Гитлер и РСХА - Шурлов Сергей (читаем книги txt) 📗
Однако, по сообщениям, направляемым Гитлеру Гейдрихом, выходило, что генерал – одна из центральных фигур заговора. А вместе с ним и Бредом. Фюрер поверил, обоих внесли в расстрельный список и в Ночь длинных ножей уничтожили. Реальные причины смерти генералов, как видно, не имеют ничего общего со слухами о якобы находившемся в их распоряжении компромате.
У мнительного Гитлера все эти сообщения, порой поданные односторонне, порой сфабрикованные, вызывали беспокойство. Гиммлер и Гейхдрих умело подталкивали его к мысли, что Рем и СА представляют угрозу режиму. Нельзя было недооценивать и опасность, исходящую от Папена. Возможность восстановления монархии казалась Гитлеру реальной. Для ее ликвидации и осуществления плана по совмещению функций канцлера и президента страны канцлеру нужно было срочно заручиться поддержкой военных. А сделать это казалось проще всего за счет расправы с СА.
На желательность подобного шага Гитлеру намекнул и военный министр фон Бломберг, с которым канцлер столкнулся в замке Нойдек – поместье Гинденбурга, куда оба приехали оценить здоровье пожилого президента.
Встреча имела место 21 июня 1934 года, и многие историки считают, что именно тогда Гитлер принял решение обезглавить СА. О своих планах канцлер проинформировал Бломберга 25 июня, сообщив, что Рем и другие видные штурмовики будут арестованы и с каждым из них «рассчитаются». Командир лейбштандарта СС «Адольф Гитлер» спустя два дня обратился к рейхсверу с просьбой выделить оружие для проведения операции. Официальная версия, объяснявшая приготовления СС и СД, а так же повышения уровня готовности рейхсвера – штурмовики готовят путч.
Сами же военные, включая высший генералитет, сомневались в подобных намерениях СА и не верили в то, что столкновение со штурмовиками действительно возможно. Чтобы развеять сомнения в руководстве рейхсвера Гейдрих просто забросал их наспех сфабрикованными документами. Был среди них и свои списки ликвидации, в которых оказались практически все старшие офицеры.
Имели со стороны спецслужб и прямые провокации. Так в штаб VI военного округа рейхсвера нагрянул некий не назвавшийся и не предъявивший никаких документов обер-группенфюрер СА с требованием ознакомить его со служебными документами без всякого на то разрешения, потому что «командование в ближайшие дни все равно должно было перейти к СА». Начальник штаба, разобравшийся что к чему, доложив в военное министерство о случившемся, предположил, что приходивший был провокатором и к СА вообще не принадлежал.
Подбрасывались в эти дни откровенно сфабрикованные СД документы и самому Гитлеру, позиция которого продолжала оставаться камнем преткновения. Согласившись было с расправой над штурмовиками, фюрер вновь начал сомневаться.
28 июня Гитлер вместе с Герингом вылетел в Вестфалию на свадьбу к местному гауляйтеру. Уже в обед ему из Берлина позвонил Гиммлер и сообщил о пугающих приготовлениях штурмовиков. Геринг же, находившийся рядом с немецким канцлером, согласно достигнутой ранее с рейсфюрером СС договоренности, должен был подлить масла в огонь.
Гитлер принял решение ликвидировать не только верхушку СА, но и своих противников из буржуазного лагеря. Намереваясь захватить врасплох всех руководителей штурмовиков, канцлер позвонил Рему в Бад Висзее, где тот поправлял здоровье, и под предлогом срочного совещания приказал тому собрать у себя всех обергуппенфюреров, группенфюреров и инспекторов СА на следующий день, 30 июня. Ничего не подозревающий Рем провел остаток дня в развлекательных поездках по окрестностям. Подразделения СС, которые и должны были осуществить арест штурмовиков и политических противников национал-социалистов согласно списку, в своих казармах готовились к выступлению.
Тем же днем, 29 июня, Гитлер переместился в гостиницу «Дрезден» в Бад Годесбурге. По иронии судьбы именно здесь его впервые увидел Вальтер Шелленберг, будущий глава одной из спецслужб Германии – VI управления Главного управления имперской безопасночти (внешнеполитическая разведка). Тогда он еще проходил действительную службу в СС и входил в команду, охранявшую 29 числа «Дрезден». Заступив на пост в 18 часов, Шелленберг через окно мог видеть как самого канцлера, так и его приближенных и наблюдать за их поведением. Кроме Гитлера в обеденном зале гостиницы находились Геринг и Геббельс. Разговора слышно не было, но Шелленберг имел возможность наблюдать за их лицами.
Будущему разведчику казалось, что канцлеру было трудно решиться отдать приказ о чистке СА. Часто он резко отворачивался от Геббельса, с жаром ему что-то говорившего, подходил ко входной двери, открывал ее и глубоко вдыхал свежий грозовой воздух. Наконец, Гитлер прекратил совещание резким жестом, после чего вместе с остальными его участниками уехал на аэродром.
Пока Шелленберг наблюдал за канцлером, тому как раз принесли два срочных донесения от Гиммлера. В одном из них рейхсфюрер СС сообщал о том, что, якобы, подготовка штурмовиков в Берлине к путчу закончена. В 16.30 30 июня они должны были собраться в своих казармах по тревоге, а уже в 17.00 приступить к захвату правительственных зданий. Сообщение, однако, совершенно не соответствовало действительности.
Основная масса берлинских штурмовиков находилась в тот день в увольнении, а их руководитель Карл Эрнст (согласно сообщению Гиммлера, оставшийся в столице и планировавший лично руководить путчем) уже выехал в Бремен, откуда намеревался отплыть на отдых.
Вслед за первым от шефа СС поступило и второе сообщение. По данным, полученным из Баварии, штурмовики вышли на улицы Мюнхена, выкрикивают лозунги против канцлера и рейхсвера и дебоширят. На самом же деле члены СА этот день традиционно проводили в пивных, куда им подбросили неизвестно кем написанные записки: «Рейхсвер против нас». Как только местные руководители СА узнали о выходе на улицы города своих возмущенных подчиненных, они немедленно приказали им разойтись по домам, что те и сделали.
Таким образом, приближенные Гитлера вместе с недавно созданными спецслужбами страны в лице Гейдриха не только сообщали своему фюреру заведомо не соответствующие действительности сведения, но и непосредственно занимались организацией провокаций с целью склонить его к жесткой линии поведения.
Покинув «Дрезден», Гитлер вылетел в Баварию, будучи твердо убежден в правдивости сообщений и реальности планов Рема по захвату власти.
В пансионат «Ханзельбауэр», где на тот момент находился глава штурмовиков, фюрер вместе с сопровождавшими его лицами прибыл около семи утра. Арестовывать своего давнего товарища по партии Гитлер пошел лично. Вооруженный пистолетом он ворвался в номер Рема, приказал тому одеться и объявил об аресте.
Вслед за этим были арестованы и успевшие приехать в пансионат лидеры штурмовиков. Других же специальные подразделения СС и СД арестовывали прямо на близлежащем вокзале, едва те успевали выйти из поезда.
Гитлер уже собирался выезжать из «Ханзельбауэра» в Мюнхен, когда к пансионату подъехала на грузовике вооруженная охрана Рема. Учитывая тот факт, что вместе с самим фюрером сюда приехало всего несколько человек его сторонников, а машина под завязку оказалась набита вооруженными до зубов штурмовиками, Гитлер оказался в рискованной ситуации. Впрочем, немецкий канцлер не растерялся, вышел к приехавшим и приказал им покинуть территорию пансионата. Те выполнили приказ, но через несколько сот метров остановились, желая оценить ситуацию. Гитлер тем временем все же выехал в Мюнхен, но, перестраховываясь и желая объехать грузовик с охраной Рема, направился в город другой дорогой.
Уже в десять часов он был в штаб-квартире НСДАП – Коричневом доме, дав команду на проведение арестов согласно подготовленному ранее списку.
Находившийся при нем Геббельстутже позвонил Герингу, уже ждавшему звонка в Берлине и произнес кодовое слово: «колибри».
Подразделения СС по всей стране были подняты по тревоге. Сотрудники СД вскрывали заранее отпечатанные и разосланные на места конверты. Террор начался.
