Жизнь и Смерть маленькой Красной Шапочки - Тик Людвиг (читаем книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
«Там, где в гуще скал
Текут тихие ручьи,
Где растут тёмные ивы –
Там пусть вскоре меня похоронят».
Как и мрачные предупреждения в «Красной Шапочке», песня Голо оказывается
пророческой – в конце драмы рыцаря действительно казнят у ручья под ивами.
Поставленные в религиозный контекст трагедии, смерти главных героинь получают
оттенок жертвенности, но если смерть святой Геновевы – это благочестивая смерть
святой, то смерть Красной Шапочки – это погибель без покаяния и причастия.
Снижение тона трагедии до фарса проявляется уже на уровне декораций: обе
героини умирают в собственной постели, в спальне – в покоях замка и в
крестьянской хижине. Однако в то время, как Геновева умирает в окружении
скорбящих о смерти мученицы, приняв последнее причастие и созерцая небесные
видения, смерть Красной Шапочки скрыта под пологом кровати как нечто тайное и
недостойное: героиня не способна встретить свою смерть с достоинством: она
гибнет от клыков злодея, в ужасе взывая о помощи.
Обратимся вновь к функции красного цвета, который неоднократно появляется в
обеих драмах. Ключевую роль он играет в трагедии о Красной Шапочке: во второй
сцене героиня произносит проникновенный монолог в форме сонета,
представляющий собой похвалу красному цвету, который «лучше всех прочих
37
38
цветов». Красный цвет ассоциируется у неё со всем необычным, особенным и
ценным: с праздничной одеждой, нежными губами, яркими ягодами. Малиновки, которые привлекают её яркостью красных перьев на грудке, обращают внимание на
сходство цвета своих перьев и её шапочки и сразу же признают её своим другом.
Роднит Красную Шапочку и Малиновок также и то, что в оригинале их имена
(Rotkappchen и Rotkehlchen) очень схожи. В них совпадает первый корень rot-, то
есть «красный» и уменьшительный суффикс -chen, в дословном переводе имена
звучат как «Красный колпачок» и «Красное горлышко».
В христианской традиции малиновка является одним из самых распространённых
символов, который тесно связан со страданиями и мукой. Согласно легенде, когда
Христос шёл на Голгофу, малиновка выдернула колючку из Его тернового венца, и
кровь брызнула на её перья, окрасив их в красный. С красным цветом связано и
поверье о том, что малиновка приносит воду душам грешников, страдающим в
адском пламени. Таким образом, цвет нарядной девичьей шапочки оказывается
цветом крови и огня, и в этой связи весь сюжет как бы вписывается в систему
координат религиозного предания. Стоит также заметить, что ассоциации самой
девочки, вызываемые у нее красным цветом, соотносятся с мирскими
наслаждениями – с весельем и плотскими удовольствиями, что дополнительно
подкрепляет пародийный образ «грешницы» и противопоставляет ей
удостоившуюся небесных наслаждений Геновеву.
В трагедии о святой Геновеве красный цвет также упоминается многократно – в
сочетании со словом «кровь», символизируя жертву и войну. Дважды красный
берёт на себя функцию пророчества. Красный ореол обретает луна в видении
старого рыцаря Вольфа, который трактует это как недобрый знак: «войну то
означает и несчастье, но нам ли, сарацинам – вот вопрос». Красные и зелёные
отблески появляются на глади колдовского зеркала в жилище ведьмы Винфреды.
Зеркало должно показать, была ли верна Зигфриду его жена, но ведьма,
сговорившись с Голо, показывает пфальцграфу картину измены Геновевы. Красный
и зелёный цвета фигурируют в описании колдовского действа, описывая
«невидимых, которые приходят из ничто» и становятся зримыми. В других сценах
красный и зелёный (в тексте ассоциируемый с природой и растительностью) противопоставляются друг другу, опять же, в контексте военных действий и
убийств: «Христиане окрашивают зелёный луг в красный цвет», т. е. проливают
свою кровь.
В драме о Красной Шапочке эти цвета также противопоставлены: героиня
утверждает, что зелёный цвет, распространённый в природе, хорош и полезен, но
«зелёный – как простые люди, его повсюду сыщешь», в отличие от красного, который встречается редко и потому высоко ценится.
«Как счастлив тот, кому,
Быть может, повезёт, как мне,
Увидеть шапку красную
На голове своей», – говорит она.
Зелёный цвет в обеих пьесах естественным образом связан с природой,
выступающей как в мистериальной драме, так и в комедии, прежде всего в образах
леса, лесной чащи и её обитателей. Однако, если в «Жизни и смерти святой
Геновевы» природа предстаёт как гармоничное, чудесное начало, то в «Красной
Шапочке» она таит в себе трагический разлад.
38
39
Геновева никак не вмешивается в жизнь леса: она не охотится и строит себе
жилища, предпочитая питаться кореньями и прятаться от непогоды в пещере.
Кротость пфальцграфини в одинаковой степени руководит её поступками как в
мире человеческом, урбанном, так и в мире природы. Лесная лань выкармливает
своим молоком новорожденного сына Геновевы, волк приносит ей овечью шкуру, которой она укутывает дитя в стужу, и катает ребёнка на своей спине, прочие
животные, а также птицы становятся друзьями подросшего мальчика:
Ging 's Kindlein aus, um Krauter aufzulesen,
So liefen auch die frommen Tierlein mit,
Und schieden ihm die guten von den bosen
Mit ihren Fu?en, folgten jedem Schritt;
(Когда дитя отправлялось на поиски трав,
С ним рядом бежали кроткие звери
И отличали для него хорошие от дурных,
Указав лапой, следовали за ним всюду).
Тик развивает соответствующую сцену народной книги: оригинальный текст
ограничивается только упоминанием лани и волка. В народной книге помощь
природных сил понимается как Божье чудо, явленное через земных тварей, в то
время как в драме Тика происходит своеобразное разделение помощи земной и
помощи небесной. Небесная помощь исходит от ангела, приносящего Геновеве
распятие и дарующего надежду на обретение жизни вечной. Земная помощь, исходящая от лесных зверей, облегчает физическое состояние Геновевы и её сына.
Таким образом, к Геновеве благоволит всё мироздание в целом.
Такая трактовка легенды связана с романтическими представлениями о природе, которая понимается как единый организм, объединяющий природу органическую и
неорганическую и несущий в себе отпечаток познающего Я человека. Романтизм
противопоставляет присущему эпохе Просвещения механистическому
картезианскому представлению о мире идею мира как организма, синтеза духа и
материи, единства субъекта и объекта. Этим убеждениям оказались созвучны идеи
почитаемого романтиками мистика Я. Бёме, согласно которому видимая природа
едина и происходит из сущности Бога. Он является причиной каждой вещи, существует в ней и, соответственно, присутствует повсюду: от стихий и небесных
тел до растений и животных.
Символическое объединение земного и небесного происходит в религиозном
действии, а именно в поклонении Геновевы распятию. Совершаемый ею в лесном
«храме» - на возвышении, где стоит распятие - искренний, почти наивный обряд
состоит не только в горячей молитве, но и в украшении креста земными дарами -
цветами и веточками деревьев, разными в зависимости от сезона. Таким образом, в
духовном мире Геновевы происходит единение как с Богом, так и с природой.
Природа в «Геновеве» - идиллическая, волшебная и нетронутая человеком, однако в
«Красной Шапочке» речь идёт уже о природе, испытавшей на себе его воздействие.
В центральной, третьей сцене «трагедии» происходит разговор Пса и Волка. Тик
использует традиционные аллегорические образы, распространённые в немецкой
литературе со времён «Бури и натиска», изображающие дихотомию свободы и
