Байкала-озера сказки Том II разд.2 - Автор неизвестен (книга бесплатный формат TXT) 📗

И под этот самый момент солдат с колонной других заключенных пришел в свой город. Его с конвоиром отпустили посмотреть дом. Дочь была как раз там, и они встретились. Она, конечно, его не узнает. Тогда солдат снимает с шеи медальон, там фотография этой дочери, еще когда она маленькая была. Солдат этот медальон показал и говорит:

— Вот я, дочка, есть твой отец.

Тут же был этот убивец. Он не стерпел и при всех сказал:

— Этот человек действительно сидел ни за что. Убил того купца и ее мать я из-за золота. — Тут быстро позвали суд, этого убивца взяли, с солдата кандалы сняли, а того заковали. И он стал жить в своем домике счастливо.

А ее-то, дочь-то, вырастил один купец.

АНЮТКА

В одной деревне в старенькой избушке жили дед Иван и баба Марья. И была у них внучка Анютка. Росточком небольшая, а сама быстрая, расторопная. Нос в конопушках. А глаза — на диво: в ясный день — светлые и голубые, в непогоду — темные и серые. А в лес Анютка пойдет — смотришь, они уж зеленые стали.

Дед с бабой любили свою внучку, прямо души в ней не чаяли. Да бедность их замаяла. Ни земли, ни другого какого имущества. Решил дед посадить горох прямо в избе, под полом. Ну посадил. А горох и не взошел. Темно в подполье-то. Но одна горошина все-таки проросла. На нее через щелку солнышко падало.

— Вот тебе, Анютка, и забава, — говорит дед.

А горох растет не по дням, а по часам. Анютка рада-радешенька, поливает да холит росточек.

А росток в силу вошел, пол уже подпирает. Дед разобрал пол. Растет себе горох, под потолок вымахал. Проделал дед в потолке дыру — пусть горох на радость внучке растет.

Все выше поднимается росток, уже крышу достает. Пришлось разобрать и крышу. А Анютка знай поливает горошину, благо речка близко.

И вырос горох под самые небеса, да кустистый и стручистый такой. Собрался дед Иван урожай снимать. Баба Марья ему лепешек на дорогу напекла. Но тут внучка пристала:

— Возьми меня с собой, помогать тебе буду!

— Да куда я тебя возьму? Ты — махонькая, упадешь да зашибешься.

— А в карман. Вон они у тебя какие!

И то сказать, карманы у деда по мешку. Посадил он ее в карман и полез на горох.

Лезет себе потихоньку, стручки рвет, за работой про внучку забыл. Стал кисет с табаком из кармана доставать, а вместе с кисетом за косички и Анютку ненароком вытащил. Она даже ойкнуть не успела, как полетела вниз. Летела, летела Анютка и упала на лужок. Осмотрелась — место незнакомое…

А дед покурил и полез еще выше. Лез он лез, да на небо и залез. Только успел на небо встать, как ударил гром, дождь полил. Побежал дед по небу, чтобы спрятаться от непогоды, да и заблудился. Про внучку вспомнил, хватился, а ее нет. Что делать? Давай Анютку кричать да искать. Да куда там! Совсем пригорюнился дед Иван.

Хочет он вернуться к тому месту, где горох был посеян, а никак не может. Заблудился и все тут. Только вдруг на кучу соломы наткнулся. Принялся он из соломы веревку вить. Вил он, вил, пока солома не кончилась. Получилась длинная веревка. Привязал дед Иван один конец веревки за небо, а другой вниз опустил и стал слезать на землю.

Долго он спускался, но тут веревка кончилась. И повис наш дед между небом и землей. Ну, думает, была ни была — и разжал руки, и полетел кувырком вниз. На его счастье, угодил он прямо в болото — плюх! Насилу выбрался.

Приходит дед Иван домой и видит: стоит их избушка кособокая, а на завалинке сидят и плачут баба Марья и Анютка. Увидали деда, со всех ног к нему кинулись. Обнимают его, целуют, а сами то плачут, то смеются от радости — всего было. На шум соседи прибежали, тоже обрадовались. Сколько потом ахов да охов было, когда дед рассказывал, как на небе побывал, горохом карманы набивал.

На другой день стали всей семьей горох шелушить. И вот чудо — что ни откроют стручок, то золотую горошину найдут. Целую кучу нашли таких горошин. Славно они потом зажили. Новую избу справили, Анютке обнов накупили.

Долго ли они жили, никто про это не знает. Рассказывали старики, что на том месте, где стояла их избушка, выросли диковинные цветы. И назвали их люди иван-да-марья. А там, где ходила Анютка, стали расти цветы по прозванию анютины глазки. Такие же красивые, как глаза у Анютки.

КАК ВНУК ДЕДА СПАС

Жил-был один мужик. У него были отец-старик и маленький сынишка. А в ихной деревне стариков не держали. Только состарится, в поле перестанет выезжать, его увозят в глуху тайгу, и там зверям на съеденье оставляют — чё, дескать, хлеб зря тратить!

Вот надо этому мужику своего отца в лес отвозить. Он запряг лошадь, на телегу забросил лоскут коры листвяжной, на эту кору отца посадил:

— Но-но! Поехали! — Коня понужнул.

Тут на крыльцо парнишка выскочил, давай проситься:

— Папка, прокати меня! — Мужик его и посадил. Поехали.

Вот в лес приехали.

Мужик лошадь круто повернул — телега наклонилась, и старик вместе с корой вывалился в снег. Он коня понужнул и хотел ехать назад, а парнишка-то и говорит:

— Стой-ка, папка!

— Чё тако?

— Ты пошто же кору-то не берешь? Забери ее.

— А чё тако?

— А когда ты состаришься, робить не сможешь, на чем же я тебя в лес повезу?

Мужик-то и задумался. Потом вернулся, старика поднял, посадил на телегу и домой отвез. С тех пор стариков перестали в лесу оставлять.

СКУПОЙ ПОП И РАБОТНИК [8]

Поехали поп и работник в тайгу.

— Батюшка, надо бы еды побольше взять. Тайга большая, вдруг заблудимся.

— Не надо, не заблудимся!

Работник взял булку хлеба и спрятал ее за пазухой, а скупой поп ничего не взял. Поехали. Поднялась буря, — они и заблудились. Работник захотел есть, вытащил булку хлеба, завернул ее в сено и ест. Поп увидел: работник что-то жует, спрашивает:

— Ты что ешь?

— Да сено…

— А как оно ладно, есть можно?

— Да не особенно, но с голоду можно…

— Выбери-ка мне!

Работник выбрал пучок сена, дал попу. Поп пожевал, пожевал, сморщился — выплюнул. Работник наелся хлеба, а поп так и остался голодный.

Поехали дальше. Наткнулись на зимовье. Вошли в него.

— Поищу хлеба, — вздохнул поп.

— Вот, батюшка, кувшин на шестке стоит, однако в нем горох, надо бы ложку, — сказал работник.

— Не надо, где ее найдешь! — заторопился голодный поп и полез в кувшин рукой, захватил горсть гороху, показалось мало, запустил руку поглубже, да вытащить-то и не может.

— Руку завязил! — крикнул он работнику.

— Вот, батюшка, точило, бей по нему кувшином! — и показал на лысую голову пастуха, который спал на лежанке. Поп размахнулся — бах! — кувшином пастуху по голове. Пастух закричал, вскочил, бросился на попа да как ухнет его по темени. Не взвидел поп света, слезы градом посыпались, упал на скамью, стонет, попрекает работника:

— Что ты наделал, разбойник? Какое же это точило?

А работник смеется: