Энциклопедия творчества Владимира Высоцкого: гражданский аспект - Корман Яков Ильич
Наблюдается даже одинаковое обращение Мишки и Прова: «Едем, Коля, море там / Израйлеванное!» = «Надо, Коля, нападать!», — причем в обоих случаях Колю спасают, соответственно, друг и брат: «Ты же меня спас в порту!» = «Пров оттяпал ползабора / Для спасенья брата».
Чуть раньше песни «Про двух громилов» было написано стихотворение «Вот я вошел и дверь прикрыл…» (1970), в котором начальник лагеря так же пренебрежительно разговаривает с лирическим героем, как и сотрудник ОВИРа с Мишкой Шифманом: «Хвост огромный в кабинет <…> “Выйди вон из дверей!”» = «Вот я вошел и дверь прикрыл <…> “Так что давай-ка ты валяй?» (кроме того, обращение сотрудников ОВИРа к Мишке: «Выйди вон из дверей», — напоминает стихотворение «Много во мне маминого…», где точно так же ведут себя старейшины, то есть тоже представители власти: «А считались добренькими, / Многих вон услали»; АР-8-132).
Еще двумя песнями, которые необходимо сопоставить с «Мишкой Шифманом», являются «Нейтральная полоса» и «На мой на юный возраст не смотри…» (обе
— 1965).
В «Нейтральной полосе» капитан (авторский двойник) мыслит точно так же, как Коля-рассказчик: «А на кой нам Израйль, / Что мы там забыли?» /3; 457/ = «Ему и на фиг не нужна была чужая заграница». Позднее такую же мысль выскажет лирический герой в «Инструкции перед поездкой за рубеж» (1974): «Я ж не ихнего замеса
- / Я оттедова сбегу».
Что же касается песни «На мой на юный возраст не смотри…», то ее концовка содержит еще более интересное сходство с «Мишкой Шифманом»: «А я сижу и мучаюсь весь срок: / Ну кто из них из всех меня упрятал?» = «Мишку мучает вопрос: / Кто здесь враг таинственный?».
Похожим вопросом будет задаваться лирический герой и в черновиках «Дорожной истории», написанной одновременно с «Мишкой Шифманом»: «И кто мне друг, и кто мне враг — / Сижу, гадаю, благо времени вагон» (АР-10-44) (в другом черновом варианте есть строка: «Сижу, гадаю на цветных карандашах», — а в песне «Не покупают никакой еды…» лирический герой гадал на картах: «Я погадал вчера на даму треф, / Назвав ее для юмора холерой»).
Если «Мишка Шифман круто гнет / Мягкими манерами» (АР-2-34), то и напарник героя в «Дорожной истории» «волком смотрит — / Он вообще бывает крут».
В последней песне герой говорит: «Он был мне больше, чем родня». А Мишка в свое время спас Колю от смерти, поэтому тот ему скажет: «Ты же меня спас в порту!». Да и сам Мишка говорит: «Мы ж с тобой не как-нибудь — / “Здравствуй — до свидания”». Кроме того, и Мишка, и напарник героя используют одинаковые выражения: «Мишка мой кричит: “К чертям!”» = «А жизнь дороже, дьявол с ним!» (АР-10-44).
Мишка хочет «бросить» Советский Союз, а напарник героя — завязший в снегу МАЗ. Подобное отождествление страны с транспортным средством встретится и в «Аэрофлоте» (1978): «“Как же так, — говорит, — вся страна / Никогда никуда не летит?!”», — который мы сейчас и рассмотрим, поскольку тема двойничества там представлена во всей полноте.
Для начала стоит заметить, что у наиболее частого исполнения строки «Неполадки к весне устранят» имеются два редких варианта, которые выдают скрытый подтекст: «Недостатки к весне устранят» [2748], «Неполадки в стра<не>… к весне устранят» [2749]. Оговорка «в стране» здесь, конечно, не случайна, поскольку годом ранее было написано стихотворение «Много во мне маминого…», в котором уже высказывалась подобная мысль: «В первобытном обществе я / Вижу недостатки».
Другая реплика героя: «Задумался — плюю через плечо <.. > Плюю, мол, чтоб не сглазить» /5; 557/, - повторяет авторский совет в стихотворении «Вооружен и очень опасен»: «Но плюнуть трижды никогда / Не забывайте», — а также действия героя-рассказчика в послесловии к «Дельфинам и психам» и в черновиках «Песни Гогера-Могера»: «Надо вот что — закрыть глаза, плюнуть перед собой три раза…» (С5Т-5-46), «Если плюнешь с горя, скажем, — / В каталажку попадешь» /5; 525/.
Также в «Аэрофлоте» герой признаётся: «Нет, я врать не могу, как назло» /5; 560/. И здесь перед нами вновь возникает знакомый мотив «лирический герой говорит правду» (с. 474, 475). Приведем еще несколько близких по смыслу цитат: «Ни единою буквой не лгу» («Прерванный полет»), «Все хорошо, не вру, без дураков» («Прошла пора вступлений и прелюдий»), «Мне поздно врать — могила на носу» («Передо мной любой факир — ну, просто карлик!»; АР-9-18), «Не вру, ей-бога, скажи, Серега!» («Милицейский протокол»), «Я не кричу, я думаю: не ври» («Мне, может, крикнуть хочется, как встарь…»), «Запишите мне по глазу, / Если я соврал» («Я не пил, не воровал…»), «Уверен: если где-то я совру, / Он ложь мою безжалостно усилит» («Песня певца у микрофона»).
Описание героем своего друга: «Всё закрыто — туман, пелена. / Друг совсем обалдел, паразит: / “Ты скажи, для чего вся страна / Всё куда-то летит и летит?”» (АР-7-144), — в очередной раз возвращает нас к повести «Дельфины и психи»: «Русь! Куда ж прешь ты! Дай ответ» /6; 40/. А строка «Всё закрыто — туман, пелена» повторяет аналогичную мысль из «Побега на рывок»: «Всё взято в трубы, перекрыты краны».
Приведем заодно и другие сходства между этими песнями.
В первом случае представлена ситуация «Я и мой напарник против лагерных надзирателей», а во втором — «Я и мой друг против Аэрофлота».
Если конвоиры лирического героя «в печень бьют» (АР-4-14), то начальник его «в больное колет, как игла» (АР-7-108). Поэтому и конвоиров, и начальника он называет чертями: «Те же черти с кнутом» (АР-4-11) = «Уверен черт, что я для предприятья / Ну хоть куда, хоть как и хоть на чем» (АР-7-118, 126) (в первом случае — черти с кнутом, а во втором — черт с иглой).
Сам же герой занимается самокритикой: «Целый взвод до зари / С мене дурь выбивал» (АР-4-10) = «Считайте меня полным идиотом» (АР-7-132); сравнивает лагерную действительность и действия Аэрофлота с войной: «Лихо бьет трехлинейка, прямо как на войне» (АР-4-14) = «Третий раз нас по полю ведут / Перебежками, как на войне» (АР-7-124); и употребляет применительно к себе одинаковые обороты: «Дальше встал я, как мог» (АР-4-14) = «Я, как смог, успокоил живот» (АР-7-108).
Кроме того, в обеих песнях дело происходит зимой: «По пояс в снегу» (АР-412) = «Ответ один — обледененье, снег» (АР-7-128), так же как в «Райских яблоках»: «Ветроснежное поле, сплошное ничто, беспредел» (АР-3-157). И это же «поле» упоминается в «Аэрофлоте»: «Третий раз нас по полю ведут / Перебежками, как на войне» (АР-7-122, 132).
В «Райских яблоках» зэки ждут, что их пропустят в рай, а в «Аэрофлоте» пассажиры ожидают посадку на самолет: «И измученный люд не издал ни единого стона» = «В ожиданье уставший народ, / Успокойся и землю не рой» [2750] [2751]; «Кто упал на колени, кто быстро на корточки сел» (АР-3-166) = «Кто устал — тот лежит на полу» (АР-7-120); «Бессловесна толпа, все уснули в чаду благовонном» (АР-3-160) = «Такие переспят» (АР-7-121).
Лирический герой удивлен открывшейся перед ним картиной: «Вот те на — прискакал: пред очами не райское что-то» (АР-3-166) = «Всё в тумане везде, вот те на» (АР-7-118, 124); и отзывается о ней с иронией: «И как ринулись все в распрекрасную ту благодать!» (СЗТ-2-371) = «Мы в ресторан — там не дают на вынос, / А нам и там, как дома, благодать» (АР-7-124).
Перечислим еще ряд перекличек: «Фимиам из ворот — это крепче, чем руки вязать» (АР-3-158) = «В глазах другое: “Вас бы привязными / Ремнями — и немедленно, и всех!”» (АР-7-128); «…он — апостол, а я — остолоп» (АР-3-160) = «Считайте меня полным идиотом» (АР-7-132); «Стали нас выкликать по алфавиту — вышло смешно» (АР-17-202) = «Мой вылет объявили, что ли?» (АР-7-106); «Схороните путем, да поплачьте, да певчие чтоб» (АР-3-162) = «Глядь, певчие поют заупокой» (АР-7-126, 132); «Как бы так угадать, чтоб не сам, чтобы в спину ножом» (АР-3-164) = «Я угадал: опять не вылетаю» (АР-7-124); «В грязь ударю лицом» (АР-3-166) —* «Побрился, чтобы не ударить в грязь»1?0 (АР-7-137); «Хоть и то говорить — им подъем в поднебесье тяжел» (АР-3-166) = «У них — Гудбай — и в небо, хошь не хошь» (АР-7-106).
