Триумф великого комбинатора, или Возвращение Остапа Бендера - Леонтьев Борис (читаемые книги читать TXT) 📗

– Маленький ньюанс. Эта лошадь будет украдена?

– Вы хотите сказать, не пахнет ли это дело парижской тюрьмой Санте? Нет, не пахнет! Все будет оформлено по всей форме – адвокат, юрист, все дела. Вот адрес моей гостиницы...

– У вас телефон в номере есть?

– Никаких телефонов. Как вернетесь из Лондона, немедленно приходите в гостиницу. У портье спросите администратора Гурия.

– Гурия?.. Хорошо.

– Я вас провожу. Это ваш авто сияет на улице?

Джон кивнул.

– Итак, в путь.

Они вышли из кафе. Лакей в смокинге, галстучке-фокстрот и брюках c узким черным лампасом проворно открыл дверцы авто и после того как компаньоны сели, встал в лакейскую позу, поднес руку в лимонной перчатке к фетровому шляпсу и наиобольстительнейшим образом попрощался.

На улицах уже зажглись фонари, но на тротуарах еще кишела толпа, пошел мелкий дождь, в лужах задрожали огни рекламы, парижское небо стало серым, похожим на грязный потолок. Сплошным студенистым потоком c грохотом двигались по шоссе разномарочные авто. Вдали возвышалась Эйфелева башня, увенчанная трехцветным флагом. Компаньоны доехали до моста Сен-Мишель и уперлись в клубок машин и автобусов.

– Сворачивайте, – скомандовал Остап. – Пробка – апендицит цивилизации. Терпеть ненавижу.

На выезде из города полицейские проверяли документы.

– У вас паспорт в порядке? – на всякий случай спросил Джон.

– В самом полном, – поспешно ответил Остап.

– Они здесь не церемонятся.

Автомобиль Джона пропустили, не проверяя.

– Что значит класс машины! – усмехнулся Джон, включая четвертую передачу.

– Джон, если все будет о`кей, а в этом я не сомневаюсь, мне будут нужны документы, такие документы, которые смогут меня сделать полноправным гражданином, скажем, Великобритании.

– Сложно, но можно.

– А что если это поставить в условие нашему покупателю?

– Хотите стать бароном?

– А почему бы и нет! Почему бы мне не нанять расторопного слугу c телеграфным блокнотом? Думаю, вы согласитесь c тем, что барон Бендер – это звучит.

– Сделаем.

– Знаете чего мне сейчас хочется? Поскорее отправиться на яхту и открыть одну-две бутылки лучшего шампанского. Пора бы отметить свой триумф!

– У вас уже есть яхта?

– Образно, мистер Кервуд, образно! Но все это не за горами.

– А как же Бразилия?

– По завершении комбинации!

– Вы все-таки...

– Увлеченность Рио канула в Лету еще в Немешаевске. Там в России. Теперь мне ясно, что в Париже сосредоточено все, что есть величайшего в мире... Нет, просто смерить глазами. Нужно же узнать, куда стремился советский паломник-пилигрим.

Авто пересек северную границу города и по шоссе, асфальтированному до гладкости паркета, направился в сторону аэропорта, проплыл через какую-то деревушку и, наконец, выехал на гудронированную дорогу, ведущую в Орли.

Простившись c Джоном, великий комбинатор взял такси и как раз в то время, когда Кервуд пересекал Ла Манш, возвратился в Париж. Он остановил таксомотор недалеко от своей гостиницы и пошел по улице Нотр-Дам-де-Лорет и, дойдя до угла Дуэ, зашел в бистро.

– Кофе c двойным ромом, – монотонно сказал он, усаживаясь за один из свободных столиков.

За стойкой сидело четверо посетителей. Было уже поздно. За окном между площадями Бланш и Пигаль под неусыпным взором базилики Сакре-Кер горели огни Монмартра, притягивая редких прохожих в кабаре и ночные дансинги. Прикончив кофе, Остап расплатился, купил пачку «Camel», две бутылки кубинского рома и вышел на улицу. Тротуарные плиты были несколько мокрыми от дождя. Остап спустился по улице Пигаль в сторону улицы Бланш, поднялся к площади Клише. Через пять минут он был в гостинице.

Был первый час ночи. До отъезда советской команды оставалось трое суток. Остап прошел по коридору и как бы случайно остановился у номера Ляшко. Андрей Тихонович спал: был слышен храп. Остап попробовал приоткрыть дверь, она поддалась. Он легко вошел в номер и, поставив на трюмо бутылку, быстро вышел. То же самое он проделал в номере Кима Родионова. «Для чего я им презентовал этот чертов перебродивший сок? – думал Бендер. – Я не знаю, как прокрутить эту комбинацию? Может, проще снять двух девчонок на Пигаль? Нет, не будем поступью великана занимать мост. Не купится. Париж Парижем, а система в него въелась по самые кости. Значит, остается только этот, последний, вариант. Сегодня я купил золотистый ром, завтра надо будет приобрести французского нотариуса!» C этими думами великий комбинатор поднялся по лестнице, покосился на рыхлого c рыжеватой бородой коридорного, вошел в свой номер и, не раздеваясь, плюхнулся на кровать.

Под утро его разбудил телефонный звонок. Дежурный сообщил, что внизу какой-то человек требует «администратор Гурий». Остап быстро спустился. В вестибюле на зеленом диванчике сидел Джон. Под глазами у него были черные мешки. Видимо, компаньон Бендера не спал всю ночь.

– Май дарлинг, на вас нет лица!

Джон сразу перешел к делу.

– Покупатель готов.

– Конгениально.

– А у вас все готово?

– Сейчас только утро. К вечеру, мой друг, к вечеру. Как говорят французы, все дело в шляпе. Где вас найти? Или нет. Вам не хочется выпить старого доброго лимонада перед ланчем? Нет? Тогда отправляйтесь в мой номер и хорошенько проспитесь. Вечером будет небольшая пьянка.

– Sorry?

– Little party... Drink... Ясно?

– О, ясно!

– До вечера. Вот вам ключи. Если кто будет вами интересоваться, представьтесь французским коммунистом, так сказать, мы c вами воевали в гражданскую.

– Кем представиться?

– Позже...

Бендер вышел из гостиницы. Взглядом он приказал швейцару поймать такси. Швейцар засуетился и зовуще взмахнул рукой: подъехала «альфа-ромео». Швейцар добродушно открыл дверцу. Остап влез на заднее сиденье.

– Скажи мне, любезный, – обратился он к водителю, – сколько в Париже нотариальных контор?

– Нотариальных? Вы хотите сказать, адвокатских? Очень много, месье, очень много.

– Мне нужна самая обыкновенная, средненькая контора.

Толстый c багровыми щечками водитель несколько секунд подумал, завел мотор, дернул скоростной рычаг и повел машину в сторону Монмартра. Через двадцать минут он остановился недалеко от бульвара Ришар-Ленуар и, указав пальцем на вывеску «Адвокатская контора Жан Оноре», прикрякнул так:

– Если «Оноре» вас не устроит, поедем на бульвар Сен-Мишель, там между клубом «Пижон» и букинистическим магазином находится конторка «Фернан Жентон», похуже, чем эта, но весьма недурная.

– Хорошо, я скоро.

Водитель доверчиво кивнул, откинулся на спинку сиденья и принял выжидательную позицию.

По левую руку простиралась глубокая улица, по правую – прохладная, c мыльным запахом станция метро, рядом c метро – старушка, торгующая орешками какаут, прямо – живописная аллея! Стекла домов уже начали по-дневному светлеть, служащие шумной толпой входили в огромное здание Муниципального банка. Великий комбинатор пересек аллею, подошел к двухэтажному дому, углы которого были украшены деревянными изображениями апельсиновых деревьев c аккуратно нарезанными ветвями, поднялся по ступенькам на крыльцо и нажал кнопку звонка.

Оказалось, что бывший государственный оценщик антиквариата, а ныне торчкобородый адвокат Жан Оноре весьма любит деньги. Особенно ему нравились крупные суммы. А когда Бендер выписал ему чек на сумму в сто тысяч франков, доктор Оноре, почти не знавший русского языка, сказал по-русски:

– Я до гроба ваш, месье Бендер!

– Вот до гроба не надо, – ответил ему на это Остап. – Итак, в пять вечера на Шмэн-Вер.

– Я буду там гораздо раньше.

Остап возвратился к машине.

– Бульвар Сен-Мишель отменяется. В гостиницу! Или нет. Пусть поспит. Никогда не был в «Мулен-Руж». Поехали в кабаре!

К вечеру великий комбинатор был в своем номере.

– Итак, мой друг, вы французский коммунист, – плавно начал он. – Откуда я вас знаю? По гражданской войне. Вместе сидели в окопах. Там вы и познали великий могучий русский язык. Далее. Приехали, скажем, из Марселя. Ваша комячейка испытывает финансовые трудности. Но это лирика. Главное – вы ветеринар-профессор, дока. Понимаете? Сейчас я вас представлю Ляшко! Он уже должен быть под мухой. В сопровождении Андрея Тихоновича мы прокатимся в Сен-Жерменский лес. Там, среди прочих советских жеребцов, вы увидите Черного Вихря и между делом скажете: «Да, хворает лошадка, скоро скопытится!» и тут же переводите разговор на другую тему. Далее. Когда, наконец, в ваших руках будет пропуск (а это будет после вечеринки), незаметно уходите из кафе и рысью – в советские денники. Помните, в нашем распоряжении будет только ночь. Утром он проснется, будет скандал, но мы уже должны быть в Лондоне. Вы все поняли?