Чародейка - Чейз Джеймс Хедли (читать хорошую книгу TXT) 📗
Мира подошла к Боглю и забрала у него виски.
- А ну марш в постель, или я не только летать начну.
Богль шарахнулся от нее.
- И не подходи ко мне! - в голосе его сквозил ужас.
- Оставьте его в покое, - сказал Анселл. - Похоже, у него шок.
Мира вернулась в кресло. Я забрал у нее виски и хлебнул сам.
- Что я хотел бы знать, - продолжал Анселл, - так это то, что произошло в хижине. Вы взяли что-нибудь у Квинтля?
- Конечно, нет. Я же говорила вам уже двадцать раз, что спала и ничего не помню.
- Значит, теперь это снадобье не достанешь. Квинтль умер, и все кончено, - подвел я итог.
- Похоже на то, - согласился Анселл. - И все же, что он делал в хижине? Она же говорит, что когда заснула, то была одна, а мы нашли его именно там. Что-то здесь не так.
Он потер подбородок и повернулся к Мире.
- Вы не чувствуете в себе ничего странного? Или нового?
- Вы имеете в виду, не собираюсь ли я летать? - ядовито спросила Мира. - Тоже солнечный удар получили?
- Может, что-то и есть в рассказе Богля. Может, что-то он и видел, - задумчиво проговорил Анселл.
- На что вы намекаете? - спросил я.
Не успел он ответить, как на площадь ворвалась ватага всадников.
- Это что? Родэо? - спросила Мира.
Я встревоженно выпрямился в кресле. Один из всадников был огромного роста и непомерно толстый.
- Док! Быстро звоните и вызывайте солдат. Это бандиты.
- Что?! - Анселл застыл на месте.
- Ладно, сидите. Они уже заметили нас.
- А что тут такого? - спросила Мира.
- Галстук из языка, помнишь? - ответил я.
К веранде подъехали трое из шестнадцати. Остальные ждали поодаль. Впереди шел гигант-мексиканец. Доски веранды жалобно скрипели под ним. Он остановился под фонарем и зловеще посмотрел на нас. Вернее, на Миру. Потом, не спуская с нее глаз, вынул платок и высморкался.
Мира окинула его взглядом сверху донизу. Она была абсолютно спокойна.
- По-моему, мы видели этого пончика раньше? - спросила она меня.
Толстый подошел ближе. В это время подал голос Богль.
- Кого-нибудь ищешь, приятель?
Толстый принялся шарить по карманам.
- У меня тут была интересная бумажка. Куда же я ее дел?
- Может, в брюхе? - спросила Мира, закуривая.
Толстый гигант достал газету, внимательно посмотрел на Миру и оскалился в улыбке. Но его улыбка не ободрила меня. Это все равно, что видеть улыбающегося крокодила. Как-то не убеждает.
- Да, - проговорил мексиканец. - То, что надо. Очень интересно.
- По-моему, он наслаждается от беседы с самим собой, - сказала Мира. - Может, мы пойдем спать?
- Сейчас и до нас дойдет очередь, - заверил ее я.
Богль, хрустнув мышцами, поинтересовался, что это за тип.
- Я - Пабло, - ответила свиная тушенка. - Но вы здесь чужие и не знаете меня.
Анселл вздрогнул и побледнел.
- Пабло, - повторила Мира. - Похоже на название детской присыпки.
Гора мяса улыбнулась.
- А маленький человек слышал обо мне. Так ведь, сеньор?
Я тоже слышал о нем, но промолчал. Анселл слабо кивнул.
- Тогда скажи своим друзьям, кто я. Расскажи им о моей крепости в горах, о том, сколько у меня людей, сколько поездов мы ограбили и взорвали. Ну, где же твой язык, сеньор?
Анселл нервно оглянулся.
- Это тот самый Пабло, - проговорил он.
- Ну, если Самуэль сыграет на губной гармошке, - сказала Мира, - то можем устроить благотворительный прием, после которого наш мексиканский друг получит сувенирный флажок, а мы отправимся спать.
Пабло тем временем продолжал ее разглядывать.
- Значит, сеньора и есть Мира Шамвэй?
- Наконец-то я стала знаменитой, - выдохнула Мира. - А у вас как дела, мистер Рузвельт?
- А вы сеньор Росс Миллан? - продолжал окорок динозавра.
- А я Самуэль Богль, - вмешался Богль. - Рад познакомиться.
- Заткни пасть, собака, - повернулся к нему Пабло. - Или я вырву тебе язык.
- Что?! - начал было Богль, но я толкнул его ногой под столом, и он замолк.
Пабло взял стул и сел рядом с Мирой. Двигался он удивительно легко для своей комплекции. Мира отодвинулась от него.
- У нас есть о чем поговорить, - сказал он и, налив себе вина, засмеялся.
- Смотри, корсет порвешь, - предупредила его Мира.
Пабло сжал в руке стакан с вином и раздавил его. Осколки брызнули по веранде. Богль снова начал подниматься, но я опять толкнул его. Мира либо была самой глупой из всех женщин, которых я знал, либо храбрее нас всех вместе взятых. Но как бы то ни было, она напрашивалась на неприятности.
Бандиты на площади подошли ближе, держа руки на рукоятках револьверов.
Пабло вытер руку платком.
- Я бываю неосторожен.
- Ничего, - галантно извинила его Мира. - У меня есть двоюродный брат, который тоже дефективный. Для него специально всю посуду сделали железной. Хочешь, могу и тебе достать. Со скидкой.
- Когда мои женщины наглеют, - мечтательно сказал Пабло, - я сажаю их на солнцепеке на муравейник.
- Но я не твоя женщина, пончик. Забирай своих ублюдков и убирайся.
- Не обращайте внимания, - вмешался я. - Это она так шутит.
Пабло обмотал порезанную руку платком.
- Очень интересное чувство юмора. Когда какая-нибудь из моих женщин начинает так шутить, я просто отрезаю ей язык, и она быстро теряет чувство юмора.
Я решил поговорить с ним сам.
- Скажите, сеньор, вы хотите с нами о чем-то поговорить?
- Да, - он снова взялся за газету.
Я тут же узнал «Нью-Йорк Репортер».
- Сейчас вы узнаете, почему я так интересуюсь сеньорой.
Я уже знал, что сейчас будет. Этот бугай каким-то образом наткнулся на номер газеты, где Мэддокс напечатал статью о похищенной блондинке. Там была большая фотография Миры и еще большая реклама вознаграждения. «Даже не представляю, как я выкручусь из всего этого», - подумал я.
Мира взяла газету. Богль и Ансел тоже склонились к ней. Последовало тягостное молчание, потом Мира сложила газету, бросила на стол и взглянула на меня.
- Двадцать пять тысяч, говоришь? - вкрадчиво спросила она. - И как тебя назвать после этого?
- И еще, - сказал Пабло, ковыряясь в зубах, - В горах живет мой приятель по имени Бастино. Он сказал, что сеньор Миллан заплатил ему за то, чтобы он украл сеньориту, а сеньор Миллан должен был спасти ее. Но он ничего не сказал бедному Бастино о вознаграждении. Бастино должен был получить всего триста долларов, поэтому он обиделся и пришел ко мне. И вот я здесь.
Мира уничтожающе посмотрела на меня.
- Ну и стервец же ты.
Даже Анселл смотрел на меня укоряюще.
- Это ошибка, - сказал я поспешно. - Дайте мне объяснить…
- Нечего тут объяснять, - перебил Пабло. - Говорить буду я.
- Не суй свой нос куда не надо, - яростно набросилась на него Мира. - А вот я хочу сказать этому двуличному негодяю пару слов.
- Не будем ссориться, - торопливо сказал я. - Ты бы не пострадала и вознаграждение получила бы именно ты.
- Что бы мне с тобой сделать? - задумчиво проговорила Мира.
- А мы? - вмешался Анселл. - Мы, значит, ничего не получим?
- Ну вот, я тут из кожи лезу, чтобы подарить американскому читателю героическую историю, а вы только о деньгах думаете, - с болью в голосе проговорил я.
- Значит, деньги тебя не интересовали? - ехидно улыбнулась Мира. - Только героическая история, да?
- Ну конечно. Чего я буду интересоваться такой безделицей, как двадцать пять тысяч? Я ведь журналист.
- Минуточку, -сказал Пабло. - Я еще не закончил. Я забираю сеньориту. Сеньор Миллан пишет свою статью о похищении, а о вознаграждении мы поговорим позже.
Мы все уставились на него.
- Вы забираете сеньориту? - только сейчас до меня дошло, в какое положение мы попали.
- Разумеется, - ответил Пабло. - Если в газете написано, что ее украли, то я ее украду. И потребую выкуп в пятьдесят тысяч. И вы заплатите. Если будет задержка с выплатой, то я пришлю вам ее левое ухо. Еще через три дня - правое. А потом буду присылать по пальцу каждый день.
