Повесть о Сегри и Абенсеррахах - Перес де Ита Хинес (полная версия книги txt) 📗
Все в Хельвесе были восхищены нарядным видом и мужеством Гасула и его искусством в игре в копья. И многих дам пленила его отвага, и им очень хотелось бы, чтобы их полюбил такой прекрасный рыцарь.
Гасул возвратился в Санлукар к своей даме Линдарахе, весьма обрадовавшейся его возвращению и начавшей его расспрашивать про все подробности его пребывания в Хельвесе. Гасул с радостью удовлетворил ее любопытство и рассказал про свои успехи. И нашлись люди, сложившие романс про возвращение отважного Гасула из Хельвеса. Вот он:
И еще множеством нежных слов обменялись между собой Линдараха и ее возлюбленный Гасул. И они решили пожениться. Гасул просил руки Линдарахи у ее дяди со стороны отца, на чьем попечении она была с тех пор, как обезглавили рыцарей Абенсеррахов, как мы уже рассказывали раньше. Дядя очень обрадовался, ибо Гасул принадлежал к знатному роду, был доблестен и богат. Итак, они отпраздновали в Санлукаре пышную и блестящую свадьбу: на ней присутствовало много мавританских и христианских рыцарей. Приехали из Гранады Гасулы, Венеги и христиане Абенсеррахи. На свадьбе устроили игры в копье, кольцо и бой быков. Была на свадьбе и прекрасная Дараха, сестра Линдарахи, со своим мужем Сулемой – оба уже христиане, очень любимые королем доном Фернандо. Свадебные празднества продолжались два месяца, по истечении которых все гости вернулись в Гранаду и увезли туда с собой Гасула и его молодую жену. По прибытии в Гранаду Гасул, сопровождаемый друзьями и родичами, тотчас же отправился поцеловать руку королю дону Фернандо и королеве донье Исабель, весьма им обрадовавшимся. Король велел отдать Гасулу и его жене все сокровища и имущество покойного отца Линдарахи, ибо они по праву им принадлежали. Новобрачные обратились в святую веру Христову, и они сами и их потомство сохраняли ее до конца своих дней. Его нарекли в крещении дон Педро Ансул, а ее – донья Хуана. Тут следовало бы привести еще один романс про историю Гасула, стариннее санлукарского, но поскольку он плох и автор перепутал события, мы его не помещаем в нашу хронику. Этот романс начинался словами «Ясный свет звезды Венеры», и автор его ничего точно не знал. Не было у него никаких оснований утверждать, будто Саида, дочь алькайда хересского, повенчалась с мавром – алькайдом севильским, ибо Гасул, убивший жениха Саиды, жил не в те времена, когда Херес и Севилья принадлежали маврам, но в царствование католических королей, как это явствует из санлукарского романса, где говорится про «реликвии храбрых», так как к этому времени и Херес и Севилья уже давно были завоеваны христианами.
Вот как нужно понимать романс и событие, в нем воспетое. Саида из Хереса была внучкой или правнучкой алькайдов Хереса. После взятия его христианами населявшие его мавры продолжали жить, беспрепятственно чтя Магомета, соблюдая обычаи и говоря на своем языке, невзирая на господство в городе христиан. Такое же положение было и в Севилье. Богатый мавр, про которого говорится в романсе, что он женился на Саиде, не был севильским алькайдом (им был его дед или даже его прадед), а этот мавр был обыкновенным жителем Севильи из числа в ней оставшихся после завоевания города христианами. Он-то и был женихом, про которого идет речь в романсе. Гасул же в ту пору, когда состоялась свадьба упомянутого мавра с Сайдой, безуспешно служил прекрасной Саиде и ничего не мог от нее добиться, так как она хорошо знала, что ее родители хотят выдать et замуж не за Гасула, а за севильского мавра, имевшего родню могущественнее, чем Гасул, и превосходившего его богатством. И хоть она тайно в глубине своего сердца и любила Гасула, она не могла сделать ничего другого, кроме как исполнить волю родителей. Однажды, после того как свадьба уже была решена, на самбре, устроенной в доме Саиды, присутствовал Гасул. В те времена мавры могли свободно посещать своих соплеменников, живших в христианских землях. Гасул танцевал на самбре с прекрасной Саидой. Танцуя, они взялись за руки, как того требовал танец, и Гасул, будучи не в силах сдержать свою чрезмерную любовь к Саиде, по окончании танца крепко обнял ее и поцеловал. Это увидел жених, севильский мавр. Точно разъяренный лев, преисполненный слепой ярости, он обнажил свою альфангу и бросился с ней на Гасула. Тот принял оборонительное положение и, наверное, жестоко ранил бы жениха, если бы их не успели разнять другие гости. В зале произошел переполох, и родители Саиды, рассерженные на Гасула, велели ему оставить их дом. Гасул ушел, не возразив ни слова, но затаил гнев и поклялся убить жениха, для чего стал ожидать благоприятного времени и места. Точно зная, когда и где будет венчаться Саида, он хорошенько вооружился, вскочил на доброго коня и отправился из Медины-Сидонии в Херес, куда прибыл к наступлению ночи, в ту пору, когда Саида и ее жених вместе со многими христианскими и мавританскими рыцарями выходили из дома невесты, чтобы направиться в дом, где должен был состояться свадебный пир. Гасул не пожелал потерять представившийся удобный случай, но, наоборот, решил им воспользоваться и с львиной отвагой бросился на жениха, за которого никто не успел вступиться, и сразил его насмерть одним ударом альфанги со словами: «На! Наслаждайся теперь Сайдой, если сможешь!» Все присутствующие были поражены подобным поступком и не знали, что делать, что говорить. Но родственники убитого и невесты набросились с оружием в руках на Гасула, чтобы отомстить ему за убийство, восклицая: «Умри, предатель!» Однако отважный Гасул, ничуть не смущенный и не испуганный нападением многочисленных противников, сумел от них отбиться. Ранив многих из них и видя, что сбегается большая толпа, он вскочил на своего верного коня и умчался, так что никто не смог его остановить. Вот про смерть этого жениха и про это событие сложили следующий романс, который надлежало бы поместить перед другими посвященными Гасулу романсами. Но раз мы все объяснили, приведем его теперь, потому что безразлично, раньше или позже идет тот или иной романс:
102
Родомонт – храбрый и влюбчивый сарацинский рыцарь в поэме Боярдо «Влюбленный Роланд» и в поэме Ариосто «Неистовый Роланд».