История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 1 - Святополк-Мирский (Мирский) Дмитрий Петрович (онлайн книга без TXT) 📗
множества сентиментальных материалов невысокого качества в этих
журналах было напечатано несколько острых сатирических статей,
написанных в манере, весьма отличной от скептического
здравомыслия басен. Сатира тут свифтовская – острая, злая, холодно-
страстная. Лучшая из них – Похвальная речь в память моему
дедушке (1792) – потрясающая карикатура на грубого, эгоистичного,
дикого помещика-охотника, который, подобно фонвизинскому
Скотинину, больше любит своих собак и лошадей, чем крепостных.
Меркурий просуществовал недолго и был закрыт из-за опасно резкого
тона крыловской сатиры. На двенадцать лет Крылов фактически
исчез из литературы. Часть этого времени он прожил в домах разных
вельмож то как секретарь, то как домашний учитель, то просто как
приживал, но на долгое время он вообще исчезает из поля зрения
биографов. В новой школе жизни Крылов, по-видимому, утратил свое
юношеское неистовство и обрел пассивную и снисходительно-
ироническую проницательность, характерную для его басен.
В 1805 г. Крылов вернулся в литературу. Он сделал свой первый
перевод из Лафонтена и совершил новую попытку завоевать сцену:
во время первой войны с Наполеоном он написал две комедии, вы -
смеивающие французские обычаи русских дам. Комедии имели
успех, но Крылов не стал продолжать, потому что нашел свое
настоящее призвание – басни. В 1809 г. вышла книга, в которой были
напечатаны двадцать три его басни; книга имела небывалый в
истории литературы успех. После этого Крылов писал только басни.
В 1810 г. он получил спокойное и удобное место (фактически –
синекуру) в Петербургской публичной библиотеке, на котором
оставался более тридцати лет. Умер Крылов в 1844 г. Он славился
своей
ленью,
неряшливостью,
хорошим
аппетитом,
проницательностью и лукавым умом. Его грузная фигура была
непременной принадлежностью петербургских гостиных, где он
просиживал целые вечера, не открывая рта, полуприкрыв свои
маленькие глазки или уставясь в пустоту. Но чаще всего он дремал в
кресле, выражая всем своим видом скуку и полнейшее равнодушие ко
всему, что его окружало.
Басни Крылова состоят из девяти книг. Большая часть их
написана между 1810 и 1820 гг.: после этого продуктивность
баснописца стала иссякать и он писал только изредка. Басни его с
самого начала получили всеобщее единодушное признание; после
первых нескольких лет их уже не критиковали. Ими одинаково
восхищались и самые культурные критики, и самые безграмотные
невежды. На всем протяжении XIX века Басни Крылова были самой
ходкой книгой; количество проданных экземпляров уже не
подсчитать, но оно, безусловно, превышало миллион.
Огромная популярность Крылова объяснялась и его материалом,
и его художественной манерой. Взгляды Крылова-баснописца
представляли взгляды, вероятно, наиболее типичные для великоросса
низшего или среднего класса. Основываются эти взгляды на здравом
смысле. Добродетель, которую он почитает превыше всего, есть
умелость и ловкость. Пороки, которые он всего охотнее осмеивает, –
самодовольная бездарность и заносчивая глупость. Как типичный
философ среднего класса, каким он и был, Крылов не верит ни в
большие слова, ни в высокие идеалы. Интеллектуальному
честолюбию он не сочувствовал, и в его жизненной философии
немало обывательской инертности и лени. Она чрезвычайно
консервативна; самые ядовитые стрелы Крылова были нацелены на
новомодно прогрессивные идеи. Но его здравый смысл не мог
мириться с нелепостями и бездарностью высших классов и власть
имущих. Его сатира улыбчива. Его оружие – осмеяние, не
негодование, но это оружие острое и сильное, которое может больно
задеть свою жертву.
Крылов – великий мастер слова, и поэтому его место в
литературе непоколебимо. Но не всегда он был так оригинален и не с
самого начала овладел мастерством, которое теперь всегда
связывается с его именем. Книга 1809 г. включает несколько басен, о
которых можно сказать, что они не более чем хороший перевод из
Лафонтена. Одна из них – Два голубя, очень редкая у Крылова
сентиментальная басня, не претендующая ни на остроумие, ни на
юмор. При этом Два голубя – прелестное стихотворение, полное
восхитительного, хотя и несколько старомодного, чувства; Морис
Бэринг процитировал две строчки оттуда как самые поэтические
стихи на русском языке. Но большая часть этой книги уже
демонстрирует крыловский стиль в его лучших достижениях. Крылов
не был другом карамзинистов-реформаторов. Он был сознательный
классицист, националист и не избегал архаизмов. Описательные и
лирические пассажи его басен по тону – совершенно XVIII век. Даже
сочность его разговорных пассажей отличается от реализма таких
писателей XVIII века, как В. Майков или Хемницер, не столько по
роду, сколько по качеству. Качество – самое высокое. Крылов, что
называется, «владел языком». У него каждое слово – живое. Каждая
строчка до отказа наполнена такими словами. И это реальные, живые
слова, слова улицы и трактира, используемые в истинно народном, а
не в школьно-учительском духе. Крылов всего лучше в лаконичных
эпиграмматических предложениях. Заостренные концовки и морали
его басен – законные наследники народных пословиц (нет языка
более богатого прекрасными пословицами, чем русский), а многие из
них и сами стали пословицами. Теперь они – часть языка и
передаются из уст в уста, причем никто не задумывается, откуда они
взялись.
Невозможно дать перечень или характеристику всем крыловским
басням. Некоторые – из лучших – обращены против неумения и
притязаний необученного человека делать квалифицированную
работу. Другие являются политическими памфлетами, откликами на
текущие события, особенно во время войны 1812–1814 годов.
Некоторые высмеивают тщеславных и надоедливых стихоплетов и
зоилов, как, например, знаменитая Демьянова уха. Другие опять-таки
являются социальной сатирой, как знаменитые Гуси, протестующие
против того, чтобы их продавали на базаре, поскольку они потомки
тех гусей, которые спасли Капитолий от галлов.
Вместо того чтобы их перечислять, я приведу одну, в отличном
переводе сэра Бернарда Перза. Поначалу кажется, что Крылов –
непереводимый автор, ибо столь многое зависит от неподражаемого
качества его русского языка. Но профессору Перзу удалось найти
изумительно удачный английский эквивалент для самых сочных
крыловских идиом. Басня, которую мы приводим, – один из
характернейших для Крылова выпадов против неумелости и
неспособности:
КВАРТЕТ
Проказница-Мартышка,
Осел,
Козел,
Да косолапый Мишка
Затеяли сыграть Квартет.
Достали нот, баса, альта, две скрипки
И сели на лужок под липки, –
Пленять своим искусством свет.
Ударили в смычки, дерут, а толку нет.
«Стой, братцы, стой!» – кричит Мартышка:
«Погодите!
Как музыке идти? Ведь вы не так сидите.
Ты с басом, Мишенька, садись против альта,
Я, прима, сяду против вторы;
Тогда пойдет уж музыка не та:
У нас запляшут лес и горы!»
Расселись, начали Квартет;
Он все-таки на лад нейдет.
«Постойте ж, я сыскал секрет»,
Кричит Осел: «Мы, верно, уж поладим
