической паузы повторил:
— Его превосходительство приказал оказывать вам всяческое содействие…
Мазур на минутку призадумался. Похоже, теперь не было нужды расспрашивать насчет продажной машины и выяснять, ходят ли в Инкомати автобусы. Капитан, безусловно, даст ему завтра полицейскую машину до Инкомати, что будет просто прекрасно: ни одна патрульная зараза не тормознет. Партизаны, правда, могут обстрелять, но их в здешних местах почти и не водится, лишь иногда забредают.
Вот только насчет машины следует сказать капитану завтра утречком. Мало ли что может произойти за ночь. Доберутся сюда ищейки из Алмазного спецназа — и черт его знает, чью сторону капитан примет. Неведомое «его превосходительство» — наверняка персона авторитетная, но и Алмазный спецназ — не общество кролиководов. К тому же можно ждать и такого варианта: даже если капитан примет его сторону, «алмазные» могут без колебаний приняться и за него с его людьми — полномочий у них хватает, дело очень уж серьезное. Если их будет мало по сравнению с жандармами — вызовут подмогу, а вертолетов у них немерено…
— Содействие, конечно же, потребуется, — сказал Мазур. — Но — завтра. А впрочем, кое-какое — уже сегодня… Здесь найдется какой-нибудь почтамт с междугородной телефонной связью?
— Есть такой, — кивнул капитан. — Как-никак поблизости — топазовая шахта, людям оттуда необходимы и почта, и телефон. Но зачем вам, господин адмирал? У нас есть свой узел связи, я с него и говорил со столицей. Он на первом этаже, мы можем туда пойти, я велю всем выйти…
Вспомнив бессмертную кинокомедию, Мазур уставился на него тяжелым взглядом и веско сказал:
— Так надо.
Результат был в точности как в кинокомедии: капитан торопливо закивал:
— Я понимаю…
Хотя, как нередко случается, у него был вид человека, который ничего не понимал — но, разумеется, не пытался совать носа в загадочные дела господина адмирала, обремененного к тому же жутковатой поклажей. Вот о ней капитан не забывал — не таращился на нее все время, но пару раз машинально поглядывал в сторону сумки.
— Второе, — сказал Мазур. — Здесь найдется хоть что-то отдаленно напоминающее отель? Меня устроит и минимум комфорта.
— Есть один, — кивнул капитан. — Опять-таки для удобства тех, с шахты. Но зачем? Я бы мог вас прекрасно устроить на ночлег у нас…
Мазур веско повторил:
— Так надо. У меня тоже есть начальство и строжайшие инструкции.
— Понятно… — сказал капитан.
Гостеприимством капитана не следовало пользоваться по той же самой причине: а если ночью нагрянет Алмазный спецназ? Ну, а здешним узлом связи не следовало пользоваться по другой причине — чтобы не оставлять след. Аппаратура узлов связи в подобных заведениях, он давно знал, автоматически фиксирует все номера, по которым отсюда звонят — и те, с которых звонят сюда. Чего за здешними почтамтами не водится…
— И до какого работает почтамт? — спросил Мазур.
Капитан глянул на часы:
— До закрытия еще час с небольшим.
— Отлично, — сказал Мазур, энергично вставая. — Вы, конечно, дадите мне машину с водителем?
— Разумеется, господин адмирал!
На почтамт его вез тот самый капрал — уже повеселевший, поверивший, что никакие репрессии ему не грозят. Время стояло вечернее, но до темноты было еще далеко, и жизнь кипела ключом: за лишенными стекол окнами хрипло орали неизвестные местные шлягеры магнитофоны — по звуку слышно, близкие к состоянию утильсырья — там и сям выпивохи располагались прямо на крылечках домов или на травке меж ними — причем, судя по нестандартным бутылям, вокруг которых они кучковались, никто здесь не развращался настолько, чтобы тратить деньги на магазинное спиртное, обходились самогоном. Мазур мельком подумал, что следовало бы попробовать из интереса. С самогоном в разных местах континента обстояло по-разному: иногда это была жуткая дрянь, которую даже русский человек будет пить только под дулом пистолета, а иногда — вполне приличный напиток (помнится, еще в доходящие советские времена они привезли в Союз десятилитровую бутыль, упаковав ее в ящик от некоего секретного оборудования, со всех сторон украшенный надписями типа «Не суй руку — оторвет!»). Кое-где увлеченно дрались, порой совершенно на русский деревенский манер — со штакетинами и прочими полезными приспособами. Пьяные компании шлялись по проезжей части, часто не обращая внимания на гудки — но когда капрал, пробормотав под нос какое-то местное ругательство, врубал сирену, рассыпались из-под колес, как вспугнутые воробьи — полицию в Африке весьма уважали, много трудов она положила на то, чтобы в сограждан это уважение вколотить…
От скуки Мазур разговорился с капралом. Его и в самом деле интересовало, почему, коли уж неподалеку располагается шахта, где хватает и работяг, и инженеров с техниками, в городишке нет приличного ресторана? Оказалось, администрация шахты денежки считать умела и копеечку пыталась урвать везде, где только могла, так что устроила в шахтерском поселке и приличный ресторан для инженерно-технического персонала, и два заведения попроще для простых работяг. Вот только с девками она того же проделать не могла — завозить профессионалок из Инкомати обошлось бы гораздо дороже, чем возить грузовиками спиртное. Поэтому «клубничку» шахтерские обычно искали — и обретали — в Лубебо. А поскольку «белая кость», господа инженеры и техники, тоже в монахи не записывались, для их удобства и обустроили относительно приличный отель. Вот и вся разгадка.
Почтамт помещался — скорее всего, еще с колониальных времен, подобные заведения дислокацию менять отчего-то страшно не любят — в одноэтажном кирпичном домике, который должен был помнить как минимум Первую мировую. По меркам Лубебо, почтамт носил все признаки респектабельности: целая крыша, сам домик крашен не так давно, стекла в окнах наличествуют. Правда, одно выбито — судя по характеру повреждений, какая-то пьяная хулиганская морда шарахнула каменюкой со всей дури.
Капрал был олицетворением услужливости. Он проворно выскочил, распахнул перед Мазуром дверцу машины, потом, забежав вперед, распахнул дверь почтамта, а когда Мазур вошел, пристроился справа с таким видом, словно хотел позиционировать себя окружающим не конвоем, боже упаси, а почетным эскортом. Судя по всему, именно как почетный эскорт его и расценил единственный здешний работник — старикашка в поношенном пиджачке и потертой зеленой фуражке со скрещенными рожками на околыше — эмблемой местного министерства связи. Учитывая микроскопичность городка, старикашка наверняка был и почтмейстером, и всем прочим персоналом. Он даже проворно встал за потемневшей от времени деревянной стойкой, поправил фуражку и торопливо застегнул пиджачок, украшенный какой-то тусклой медалькой — судя по той же эмблеме, полученной за выслугу лет или что-нибудь вроде.
Формальности много времени не заняли. Заплатив надлежащую сумму — при той казне, какой Мазур располагал, смешные деньги — он на полчаса получил в полное и безраздельное владение одну из четырех стоявших рядком деревянных кабин, до умиления напоминавших те, что стояли в советские времена в переговорных пунктах, когда о мобильниках и не слыхивали, а домашний телефон был несказанной роскошью, разве что кроме Москвы с Питером.
