Сон в Нефритовом павильоне - Автор неизвестен (версия книг .txt) 📗
— Эй, начальник Лу! Сдавайся! Я захватил твоих женщин! Если сложишь оружие, пощажу их, не сдашься — казню!
Лу Цзюнь посмотрел и обмер: жена его и наложницы стоят возле хана и обливаются слезами в три ручья. Не выдержал вельможа такого зрелища, пал духом и вернулся в стан. «Некогда У Ци, убив свою жену, стал большим военачальником, — думал он. — Если я одолею хана, то погублю свою семью. Зато Яньский князь мне уже не страшен будет: государь вернет мне богатство и знатность, а я наберу себе в жены красавиц, каких захочу! Пожалуй, нет проку спасать надоевших подруг и лишаться славы!» Но минуты не прошло, как он уже думал иначе: «А что, если, несмотря на мои подвиги, император не простит?! Тогда я этих жен лишусь и других не приобрету!» Никак не мог он решить, как поступить. Долго сидел, обхватив голову руками, даже задремал, и то ли во сне, то ли наяву явился перед ним небожитель в алом одеянии: одной рукой достает он до кеба, другой сжимает семизвездный меч. Лу Цзюнь в испуге вскочил.
Холодный пот прошиб вельможу. И тут мигнул светильник, возле шатра послышалось покашливание, и вошел дозорный со словами:
— Только что из стана варваров прилетела стрела, а к ней привязан кусок шелка — вот он!
Лу Цзюнь развернул послание и прочитал:
«Я, слуга великого хана, богатырь Товар, шлю это послание командующему минского войска. Всем известно, что умный живет ради выгоды, а преданный — ради покорности. Будь у Вас сто тысяч воинов, знамя с белым хвостом и золотая секира, Вы против этого не возразили бы. Но Вам прекрасно известно, кто оклеветал преданных слуг императора, кто посеял при дворе смуту и водил за нос Сына Неба, кто прибрал к рукам власть в стране Мин, вызвав недовольство народа, кто, наконец, ослабил войско и поставил под угрозу безопасность государства. Все, что произошло с Вашей страной сегодня, — дело Ваших рук. Будете Вы сражаться с нами и дальше или не будете, император Вас не простит, а народ не полюбит. Несмотря на все Ваши таланты и подвиги, не снимут с Вас прежних грехов. А когда Вы проиграете сражение, не пощадят и Ваших близких. Нам жаль Вас!
Ваш народ говорит: вот вернет император Яньского князя — и страна будет спасена. Я не многое знаю о Вашей стране, но одно понимаю ясно — возвращение Яньского князя не принесет Вам счастья! Не пора ли Вам вспомнить ханьского Ли Сяо-цина: [314] он происходил из знатного рода, тоже воевал с сюнну, попал в плен, но проявил благоразумие, за что и был пожалован титулом Левого князя при хане, обрел богатство и знатность. Зачем же Вам хранить верность минскому трону — для своей погибели? С Вашими знаниями и способностями Вы на службе у хана получите много больше, чем у императора. Когда мы завоюем страну Мин, Вы получите удел и станете князем! Если нам не повезет, Вы уйдете с нами на север и безбедно доживете свои дни в звании Левого князя при хане. Что лучше: жить со своими близкими, радуясь богатству да знатности, или же лишиться всего? Разум подскажет Вам, что для Вас выгоднее, в чем Ваше счастье!
Последнее, что скажу: кто долго колеблется, принимая решение, — тот скоро кается, кто долго думает — тот теряет время. А времени вернуть нельзя!»
Лу Цзюнь прочитал и снова крепко задумался. Полдня думал, перечитывая строка за строкой письмо Тобара, закрыв глаза и бессильно опершись на столик. Вдруг он вскочил и трахнул кулаком по столику.
— Недаром дурной сон мне был! Может, стоит все-таки остаться живым да благоденствовать?!
Схватил кисть, начал было писать ответ варварам, но вдруг опомнился: «Я-то сдамся, а как поведет себя даос?» И опять он задумался на полдня. Наконец хлопнул себя по колену и рассмеялся.
— А какое кому дело?
Он вызвал к себе даоса и говорит:
— Вы знаете новую песенку?
— Какую песенку? — удивился Голубое Облако.
— А вот какую:
— Как же это понимать? — улыбнулся даос.
— Ласточка — Яньский князь, — вздохнул Лу Цзюнь, — облака — это о вас. «Свет в небесах разольется» — значит, что Яньский князь осилит всех врагов.
Даос рассмеялся.
— А я ведь и есть как облако: сегодня здесь, завтра там. Судьбы государства меня не трогают!
— Я виноват перед вами, — притворно вздохнул опять Лу Цзюнь. — А песенку сочинили сообщники Яньского князя, когда вы прибыли ко двору императора и покорили его своим искусством. Да, если Яньский князь вернется, вам придется убираться подобру-поздорову! А вдруг это и вправду сбудется? Тогда уж не видать вам больше зеленых лесов да гор! И меня, несчастного, тоже не пожалеют!
— Я сам по себе, — холодно проговорил даос, — Яньский князь сам по себе.
Лу Цзюнь достал послание варваров и протянул его даосу со словами:
— Я родился в империи Мин и вырос здесь, разве я покинул бы свою родину и склонился перед сюнну, если бы у нас царил порядок, если бы не раздирали двор распри, если бы по заслугам ценил император достойных людей?! Кто, например, сейчас я? Не преступник, но на подозрении, не трус, но героем мне не быть, в славе не купаться. Древние мудрецы говорили: «Кто умеет хорошо говорить да понимает в хорошем обращении, тот и с дикарями уживется!» Давайте подумаем о вас: земля и небо — вам дом, моря и океаны — братья, всё вы знаете, всё умеете, зачем же вам скитаться год за годом в этой стране, терпеть здесь лишения? Не лучше ли будет перебраться в другие места? Я принял решение уйти в северные края, приглашаю и вас последовать со мною. Мы переходим на сторону сюнну, и с их войском вы даете бой Яньскому князю, вас ждет великая слава, меня — месть за все унижения!
Даос Голубое Облако твердостью духа не отличался и легко согласился с предложением Лу Цзюня. Тот, просияв, тут же написал Тобару, что готов служить хану и принимает его условия. Тобар доложил об этом своему повелителю и добавил:
— Лу Цзюнь — высокий сановник в стране Мин. Хотя он и глуповат, но его следовало бы принять с почестями и, чтобы утешить его душу, пожаловать ему звание Левого князя при хане.
Елюй не возражал, и Тобар сообщил Лу Цзюню, что к его встрече все готово. На другой день, дождавшись третьей ночной стражи, предатель вместе с Голубым Облаком и одним из своих приближенных покинул стан минов, пришел к крепостной стене и постучал в ворота. Навстречу изменнику вышел Тобар в сопровождении нескольких воинов. Варвар протянул Лу Цзюню руку и проговорил:
— Я ценю ваши способности и ученость, высокие, как Тайшань, и яркие, как Семизвездье. Сегодня я убедился еще, что вы благоразумны!
Лу Цзюнь покраснел.
— Я нарушил воинский долг и поступился честью, мне стыдно слушать ваши похвалы.
Тобар успокоил его и повел к хану. Тот встретил предателя усмешкой.
— Вы высокий сановник, и я не стану принимать вас как пленника. Будем считать, что я хозяин, а вы мой гость. Если пообещаете верой служить мне, пожалую вам землю и не поскуплюсь на подарки.
Лу Цзюнь поклонился.
— Сказать по чести, мне не везло у минов, меня все время притесняли, потому я и решил служить вам.
Хан принялся утешать его и сказал, что с нынешнего дня он будет называться Левым благородным князем. Лу Цзюнь представил хану даоса Голубое Облако:
— Этот чародей бродит по земле, как облако по небу, и сегодня он пожелал встретиться с вами, великий хан.
Предводитель варваров взглянул на даоса и радостно вопросил:
— Уж не знаменитый ли это даос Голубое Облако?
— Он самый, — ответил Лу Цзюнь. Почтительно приветствовав даоса, хан воскликнул:
— Ваша слава гремит по всему свету, давно мечтал я свидеться с вами и рад принимать вас у себя!
Даосу оказали большие почести, и он загордился необычайно.
Лу Цзюнь заговорил:
314
Ли Сяо-цин — ханьский полководец, попавший в плен к сюнну и оставшийся служить им.
