В спецслужбах трех государств - Голушко Николай Михайлович (читаем книги онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
Трагедия последствий войны заключалась в том, что земли депортированных народов были заселены жителями другой этнической и религиозной принадлежности, там родилось и обосновалось новое национальное поколение. При восстановлении во времена Хрущева Чечено-Ингушской АССР прежние административные границы перекроили таким образом, что они стали затрагивать интересы части населения Дагестана,
Северной Осетии, Ставропольского края и становились объектом земельных территориальных притязаний, служить поводом для межнациональных столкновений, вплоть до наших дней. В таких условиях трудно добиться межнационального единства, особенно на Кавказе с традициями привязанности, почитания земли и могил предков.
Реабилитация репрессированных народов — немцев Республики Поволжья, крымских татар и турок-месхетинцев, выселенных в годы Отечественной войны по обвинениям в сотрудничестве с гитлеровскими фашистами, — в политическом и правовом отношении все же состоялась. С них сняли необоснованные обвинения в измене (фашистские захватчики не соприкасались ни с поволжскими немцами, ни с турками-месхетинцами), но существовавшие до войны автономные образования у немцев и крымских татар не были восстановлены, им не разрешалось возвращаться в родные места проживания.
Необходимое отступление
Немцы в СССР выселялись внутри страны в течение всей войны, начиная с июля 1941 года, из Украины (примерно 100 тысяч человек), Крыма (около 35 тысяч), Москвы и Московской области, других районов СССР. Наиболее значительная часть немцев была выселена из Республики немцев Поволжья (446 480 человек).
Процесс этот коснулся также военнослужащих немецкой национальности. Из армии и флота были демобилизованы тогда свыше 33 тысяч человек. Большая часть их была направлена в строительные батальоны так называемой трудовой армии.
Всего до конца 1941 года было выселено около 800 тысяч советских немцев. Однако процесс этот продолжался и дальше, в течение всей войны и даже после нее, когда выселение коснулось советских немцев, попавших в оккупацию и вывезенных в Европу. По самым скромным подсчетам, всего за 1941–1947 годы в Среднюю Азию и Сибирь было выселено свыше одного миллиона советских немцев.
Нерешенность проблем депортированных народов до перестроечных времен влекла за собой острые последствия: систематические межэтнические столкновения, народные сходы, коллективные ходатайства, массовые выступления и эмиграционные настроения. С приходом Андропова стало особенно заметно, что часть политических и идеологических проблем ЦК партийные власти на местах стали перекладывать на органы государственной безопасности. Последствия нерешенных вопросов в национальной политике, ведущаяся борьба силовыми методами с проявлениями национализма без устранения причин и условий, их порождающих, превратились во многом в заботу созданных пятых подразделений, легли на плечи сотрудников КГБ и МВД.
После восстановления автономий для депортированных народов Северного Кавказа и Калмыкии советские немцы настойчиво добивались от высших партийных и правительственных инстанций возможности вернуться к восстановлению прежней формы национальной государственности — бывшей Республики немцев Поволжья. Делегации от немецкого народа (в основном из коммунистов) рассматривали удовлетворение своих национальных требований как окончательную политическую реабилитацию, позволяющую устранить бытовавшее представление о советских немцах как пособниках фашистской Германии. Они, впрочем, просили немногое: ликвидировать несправедливость и восстановить нарушенные гражданские права и существовавшую автономную республику. Руководство страны, казалось бы, понимало и разделяло национальные чаяния и запросы советских немцев; ведь общеизвестно, что отселение немцев из Республики Поволжья состоялось исключительно по национальному принципу, под оккупацией советские немцы не находились (кроме проживавших на Украине), а были мобилизованы в трудовые армии и работали на оборону страны. Но ответы властей делегациям советских немцев были однозначными: возвращение их в родные места потребует огромных экономических затрат, кроме того, без немецкого населения будут оголены разрабатываемые целинные земли в Казахстане.
Популярность идеи восстановления автономии в Поволжье среди немецкого населения была огромной. Постоянные приезды в Москву делегаций для посещения партийных инстанций
и настойчивые требования восстановить республику привели к тому, что на некоторых авторитетных лиц из автономистского движения был навешен ярлык радикальных националистов. Их перестали принимать в приемных ЦК и Верховного совета СССР, а наиболее настойчивых приказывали КГБ и МВД выдворять из столицы в принудительном порядке. Перед органами КГБ ставилась также задача любыми средствами влиять на авторитетов немецкого населения с целью ослабить автономистские настроения, вплоть до применения административных мер, снятия с поездов и недопущения посещения ими Москвы.
В 1970-е годы нереализованные автономистские настроения среди части немецкого населения стали перерастать в эмиграционные: значительно увеличилось число советских немцев, желающих покинуть СССР и выехать на историческую Родину в Западную Германию. В ФРГ на правительственном уровне при поддержке западных спецслужб это стремление поощрялось пропагандистскими кампаниями «счастливого рая» и предоставлением эмигрирующим из СССР немцам значительных материальных и иных льгот.
Во время одной из моих командировок в Германскую Демократическую Республику с немецкими коллегами обсуждалась возможность переключения эмиграционных потоков советских немцев на ГДР. Немецкие друзья во время переговоров высказывали свое недоумение, почему советские немцы покидают страну зрелого социализма и переселяются не в социалистическое государство ГДР, а рвутся в западный капитализм?
В мае 1979 года меня, тогда начальника отдела, пригласил помощник председателя КГБ СССР Павел Павлович Лаптев и сообщил о поручении Андропова подготовить для рассмотрения на Политбюро ЦК вопрос об образовании автономии для немцев на территории Казахстана. В течение трех дней мы с Лаптевым составили записку в ЦК КПСС о положении советских немцев в стране, в которой обосновали необходимость создания немецкой автономии как назревшей меры по окончательному решению вопроса восстановления прав депортированных в годы войны советских немцев, а также для устранения причин бытующих антиобщественных проявлений на почве как автономистских, так и эмиграционных процессов. Предлагалось образовать Немецкую автономную область, в которую включить территории нескольких районов Кокчетавской, Карагандинской, Павлодарской и Целиноградской областей со столицей в городе Ерментау. К материалам в Политбюро ЦК мы приложили географическую карту с компактными немецкими поселениями в этих районах. Из двухмиллионного немецкого населения страны больше половины в тот период проживало в Казахстане. В перспективе рассчитывали, что значительная их часть со временем переселится на жительство во вновь создаваемое автономное национальное образование.
Целесообразность восстановления национальной автономии для немецкого населения активно поддерживалась руководством КГБ СССР, прежде всего Андроповым, начальником 5-го управления Бобковым, тогда моим непосредственным руководителем.
31 мая 1979 года было принято постановление Политбюро ЦК КПСС «Об образовании Немецкой автономной области». Возвращая мне документы, Лаптев передал, что председатель КГБ СССР Андропов объявил нам обоим устную благодарность за оперативную подготовку материалов и просил внимательно проконтролировать выполнение решения ЦК по практическому образованию автономной области.
В Казахстане в этом направлении начали проводить подготовительную работу, формировались структуры партийной и исполнительной власти будущей автономной области. Обком партии нового автономного образования должен был возглавить А. Браун, немец по национальности, известный в республике партийный и хозяйственный руководитель.
