Год хорошего ребенка - де Грун Элес (книга регистрации txt) 📗

— Читаем, — отвечали бабушки и дедушки.

— Какое главное событие дня?

Дедушки и бабушки наморщили и без того сморщенные лбы. И стали отвечать:

— Ограбление скорого поезда в Техасе?

— Нет.

— Забастовка в английских тюрьмах?

— Нет.

— Новые электронные замки в дверях?

— Эх, вы! — сказал Кирпичиано. — Все ваши главные новости с уголовным уклоном. А дело в том, что приближается Год Хорошего Ребенка. И будет открыт специальный детский международный банк.

— И мистер Кирпичиано хочет, чтобы мы свои последние сбережения послали детишкам, — сказала хмурая уголовная старушка по кличке Сонька-Золотая Ручка.

— Как раз наоборот! — вскричал Кирпичиано. — Я хочу, чтобы их сбережения попали в наши лапы. Знаете, сколько детей в мире? Триста миллионов. Если каждый пришлет сюда по одной копеечке, это же будет… Это же будет… Это же… Огромная сумма.

— А мы-то тут при чем? — спросил Туз. — Как нам получить эти денежки?

— Вот для этого я вас и собрал. Сил у вас мало, а мозги кое-какие остались. Взрослые очень мало думают о детях. А уж о детских деньгах тем более. И они ни за что не поставят полицейского около этой the inter-piggi-box — международной детской копилки. Вот и думайте. Завтра на этом месте я жду ваших предложений. Думайте, леди энд джентельмены!

И пожилые леди энд джентельмены стали усиленно думать.

Они были очень одиноки. Может быть, потому, что коллективы, в которые они временно объединялись в прошлой жизни, не были связаны светлой идеей всеобщего добра. На языке судебных протоколов и газетных заметок такие коллективы называются «преступные группы».

Они устали от одиночества и были счастливы, что появилось общее дело, появилась возможность хоть с кем-то поговорить.

Глава восьмая

РОМА РОГОВ СРАЖАЕТСЯ С АНГЛИЙСКИМ ЯЗЫКОМ

Рома Рогов с помощью Елизаветы Николаевны и сестры Ольги учил английский язык. Все предметы в его квартире были оклеены английскими словами.

Подходишь к двери, на ней написано «the door». Подошел к столу, на нем табличка «the table». Полезет мама в сахарницу за сахаром, возьмет кусочек, а на нем приклеена бумажка «the sugar». Придут Харитонов-Мицельский-и-Рожин Артур, подойдут к телевизору и читают «the TV». Захотят в карты поиграть, возьмут в руки колоду, а на ней «the play cards». Всякая охота играть у них пропадает. Потому что вспоминают они с горечью, что не только упражнение по английскому у них не сделано, но и задачи по алгебре не решены, и география про Африку не прочитана.

Тогда напишут они на бумажках несколько «английских» слов типа «the балбес», «the придурок», «the пошли играть в футбол», наклеют их в разных заметных местах и уйдут, грустные, по домам.

Мама была Ромой довольна. Штаны у него были целы, целы, пуговицы на месте. И в дневнике больше не появлялись надписи типа:

Петр Сергеевич Окуньков — строгий русский директор — тоже замечал серьезные изменения в лучшую сторону в знании английского языка. И уже меньше отчитывал отстающего Рогова в своем кабинете под очень опасной картиной «Иван Грозный убивает своего сына за двойки».

И тут как раз подоспело второе письмо из Голландии.

Вытащив его из почтового ящика, Рома сразу побежал в свою комнату, где они размещались вместе с сестрой. Поудобнее устроившись на тахте, он прочитал письмо и обрадовался. Обрадовался он по двум причинам. Во-первых, потому что прочитал сам без помощи Елизаветы Николаевны. Во-вторых, потому что Розалинда приедет в гости.

Тут из школы явилась Ольга.

— Ой, где мои тапочки? — закричала она из коридора.

— Откуда я знаю, — ответил Рома с тахты. — Посмотри в коридоре около «the table».

— Да нет, — вмешалась соседка Елизавета Николаевна. — Я их видела в «the bathroom».

Отыскав свои тапочки, Ольга стала переодеваться в углу комнаты. Тут она заметила пятно на своих новеньких джинсах.

— Ой, а что это? Зачем ты брал мои штаны? Сколько раз тебе говорить: не трогай.

— Нужны они мне. У меня в них попа квадратная.

— У тебя в них голова квадратная, — сказала она уже спокойнее. — Ой, опять письмо! Прочитай!

Когда пришла мама, Рома и Ольга кинулись к ней навстречу:

— Мама, к нам приедет голландская девочка! — кричала Ольга.

— Мама, у меня четверка по английскому! — говорил Рома.

— Не заваливайте меня событиями. Давайте в порядке поступления новостей! — сказала мама.

— Сначала девочка! — сказала Ольга.

— Сначала четверка! — сказал Роман.

Не прошло и получаса, как брат и сестра все объяснили маме. Показали ей письмо и перевод на русский язык.

— Хорошо, — сказала мама, — будем ждать. Впереди больше полугода. Я надеюсь, что за это время вы приведете нашу квартиру в порядок. И не только квартиру, но и свою одежду, книги… И уберете весь «the robish». Чтобы мне не пришлось краснеть здесь перед голландской девочкой.

Рома критическим взглядом осмотрел в «the miror» себя и свою комнату. Из зеркала на него глядел темноволосый мальчик с живыми карими глазами.

— С лицом у меня, кажется, все в порядке.

Но какой же был беспорядок в комнате! Разбросанная одежда, книги, куклы, баночки с краской, вырезанные фотографии хоккеистов и манекенщиц, Ромины собственные рисунки.

— Не переживай! — тряхнула длинными волосами Ольга. — Ты уберешь свою половину комнаты, а я свою. У нас еще полгода впереди.

А через неделю пришло еще одно письмо из Голландии.

«Дорогой Рома. Мои родители не разрешают мне приехать в Москву. Они говорят, что СССР еще не перестроенная страна. И что у нас нет денег на билет на самолет. Что за эти деньги можно купить пять велосипедов. Но зачем нам их покупать, когда мы сами их продаем. Моя бабушка говорит, что меня не впустят в вашу страну. Ее зовут Аалче. Это по-голландски значит „очень маленькая“. На самом деле — она большая и толстая и вся в веснушках. Она очень религиозная и строгая. Она часто приходит к нам, чтобы присматривать за мной и моим братом. Да ну ее!

Слышал ли ты о Годе Хорошего Ребенка? Наш учитель раздал нам заметку из газеты. А вчера по телевизору показывали госпожу Бакарас или Рабакас (я всегда путаю имена). Она советовала детям больше помогать взрослым, чтобы стать хорошим ребенком и попасть на праздник. Я буду очень стараться, я сделаю все, чтобы стать таким ребенком. Ты тоже старайся. Давай стараться вместе, чтобы встретиться на празднике.

Я пока не знаю, что будут делать дети в Голландии, чтобы попасть на праздник. В школе нам об этом еще не говорили. Но мой учитель сказал, что у меня есть шансы, потому что я имею хорошие оценки по английскому. А ты у Рома? Ты ведь стал делать такие английские успехи? Ты должен обязательно пробиться.

Еще. Мы, конечно, при встрече должны сразу узнать друг друга. Я бы послала тебе фотографию с паспорта, но у меня ее нет. У меня и паспорта нет, поэтому я себя нарисовала с помощью зеркала. Мама говорит, что я получилась похожей. Как тебе нравится мой портрет? Но на самом деле у меня родинка на другой щеке.

Розалинда».

Когда Рома закончил читать письмо, он внимательно посмотрел на рисунок с изображением девочки с длинными прямыми волосами и попытался представить родинку на другой щеке.

— Вот ты какая, Розалинда!

Она выглядела так, как и представлялась по письму, — очень энергичной.