Тристан и Изольда - Бедье Жозеф (читаем книги онлайн бесплатно .TXT) 📗

— Я уже раз поверил, сеньоры, скверным словам, которые вы говорили о Тристане, и в этом раскаялся. Но вы — мои ленники, и я не хочу лишаться услуг моих людей. Дайте же мне совет, прошу вас: вы мне обязаны советом. Вы знаете хорошо, что я враг всякой гордыни и высокомерия.

— В таком случае, государь, вели позвать сюда карлика Фросина. Ты ему не доверяешь из-за того, что случилось в саду. Однако разве не прочел он в звездах, что королева придет в тот вечер под сосну? Он сведущ во многом; посоветуйся с ним.

Проклятый горбун поспешил явиться, и Деноален обнял его. Послушайте, какому предательству научил он короля:

— Прикажи, государь, своему племяннику, чтобы завтра на заре он поскакал в Кардуэль к королю Артуру с грамотой на пергаменте, хорошо запечатанной воском. Государь, Тристан спит возле твоего ложа.

После первого сна выйди из твоего покоя; клянусь Богом и римским Законом, [9] что, если он любит Изольду грешной любовью, он захочет прийти поговорить с ней перед отъездом; если он явится так, что я про то не узнаю, а ты не увидишь, тогда убей меня. Что касается остального, предоставь мне вести дело по собственному усмотрению. Только смотри, не говори Тристану о поручении до того часа, когда надо будет идти спать.

— Хорошо, — ответил Марк, — пусть будет так.

Тогда карлик затеял гнусное предательство. Зайдя к пекарю, он купил на четыре денье крупитчатой муки и спрятал ее за пазуху. Кто когда-либо измыслил подобное предательство! Поздно вечером, когда король отужинал и его приближенные заснули в просторной зале по соседству с его покоем, Тристан подошел по обыкновению к ложу короля Марка.

— Дорогой племянник, — сказал ему король, — исполни мою волю: поезжай верхом к королю Артуру в Кардуэль, и пусть он распечатает эту грамоту. Передай ему мой привет и не оставайся там более одного дня.

— Я выеду завтра, государь.

— Да, завтра, до рассвета.

И вот Тристан в большом волнении. Расстояние от его ложа до ложа Марка было в длину копья. Им овладело страстное желание поговорить с королевой, и он замыслил в сердце, что на заре, если Марк будет спать, он приблизится к Изольде. Боже, что за безумная мысль!

Карлик, по обыкновению, спал в королевском покое. Когда ему показалось, что все заснули, он поднялся и между ложем Тристана и постелью королевы насыпал крупитчатой муки: если один из любовников подойдет к другому, мука сохранит следы его шагов. Пока он сыпал, увидел это Тристан, еще не уснувший. "Что это значит? — подумал он. — Этот карлик не имеет обыкновения оказывать мне услуги. Но он обманется: глуп будет тот, кто дозволит ему снять следы своих ног".

В полночь король встал и вышел, а за ним и горбун-карлик. В комнате было темно — ни зажженной свечи, ни светильника. Тристан поднялся во весь рост на своей постели. Боже, зачем пришла ему эта мысль! Поджав ноги и измерив расстояние, он сделал прыжок и упал на ложе короля. Увы, накануне в лесу клык огромного кабана ранил его в ногу, и, по несчастью, рана не была перевязана. При усилии от скачка она раскрылась, и потекла кровь; Тристан не видел ее, а она лилась, обагряя простыни. В это время карлик на свежем воздухе при свете луны узнал с помощью своего колдовства, что любовники оказались вместе. Затрясшись от радости, он сказал королю:

— Ступай теперь, и если не застанешь их вместе, вели меня повесить.

Они вошли в комнату — король, карлик и четыре предателя. Тристан, слышав их, поднялся, прыгнул и упал на свое ложе. Но увы, при этом скачке кровь из раны брызнула и обильно смочила муку.

Король, бароны и карлик со светильником уже в комнате. Тристан и Изольда притворились спящими. Они оставались одни в покое, не считая Периниса: он лежал в ногах Тристана и не двигался. Но король увидел на ложе обагренные простыни, а на полу — муку, смоченную свежей кровью.

Тогда четыре барона, ненавидевшие Тристана за его доблесть, схватили его на постели, грозя королеве, издеваясь над ней, дразня ее, обещая ей праведный суд. Они нашли кровоточившую рану.

— Тристан, — сказал король, — всякие оправдания бесполезны: завтра ты умрешь!

— Смилуйся, государь! — воскликнул Тристан. — Во имя Бога, за нас распятого, сжалься над нами!

— Отомсти за себя, государь! — сказали предатели.

— Дорогой дядя, — заговорил снова Тристан, — не за себя я молю: мне не тяжело умирать! Конечно, если бы не боязнь тебя рассердить, я дорого отплатил бы за это оскорбление трусам, которые без твоей защиты не осмелились бы своими руками коснуться моего тела; но из уважения и из любви к тебе я отдаюсь на твою волю: делай со мной, что хочешь, бери меня, государь, но сжалься над королевой.

И Тристан униженно склонился к его ногам.

— Сжалься над королевой, ибо если есть в твоем доме человек, достаточно отважный, чтобы утверждать ложно, будто я любил ее преступной любовью, я готов сразиться с ним в поединке. Во имя Господа Бога смилуйся над нею, государь!

Но четыре барона связали веревками его и королеву. Если бы он только знал, что ему не дозволят доказать поединком свою невиновность, он дал бы скорее разорвать себя на части, чем допустил бы позорным образом связать себя.

Он надеялся на Бога и знал, что в поединке никто не посмеет поднять на него оружие. И он по праву полагался на Бога. Когда он клялся, что никогда не любил королеву преступной любовью, предатели смеялись наглому обману. Но я обращаюсь к вам, добрые люди; вы знаете всю правду о любовном зелье, выпитом на море, и можете решить, ложно ли он говорил. Не поступок доказывает преступление, а истинный суд. Люди видят поступок, а Бог видит сердца: Он один — праведный судья. Потому-то Он пожелал, чтобы всякий обвиняемый имел возможность доказать свою правоту поединком, и Он сам сражается на стороне невинного. Вот почему Тристан требовал суда и поединка, остерегаясь в чем-либо оказать неуважение королю Марку. Но если бы он мог предугадать, что потом произошло, он убил бы предателей. Боже, зачем не убил он их!

Глава VIII Прыжок из часовни

ПО ГОРОДУ темной ночью бежит молва: Тристан и королева схвачены, король хочет их казнить. Богатые горожане и мелкий люд — все плачут. — Увы, как нам не плакать! Тристан, смелый боец, неужели ты умрешь от такого подлого предательства? А ты, благородная, почитаемая королева! В какой земле народится когда-либо принцесса столь прекрасная, столь любимая? Это плод твоего колдовства, горбун-карлик! Да не удостоится лицезреть Господа тот, кто, встретив тебя, не вонзит в твое сердце копье! Тристан, милый друг, дорогой! Когда Морольд, явившийся, чтобы захватить наших детей, высадился на этом берегу, никто из баронов не посмел вооружиться против него: все молчали, как немые, лишь ты, Тристан, вышел на поединок за всех нас, людей Корнуэльса. Ты убил Морольда, он поразил тебя копьем, и от этой раны ты едва не умер за нас. И нынче, памятуя обо всем этом, допустим ли мы твою смерть?

Жалобы и вопли разносятся по всему городу; все бегут во дворец. Но таков гнев короля, что не найдется столь сильного и смелого барона, который решился бы замолвить слово, чтобы смягчить его.

День близится, ночь уходит. Еще до восхода солнца Марк выехал за город к месту, где он обыкновенно творил суд и расправу. Он велел вырыть в земле яму и наполнить ее узловатыми колючими прутьями белого и черного терновника, вырванного с корнем.

В шесть часов утра он велел кликнуть клич по всей стране, чтобы тотчас же собрались корнуэльские люди. Они шумно сбегались; и не было никого, кто бы не плакал, кроме карлика из Тинтагеля. Тогда король сказал так:

— Сеньоры, этот костер из терновника я велел сложить для Тристана и королевы, ибо они преступили закон.

Все закричали:

— Требуем суда, государь, прежде всего суда, тяжбы и разбирательства! Казнить их без суда — позор и преступление. Дай им отсрочку, окажи милость!