Сон в Нефритовом павильоне - Автор неизвестен (версия книг .txt) 📗

— Кто же это? — удивился Ян.

А что ответила ему Фея, вы узнаете из следующей главы.

Глава сорок шестая

О ТОМ, КАК КНЯЗЬ СПРАВИЛ СВАДЬБУ В ТЕРЕМЕ СОНМ БЛАГОУХАНИЙ, А ПОД СЕНЬЮ СЛИВОВЫХ ДЕРЕВ НАЛОЖНИЦЫ СВЯЗАЛИ СЕБЯ КЛЯТВОЙ

И тогда Фея спросила князя:

— Как вы полагаете: хорошо, если некто относится ко мне с пониманием, а я его не замечаю?

— Плохо! — ответил князь.

— А хорошо ли, когда правитель выбирает министров по происхождению, а не по их способностям?

— Тоже плохо!

— Лотос — необыкновенная девушка и к тому же несравненная красавица! Бросив отца и мать на далекой родине, она приехала сюда только ради вас, поверила в ваше благородство и в ваше расположение к ней! Вот уже несколько лет она живет у вас в доме, и вы до сих пор не знаете, как составить ей счастье! Может, она для вас все еще чужая, дикарка, дочь варвара? Тогда вы как тот император, что выбирает министров не по способностям, а по происхождению, или как человек, совсем не понимающий другого! Сегодня на пиру я заметила: все веселились, и только Лотос почти весь вечер была печальна. А вы не видели этого?

— Лотос приехала сюда вовсе не ради меня, — усмехнулся Ян. — Она думала, что Хун — мужчина!

— Трудно в этом мире понять людей, — вздохнула Фея. — Вот вы — умный человек, но не в силах постичь душу Лотос! Она ведь не настолько глупа, чтобы не отличить мужчину от женщины, и, я уверена, знала, кто такая Хун, со дня их знакомства. Бы помните те три песни, что спела на пиру Лотос? В них она открыла нам свои думы. В первой излила тоску по совершенному миру, во второй открыла душу вам» в третьей поведала о своей печали. Мне захотелось утешить ее, и я сыграла ей мелодию «Дар», а госпожа Хун, чтобы заставить девушку забыть о печалях, запела «Плыву на лодочке в море». Мы обе старались ради нее, позаботьтесь же и вы, князь!

Ян ничего не ответил, только ласково улыбнулся Фее.

Между тем Хун пришла в терем Сонм Благоуханий. Над восточными холмами поднялась луна и залила серебристым сиянием террасу терема и цветы. Лотос спала, опершись на перила. Хун смогла как следует рассмотреть девушку: на персиковых щеках — весенний румянец, брови — как крылышки бабочек. Рукав кофты намок от слез, следы их остались на лице девушки.

Хун улыбнулась и воскликнула:

— Лотос! Ну не стыдно ли спать в такую дивную ночь!

Девушка встрепенулась, испуганно прикрыла ладонью мокрый рукав и пролепетала:

— Стыдно! Наверно, я захмелела! Но я еще так молода и не могла отказать дамам, угощавшим меня!

— Век человеческий — что капля росы на кончике былинки, — рассмеялась Хун, — зачем же отказываться от вина?!

Они облокотились на перила и стали любоваться луной и цветами, посеребренными лунным светом.

— Скажи, какую луну — когда она серпом или когда круглая — ты любишь больше? — неожиданно спросила Хун. — А еще: какие цветы — утренние, которые приоткрыты для росы, или вечерние, которые распахнуты солнцу?

Лотос улыбнулась.

— Луну люблю серпом, а цветы — приоткрытые для росы.

— Все так отвечают, — сказала Хун. — Но ведь луна не всегда серп, а цветы не всегда полуоткрыты. Так и человек: быстро пролетят молодые годы — и глядишь, уже седина в волосах заблестела! Скажи, почему поселилась ты в этом безлюдном саду, ведь здесь можно от тоски зачахнуть!

Смущенная Лотос не знала, что и ответить. Тогда Хун взяла девушку за руку и проговорила:

— Я-то понимаю, зачем ты оставила родину, своих друзей и родных и приехала сюда. Сегодняшняя ночь — для тебя: воспользуйся случаем, претвори свою мечту, не терзай понапрасну свою душу!

Щеки девушки стали пунцовыми, она опустила голову и после долгого молчания прошептала:

— Вы говорите, что понимаете меня, зачем же даете такой совет?

— Понимаю, понимаю! — рассмеялась Хун. — Хочешь, я сама все скажу князю?

Лотос еще сильней смутилась, но промолчала.

— Не обижайся, глупенькая! — продолжала Хун. — Замужество — важное событие в жизни женщины, с семьей связаны ее радости и горести. Ты здесь лишена поддержки близких, отчего же не хочешь послушаться доброго совета?

Лотос отвечала простодушно:

— Я хочу того же, что и вы. Верно, я покинула родину только ради того, чтобы быть с князем всю жизнь, делить с ним радость и горе. Других желаний у меня нет и не было. Я готова последовать вашему совету, но с тремя условиями. Я хочу, чтобы князь понимал мои чувства, понимал меня, а не просто оказался бы ослепленным моей красотой, чтобы он согласился взять меня в наложницы не из жалости, а по своей доброй воле и, наконец, чтобы он дал мне слово не по чьему-то совету, пусть даже доброму. Если же окажется нарушенным хоть одно из моих условий, я тотчас омочу уши водой из реки Инчуань [369] и убегу к Восточному морю, чтобы избежать позора!

Хун вздохнула и отправилась в спальню госпожи Инь, там она застала князя и Фею. Ян встретил Хун словами:

— Последнее время ты очень уж хлопотливая, оживленная, на месте никак не усидишь. Что принесла нам сейчас — не добрые ли вести?!

Хун в ответ:

— Добрые для меня, значит, и для вас тоже добрые, и таить их не стану. Древние, помнится, говорили: «Бывает, что и сокровище в грязь кидают, что и цветы под ноги швыряют». Все последние дни я присматривалась к Лотос — вот истинное сокровище и прекрасный цветок! Вы ведь знаете, почему она оставила родину и родителей и прибыла сюда, — меня не может не тревожить ее судьба. Женитесь на ней, князь, и скоро вы убедитесь, что она — самая лучшая ваша жена!

Князь с улыбкой повернулся к госпоже Инь.

— Когда жена ревнует — это нехорошо, но когда она сама приводит мужу молоденькую девушку — это, наверно, не намного лучше? А я-то считал Хун добродетельной супругой!

— Пусть я неразумна, — нахмурилась Хун, — но поверьте, я не хочу оскорблять вашу нравственность: если вы не желаете этого союза, то и Лотос не пожелает!

— Почему же?

— Потому что она сказала мне так: «Если князь не понимает моих чувств и только любуется моей красотой — я не согласна на брак, если он просто жалеет меня — я не согласна на брак, если он возьмет меня в наложницы против собственной воли, по чьему-то совету, — я не согласна на брак».

— Все это красиво сказано, — рассмеялся Ян. — Только много ли найдется в мире людей, способных понять другого? Не скажу, что я равнодушен к женщинам, и раз уж я привез из далекой страны «повергающую царства», зачем отказываться от нее? Я разговаривал с отцом и получил его согласие. Ну а тебе, Хун, раз уж ты взялась за сватовство, придется быть и Лунным старцем!

Весть о предстоящей женитьбе Яньского князя на девице Лотос широко разнеслась по столице и скоро достигла ушей Сына Неба и императрицы. Высокие особы отослали молодоженам в дар шелка и драгоценности, а сотни придворных направились в дом князя, торопясь принести хозяину поздравления и пожелания счастья.

В назначенный день гости собрались в тереме Сонм Благоухании на свадебный пир. Появились молодые: князь Ян в алом халате и шляпе с зубчатой тульей, рядом с ним Лотос — в кофте с пестроцветными рукавами, в волосах — цветы. Сад Очарование Весны заполнила толпа приглашенных, за оградой толпилось множество слуг знатнейших семейств столицы, любопытные и зеваки. Императрицу на торжестве представляла дама Цзя с десятью придворными барышнями.

Хун подняла бокал и обратилась к Яну:

— В этот чудесный весенний день мы приветствуем новобрачных! Примите, князь, бокал вина и осушите его до дна за то, чтобы вы и ваша супруга были счастливы до последних дней жизни, чтобы неотлучно находились при вас богатство и знатность, чтобы новые чувства не уступали старым, а старые — новым!

Князь осушил бокал и ответил с улыбкой:

— Я вижу, госпожа Хун, что вы умеете радоваться счастью других, как своему собственному!