Люций: Безупречный клинок (ЛП) - Сент-Мартин Йен (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗

Annotation

Он — чемпион Фулгрима, Похититель Душ и отпрыск Кемоса. Его имя шепчут и проклинают сквозь время и пространство. Он — несравненный мастер клинка, которому не страшна сама смерть. Это Люций Вечный, благословленный Слаанеш, величайший воин всех павших легионов, заключенных в Оке Ужаса. Когда его армии оказываются истощены бесконечной войной и поглощены собственными извращенными грехами, Люций обращается к бывшему брату из Детей Императора, чтобы восстановить свою силу. Столкнувшись как с внешним предательством, так и собственной плоти, откроет ли Люций нечто такое, чего должен бояться даже тот, кто не знает смерти?

notes

1

2

Переводчик: Rи

Редакторы: Uncle Mike, grodneng

Вёрстка и офрмление: Urbasian

Спасибо людям, без которых перевод не был бы возможен:

Bajun01

Omnissian

Назарий Петровский

GarryMcDouel

Andrew Piasetskiy

Андрей Мельников

L.V.Y

gekavo

Judah V Pedro Kantor

Тармо

Павел Миланов

Бес

falk_kibre

Леонард

Юлия Сергукова

Отдельная благодарность за консультации: Brenner и Str0chan.

WARHAMMER 40,000

Сорок первое тысячелетие. Уже более ста веков Император недвижим на Золотом Троне Терры. Он — повелитель человечества и властелин мириад планет, завоеванных могуществом Его неисчислимых армий. Он — полутруп, неуловимую искру жизни в котором поддерживают древние технологии, ради чего ежедневно приносится в жертву тысяча душ. И поэтому Владыка Империума никогда не умирает по-настоящему.

Даже находясь на грани жизни и смерти, Император продолжает свое неусыпное бдение. Могучие боевые флоты пересекают кишащий демонами варп, единственный путь между далекими звездами, и путь этот освещен Астрономиконом, зримым проявлением духовной воли Императора. Огромные армии сражаются во имя Его в бесчисленных мирах. Величайшие среди Его солдат — Адептус Астартес, космические десантники, генетически улучшенные супервоины. У них много товарищей по оружию: Астра Миллитарум и бесчисленные Силы планетарной обороны, вечно бдительная Инквизиция и техножрецы Адептус Механикус. Но, несмотря на все старания, их сил едва хватает, чтобы сдерживать извечную угрозу со стороны ксеносов, еретиков, мутантов и многих более опасных врагов.

Быть человеком в такое время — значит быть одним из миллиардов. Это значит жить при самом жестоком и кровавом режиме, который только можно представить. Забудьте о могуществе технологии и науки — слишком многое было забыто и утрачено навсегда. Забудьте о перспективах, обещанных прогрессом, и о согласии, ибо во мраке будущего есть только война. Нет мира среди звезд, лишь вечная бойня и кровопролитие да смех жаждущих богов.

«Путь к осуждению на вечные муки не определяется ценой жизни. Порочность души измеряется шкалой от одного удара сердца до следующего. Преисподняя не рождается из грохота и огня войны, а зарождается в тишине уединенного разума».

— Фрагмент из опуса, написанного до объедения Европы, автор неизвестен.

Пролог

Оно зародилось в похоти и невообразимой жестокости. Слившись с мучениями и наслаждениями миллиарда душ на протяжении миллиарда лет жизни, дрейфовало в утробе нового бога, вздрагивая от непрекращающихся воплей, доносящихся эхом от ранения, нанесенного по тканям вселенной.

Из самых глубин царства, соединявшего реальное и эфемерное, вынырнуло из Моря Душ на берега земли душ. Оно ласкало материальную пустоту пытливыми щупальцами.

Это был всего лишь шепот сладкозвучного ветерка, искушающий честолюбивых королей и обращающий целые миры в извивающиеся монументы из плоти, что являлись святилищем для повелителя боли и удовольствий — самого молодого из богов. Мёд и серебро, смех и слезы целых эонов разумной жизни. Оно воплощало всё это и даже больше.

Наблюдало за тем, как дни сменяются ночами над человеческими империями, а те расцветают и увядают, разрастаются и умирают от голода. Как люди в притязании на звезды впервые пили из чаш, предложенных царством богов. Как те, кто испил, выступали против тех, кто не желал, и сжигали свои же галактики. Чемпионы восстали, и, когда сияющий сын вновь родился в колыбели Тёмного Принца, оно отыскало объект своей страсти.

Оба сердца сияющего сына пронзили полуночные клинки, и судьба полетела, чтобы утащить его в кромешную тьму. Миллионы обитателей царства забвения за завесой, истекая слюной и завывая от голода, ожидали пира из огня его души, как только последняя из жизней угаснет. Оно придвинулось поближе, и через миг находилось там, нависая над израненной оболочкой, наблюдая, как живая кровь вытекает из вен и застывает.

Как же долго оно ждало этого момента.

Порождение похоти и невообразимой жестокости наклонилось и улыбнулось.

Часть I

Безучастные

I.I

Из вихря с грохотом вынырнула «Бойцовая псина». Это был весьма уродливый корабль. Квадратный остов масс-конвейера разрастался в огромное чудовище из исполинских оружейных батарей и грубо скрепленных бронированных пластин, обернутых вокруг громадного скопления варп-двигателей. Ни воздушной, ни морской грацией, которые вдохновили стольких мастеров на создание космических кораблей для человечества, звездолёт не обладал.

Он выглядел под стать тем, кто называл эти железные и адамантиевые палубы домом.

За то время, что прошло с момента захвата корабля нынешними хозяевами, «Бойцовая псина» превратилась в чучело — бронепластины были отделаны медью и покрыты алой краской, словно она вырвалась из океана крови в знак почтения Бога Войны. Почерневшие двигатели извергали жар, без оглядки на пару небольших эскортных кораблей, старавшихся не отставать, прикрывая фланги.

Вокруг «Бойцовой псины» закручивалось и струилось буйство красок. В туманной воронке виднелись частично сформировавшиеся тянущиеся руки и волны расплывающихся израненных лиц. Внутри зарождались сгустки света, превращая сырую материю в бытие, а потом так же быстро угасали. Бури несравнимого масштаба здесь возникали мгновенно, питая почву для древних разумов сгустившейся страсти, жаждущих возможности высвободить души из оков смертной плоти. Триллионы хищников плавали в психическом сиропе накопленных чувствительных эмоций, шепча ложные обещания любому, кто их слышал.