Четвертый позвонок, или Мошенник поневоле - Ларни Мартти (бесплатные книги полный формат txt) 📗
Читатель, возможно, сочтет вышеизложенное лишь неэкономной тратой бумаги и чернил, но впоследствии он сам убедиться в том, насколько существенное влияние оказала эта двухпалатная система на положение Стива Нюгарда, что, в свою очередь, не могло не отразиться на сюжете нашей повести.
Буря уже частично утратила свою силу, но ветер дул по-прежнему с севера. Вихрь хлестал в окно сухим снегом, и порою казалось, будто по стеклу кто-то трет куском канифоли. Но в учительской квартире на втором этаже школьного здания было тепло и уютно. Мистер Нюгард выключил телевизор, так как передавалась какая-то рекламная пьеса пивоваренного завода, и стал готовиться ко сну. В теплой фланелевой пижаме и ночных туфлях он походил из угла в угол, точно узник в тюремной камере, обдумывая планы завтрашних уроков. На его плечах и совести лежала ответственность за судьбу тридцати молодых граждан. Мистер Нюгард присел на кровать и стал размышлять вслух:
— Кто умеет, тот делает; кто не умеет, тот учит. А я, очевидно, не умею ни того, ни другого. Ученики сделали из меня дурака себе на потеху. Но через неделю этому будет конец. Я должен уйти. Сразу, как получу зарплату, уйду. Куда? Куда угодно, лишь бы убраться отсюда.
Тема ухода напомнила ему об одном очень естественном желании. Он набросил на плечи легкий халат, сунул ноги в высокие теплые калоши и с фонариком в руке вышел во двор. Злобный вихрь ударил его по лицу и легко прошел сквозь одежду, словно едкая кислота. Во дворе было наметено на фут свежего сухого снега, который волновался, кипел от ветра и скрипел под ногами, точно картофельная мука. Мистер Нюгард подобрал полы своего халата и поспешными шагами направился к выкрашенной в зеленоватый цвет одиночной каморке, в которую запрещалось ходить ученикам. Щелчок задвижки оповестил, что он благополучно добрался до цели.
Мистер Нюгард прочитал днем своим воспитанникам суровое нравоучение, которое родило соответствующий отклик в их душах, ибо как только он запер изнутри дверь, на сцену тотчас устремился какой-то паренек и запер его снаружи на крючок. Одновременно из-за школы выбежала группа подростков, неся две длинные доски. Не обращая внимания на протесты заключенного, молодежь приколотила доски горизонтально к передней и задней стенке, и через минуту маленькое строение двинулось в путь, поднятое силою двенадцати пар молодых рук. Мистера Нюгарда несли в паланкине, как индийского магараджу.
— Мерзавцы! Гангстеры! — слышалось из будки.
Но внешний мир отвечал только сдержанным хихиканьем.
— Я застрелю вас! Прекратите эту собачью игру! — раздавалось из маленького убежища, которое вопреки всем правилам, ужасно раскачиваясь, неслось куда-то вперед.
Мистер Нюгард бросал свои слова на ветер. Сквозь изящно вырезанное отверстие в сиденье внутрь кабины летел снег. Пленник закрыл отверстие крышкой и начал колотить в дверь. Он не понимал современного юмора, от которого по всему его телу пошла гусиная кожа. Он весь дрожал от холода и от бездонной, беспомощной злости. Наконец он покорился судьбе, как мужчина, который не может обвинить в своих несчастьях жену.
Паланкин качался, точно во власти свирепых волн, и мистер Нюгард почувствовал приступы морской болезни. Он сидел скрючившись, просунув руки между колен. Бесполезно было просить, молить о пощаде, потому что это лишь привело бы в восторг его веселых носильщиков.
Мистер Нюгард потерял ориентировку во времени и пространстве. Морская болезнь свела судорогой его живот, он почувствовал дурноту. Вдруг паланкин с треском ударился о землю и остановился. До ушей пленника вновь донеслось завывание ветра и веселый детский смех. Через мгновение он различил удаляющиеся шаги: каннибалы ушли, оставив своего воспитателя на большой дороге, на самой середине моста. Буря со временем утихла настолько, что мистер Нюгард расслышал где-то внизу мирное журчание реки. Он открыл окошко в сиденье и с помощью карманного фонарика попытался обследовать ограниченно видимую местность, но злобный вихрь запорошил ему глаза снегом, советуя закрыть люк. Усталый и окоченевший страдалец снова сел и предался мечтам о свободе. Вдруг послышалось урчание приближавшегося автомобиля и раздался нетерпеливый гудок. Мистер Нюгард скрестил руки и закрыл глаза. Звуки приближались и нарастали, и вдруг тишину разорвал визгливый вопль тормозов. Мистер Нюгард закрыл лицо одеревеневшими ладонями, ожидая своего конца.
— Эй там, убирайтесь с моста! — повелительно крикнул мистер Тэккер.
Из маленькой кабинки никто не отвечал.
— Разрешите вас побеспокоить, господа? — сказал мистер Тэккер, оборачиваясь к своим пассажирам. — Какой-то негодяй загородил мост.
Бобо и Джерри вылезли из машины и последовали за мистером Тэккером на мост. Фабрикант рыболовных крючков подошел к странной заснеженной баррикаде, установленной на мосту, и в изумлении воскликнул:
— Да ведь это же школьный сортир! Новый нужник из нашей школы!
Он заметил приколоченные к стенкам будочки длинные доски и покачал головой.
— Должно быть, что-то произошло.
— Откройте!.. — послышался изнутри слабый жалобный голос.
— Кто там? — спросил мистер Тэккер.
— Я, Стив Нюгард…
— Что вы там делаете?
Мистер Нюгард не в силах был ответить. Фабрикант крючков принес из машины короткий ломик и разводной ключ и принялся освобождать узника, пыхтя себе под нос:
— И каким чудом эти ребята притащили сюда клозет? Надо же иметь силу! Четверть мили тащить!.. И в такую погоду…
Джерри и Бобо молча наблюдали эту сцену. Мистер Тэккер, открыв наконец дверь, направил луч своего карманного фонаря прямо в лицо мистера Нюгарда и совсем ослепил его. (Замерзшего и оцепеневшего от ужаса учителя пришлось отнести в машину на руках. Баррикаду оттащили с моста, и квартет тронулся в путь, испытывая весьма смутные чувства.
Когда они прибыли в школу и поднялись на второй этаж, в комнаты, предоставленные учителям, мистер Нюгард уже обрел дар речи. Он бросил на председателя правления школы испепеляющий взгляд и проговорил, задыхаясь:
— Я требую немедленного расчета. Это заходит слишком далеко, мистер Тэккер.
— Какие пустяки, — возразил мистер Тэккер. — Вы должны понимать молодежь. Вся воспитательная программа нашей школы основана на развитии инициативы учащихся. У вас нет чувства меры, мистер Нюгард. Вы не чувствуете юмора:
Мистер Нюгард с презрением оглядел своих новых коллег и спросил у Бобо:
— Какого калибра у вас пистолет?
— У меня нет никакого пистолета.
— Ну, а кастет или дубинка?
Бобо отрицательно покачал головой.
— Вы должны спешно обзавестись каким-нибудь оружием, — продолжал истерзанный учитель. — В этой школе могут управиться только молодцы, вооруженные до зубов.
Мистер Тэккер был явно недоволен.
— Мистер Нюгард, — сказал он успокоительно, — вы немного разгорячились из-за невинной шутки ребят, но вы не пугайте новых учителей такими громкими словами. Мальчишки — всегда мальчишки.
— Я требую расчета, — ответил мистер Нюгард. — Завтра я уеду.
— Завтра мы все это уладим.
Мистер Тэккер направился к выходу и, обернувшись к новым учителям, сказал:
— Ну вот, господа. Стало быть, это ваша квартира. Надеюсь, вам здесь понравится. Завтра я буду рад вас приветствовать и представлю ученикам. Я уверен, что деятельность ОСВ вас заинтересует.
После этих изысканных слов мистер Тэккер удалился.
Мрачный и подавленный, мистер Нюгард не захотел оставаться в обществе новых сослуживцев, чьи потертые костюмы и загорелые, покрытые щетиной лица носили слишком свежий отпечаток бродяжьей школы житейских превратностей. Он пошел спать.
Утром Джерри и Бобо смогли засвидетельствовать, что мистер Нюгард уехал. На столе была оставлена записка, содержащая короткие указания новым учителям и сухие слова прощания. Странники смогли теперь получше ознакомиться со своим, входящим в натуроплату, жильем и его удобствами. В шкафах валялись оставленные их предшественниками старая одежда, бритвенные принадлежности и книги. Друзья воспользовались предоставленной натуроплатой и привели свою внешность в более или менее сносное состояние. В буфете они нашли мешочек сухарей, сахар и кофе. Жизнь снова улыбалась им.
