Искушения наших дней. В защиту церковного единства - Коллектив авторов (список книг .txt) 📗
— Как же вы не хотите оценить такой его подвиг: ведь он своими собственными руками багром топил жидовствующих!
Я сказал, что это, безусловно, выразительная сцена, но она, во–первых, представляется мне малодостоверной, и к тому же разве это аргумент за канонизацию, а не против нее? И еще в статьях некоторых поклонников Ивана Грозного явно проскальзывает антииерархическая идея этой проектируемой канонизации. Так, в одной из статей было прямо написано, что канонизации Ивана Грозного как огня боятся «современные Колычевы». Понятно, что под «Колычевыми» тут подразумеваются продолжатели дела и служения святителя Филиппа, митрополита Московского. Совершенно саморазоблачающий выпад! Конечно, как сказал Святейший Патриарх Алексий II, во всей этой затее мы имеем дело с провокацией. Для одних это действительно сознательная антицерковная провокация, направленная на то, чтобы по возможности затруднить церковное делание, создать ранее не существовавшие проблемы, обострить уже имеющиеся. Другие из тех, кто ведет эту кампанию, считают, что Церковь должна быть служанкой в делах политических, что ее нужно использовать в своих целях. Вероятно, этим людям представляется, что если бы они привлекли Церковь на свою сторону, она была бы им мощной поддержкой. Но есть еще и множество людей исторически и богословски наивных. Они легко верят всему, что написано. И мы более всего должны быть обеспокоены тем, что в сознание этих людей вносится смущение.
Кто добивается церковной санкции на грех?
Что касается мысли о канонизации Григория Распутина, я хорошо помню по заседаниям синодальной Комиссии по канонизации святых, что как раз общение императора Николая II и императрицы с Распутиным было самой серьезной проблемой, затруднявшей принятие решения о канонизации. В результате тщательного исследования этого вопроса комиссия выработала адекватный подход к этой теме. Общение царственных мучеников с Распутиным объясняется, как говорилось в заключительных выводах комиссии, болезнью наследника престола и тем, что Распутин, как виделось императрице, мог ему помочь в его страданиях. Конечно, вникая более подробно во все обстоятельства, мы не можем отрицать, что для императрицы Распутин представлялся и религиозно одаренным человеком, может быть, она считала его старцем в собственном смысле этого слова. Но если это так, то мы имеем дело с ее заблуждением. Канонизация императрицы вовсе не исключает ее ошибочных суждений, в том числе и религиозного характера. Мученическая кровь много значит и многое искупает. Но когда сегодня эта канонизация используется для того, чтобы и Распутина внести в святцы, понятно, что здесь мы имеем дело со злонамеренной инициативой.
Мне кажется, для религиозно сознательного человека многое проясняет чтение записок самого Распутина. В них он вроде бы выступает как благочестивый православный человек. Но эти записки несут на себе печать своеобразной религиозности, и образ его «старчества» решительно отличается, скажем, от знаменитого и признанного оптинского старчества. В частности, в записках проступает его критическое отношение к духовенству, равно как и его легкое и терпимое отношение к греху как к тому явлению, без которого спасение невозможно. В духе пресловутой народной мудрости «Не согрешишь, не покаешься» порой представляется, что ревнители канонизации Распутина добиваются церковной санкции на грех. Во всяком случае, образ «старца Распутина» глубоко чужероден тому, что Церковь традиционно почитает в святых.
В связи с кампанией за канонизацию Распутина и Ивана Грозного, необходимо особо сказать о провокационной роли газеты «Русь Православная». Я вспоминаю беседу с одним священником, очень искренним и благочестивым, который, несмотря на свое историческое образование, оставался читателем газеты «Русь Православная» от корки до корки. Помню, он мне показал одну из статей, где поливались грязью церковная власть, Священный Синод и утверждалось, что, вопреки заветам митрополита Петербургского Иоанна, Синод злокозненным образом не хочет канонизировать царя (это было до Архиерейского Собора). Я тогда сказал своему собрату:
— Вот я свидетель, что как раз митрополит Иоанн на последнем заседании синодальной Комиссии по канонизации святых высказался очень определенно и решительно против прославления царя и при этом зачитал документ, составленный накануне. В этом документе отвергалась идея канонизации императора и императорской семьи.
Моему собеседнику мысль о том, что митрополит Иоанн мог быть против канонизации императора, показалась настолько несовместимой с его представлениями о нем, что он мне сказал тогда:
— Вы клевещете на его память.
Вот как эта газета, грубо говоря, «водит за нос» своих читателей. Надо подчеркнуть, что главный редактор газеты «Русь Православная» очень хорошо понимает, что он делает и какие цели он преследует.
Грубое попрание церковной дисциплины
Следует сказать несколько слов и относительно церковной дисциплины. Конечно, нет и не может быть никаких официальных церковных решений, которые бы выражали отрицательные суждения о тех или иных деятелях прошлого. Анафеме подвергаются лица здравствующие, а не уже представшие на Суд Божий. Поэтому и не может быть официального церковного постановления, где было бы сказано, что такой–то и такой–то никогда не будут канонизированы. Тем не менее церковное отношение к тем или иным историческим деятелям находит свое выражение в выступлениях Предстоятеля Церкви. По меньшей мере для духовенства его суждения должны быть ориентиром, обязывающим ориентиром. После того, как Святейший Патриарх Алексий II неоднократно назвал и саму идею канонизации Ивана Грозного и Распутина, и всю кампанию вокруг нее провокационной и вредной для Церкви, выступления в печати священнослужителей с иной, чем у Патриарха, позицией по этому вопросу могут рассматриваться только как грубое попрание церковной дисциплины. Для таковых авторов из духовенства дисциплинарные меры могут стать вполне естественными и необходимыми.
Что касается церковной печати, если она, действительно, церковная, если журналы или газеты издаются по благословению Святейшего Патриарха или епархиальных архиереев, то в таких изданиях не может быть места для пропаганды идей, на вредность которых недвусмысленно указало священноначалие. Что же касается мирян, которые выступают в нецерковной печати на эти темы, то они ответственны за все печатные выступления перед своей совестью и Богом.
(Из выступления на секции «Клуб православных журналистов» XI Международных Рождественских образовательных Чтений. 31.01.03)
(«Церковный Вестник»)
Георгий КОРОБЬИН
ТРАКТОВКА ЛИЧНОСТИ
ИОАННА ГРОЗНОГО В КНИГЕ
«САМОДЕРЖАВИЕ ДУХА» [71]
ОБЪЯСНЕНИЕ «БЕЛЫХ ПЯТЕН»
ИЛИ ПЕРЕСМОТР ЦЕРКОВНЫХ ПРЕДАНИЙ?
В 1994 году была опубликована книга «Самодержавие духа» с подзаголовком «Очерки русского самосознания». В предисловии сказано: «Нам особенно важно заново осмыслить пройденный путь, научиться отличать добро от зла, истину от лжи, настоящую духовность от лукавой подделки». Далее в ряде очерков идет изложение истории Руси с момента Крещения и до наших дней, и при этом, как написано в аннотации, изложен именно православный взгляд на события. «Впервые за послереволюционное время совершенно по–новому объясняются "белые пятна" в цепи давно минувших дней, что дает надежду понять и осмыслить не только настоящее, но и будущее России».
Ключевым моментом в истории русского самосознания считается эпоха Ивана Грозного. Об этом сказано в самом начале книги: «Русский народ в течение шести веков (с момента Крещения в X веке по XVI век) вдумчиво и сосредоточенно размышлял о месте Святой Руси в мироздании, пока, наконец, в царствование Ивана IV не утвердился в своем национально–религиозном мировоззрении». Эпохе Грозного посвящена самая обширная по объему глава, и в ней, пожалуй, в наибольшей степени отразилось намерение «совершенно по–новому объяснить и белые пятна", научить читателей отличать добро от зла, настоящую духовность от лукавой подделки».
