Легенда о Сигурде и Гудрун - Толкин Джон Рональд Руэл (серия книг .txt) 📗
По зрелом размышлении, в конце каждой поэмы я привел комментарии, разъясняющие те или иные ссылки или неясные места; а также указал на существенные расхождения отцовской версии с древнеисландскими источниками либо между разными вариантами, и в таких случаях, по возможности, обрисовал взгляды отца с помощью ссылок на тексты его лекций. Необходимо подчеркнуть, что в этих конспектах ничто не наводит на мысль о том, будто отец написал или собирался написать поэмы на эту тему. С другой стороны, как можно ожидать, между суждениями, высказанными в лекционных конспектах, и трактовкой древнеисландских источников в поэмах наблюдается определенное соответствие.
В качестве общего введения к «Старшей Эдде» я привел в настоящей книге пространные и более законченные материалы лекции под таким названием, а в придачу к ним присовокупил краткие комментарии на тему текста поэм, их стихотворной формы и некоторых других аспектов. В конце книги я дал краткий обзор происхождения легенды и процитировал некоторые другие стихи моего отца, имеющие отношение к этой теме.
Тем самым, активно используя отцовские заметки и черновые наброски по «древнеисландским материалам» и трагедии Вёльсунгов и Нифлунгов, пусть и записанные в спешке и неоконченные, я попытался сделать так, чтобы книга в целом была, насколько это возможно, произведением отца. О природе ее не стоит судить по взглядам, господствующим в современной скандинавистике. Цель книги — скорее представить и увековечить воззрения моего отца о литературе, которой он горячо восхищался, — воззрения его собственного времени.
В комментариях поэмы фигурируют под названиями «Песнь о Вёльсунгах» («Voisungakvi?a») и «Песнь о Гудрун» («Gu?runarkvi?a»). Но для общего заглавия книги, «Легенда о Сигурде и Гудрун», я взял подзаголовок «Песни о Вёльсунгах» с первой страницы рукописи, «Sigur?arkvi?a en mesta» — «Самая длинная Песнь о Сигурде» (о нем см. с. 254).
Каждому разделу этой книги предшествует иллюстрация Билла Сэндерсона. Художник точно воспроизвел резьбу по дереву, украшающую широкие дверные притолоки церкви XII века в Хюлестаде на юге Норвегии, что ныне хранятся в Собрании древностей в Историческом музее университета Осло.
Сцены, представленные в непрерывной вертикальной последовательности, воспроизводят историю самого славного из подвигов Сигурда (в «Песни о Вёльсунгах» о нем рассказывается в главе V «Регин») — это убийство дракона Фафнира, благодаря которому Сигурд получил прозвище Fafnisbani— Драконоборца. На первом из резных орнаментов изображено, как кузнец Регин отковал и опробовал мечи. Далее следует убийство Фафнира; иллюстрация того, как Сигурд отведал крови дракона, обмакнув в нее палец, и научился понимать голоса птиц (строфа 41 в «Песни»); убийство Регина (строфа 45); прославленный в легендах конь Сигурда Грани, рожденный от Слейпнира, мифического скакуна Одина: здесь он изображен нагруженным драконьим сокровищем, хотя художник изобразил не такую уж неподъемную тяжесть, как явствует из «Саги о Вёльсунгах» или из «Песни» (строфа 48). Череда резных орнаментов завершается совершенно иной сценой: Гуннар играет на арфе в змеиной яме Атли («Песнь о Гудрун», строфа 135); в этом варианте он перебирает струны ногами, поскольку руки у пленника связаны (см. с. 356–357).
В книге не содержится никаких ссылок на оперы Рихарда Вагнера, известные под общим названием «Der Ring des Nibelungen» — «Кольцо нибелунга».
Для своего произведения Вагнер черпал материал преимущественно из древнескандинавской литературы. Его основными источниками (известными автору в переводах) были песни «Старшей Эдды» и «Сага о Вёльсунгах» — так же, как и в случае моего отца. Великая средневерхненемецкая эпическая поэма «Песнь о нибелунгах», написанная примерно в начале XIII века, в гораздо меньшей степени повлияла на его либретто, чем древнескандинавские тексты. Однако на первый взгляд это не столь заметно, поскольку автор использует немецкие формы имен (Зигфрид, Зигмунд, Гунтер, Хаген, Брунгильда).
Однако ж трактовка Вагнером древнескандинавских вариантов легенды — это не столько «интерпретация» древней литературы, сколько новый, преобразующий порыв, своего рода импровизация: автор воспользовался элементами древнескандинавских представлений и расставил их в иной комбинации, преобразуя, подгоняя, изменяя и с размахом домысливая в соответствии с собственным вкусом и творческим замыслом. Тем самым либретто «Кольца нибелунга», пусть и возведенное на древнем фундаменте, является не столько продолжением или разработкой долгоживущей героической легенды, сколько новым произведением искусства, к которому «Новая Песнь о Вёльсунгах» и «Новая Песнь о Гудрун» не имеют отношения ни по духу, ни по концепции.
ВВЕДЕНИЕ
Много лет назад мой отец сослался на цитату из Уильяма Морриса, по словам которого «великая легенда Севера» должна быть для нас «тем же, чем история падения Трои была для греков», а в отдаленном будущем «для тех, кто придет за нами, будет не менее значимой, чем история падения Трои — для нас». По этому поводу отец заметил: «Как далеко и отстраненно звучат ныне слова Уильяма Морриса! С тех пор история падения Трои почти предана забвению — причем произошло это поразительно быстро. Но Вёльсунги на ее место не заступили».
Без сомнения, хотелось бы, чтобы сюжет и форма, ставшие такой экзотикой, были каким-то образом «представлены» читателю. Я решил, что первоиздание «скандинавских» поэм отца небезынтересно и уместно сопроводить такого рода предисловием от имени скорее самого автора, нежели издателя.
В бумагах, имеющих отношение к скандинавскому материалу, о «Новых Песнях» нигде не упоминается, за исключением подборки из четырех листков без указания даты, на которых отец на скорую руку набросал пояснительные заметки (они приводятся на с. 65–70). В то время как сами эти наброски представляют большой интерес, они не дают полного представления ни о содержании, ни о форме отцовских скандинавских песней в каком бы то ни было историческом контексте. В отсутствие необходимых материалов я позволил себе включить сюда значительную часть вводной лекции (под заголовком «Общее введение») курса под названием «Старшая Эдда» на английском факультете Оксфордского университета.
Не следует забывать, что это — черновик и запись лекции, прочитанной вслух перед небольшой аудиторией. Ни о какой публикации речи вообще не шло. Целью отца было воссоздать свое ви?дение — лаконичными, четкими штрихами. Он убедительно помещает «Эдду» в широкий временной контекст и красноречиво доносит свое собственное представление об эддической поэзии и ее месте в истории Севера. В других лекциях, на тему отдельных песней или узкоспециальных проблем, он, разумеется, выражает свои мысли более сдержанно; но здесь отец мог позволить себе и смелость суждений, и даже преувеличения, не ограничивая себя оговорками в предмете, где на каждом шагу встречаются разногласия по поводу сомнительных свидетельств. Действительно, словечки вроде «возможно» и «вероятно», «считается, что» и «разумно предположить» в тексте, что характерно, отсутствуют.
По моим представлениям, текст этот довольно ранний; впоследствии отец добавил в исходные высказывания целый ряд ограничений. Сохранился также еще более ранний и гораздо более сырой черновик доклада под названием «Старшая Эдда». Он со всей определенностью был прочитан в «клубе» (название которого не указано), а также лег в основу подробно проработанной лекции, которая частично приводится здесь. Отец обошелся с первым текстом привычным для него образом: радикально его переработал и дополнил, сохранив при этом отдельные фразы, — и создал тем самым новую рукопись. Не приходится сомневаться, что именно эту лекцию в ранней ее форме и под упомянутым названием он и прочел в Эссеистском клубе Эксетер-Колледжа 17 ноября 1926 года. Но долгий ли промежуток времени разделяет два текста, доподлинно неизвестно.
