Библейский культурно-исторический комментарий. Часть 2. Новый Завет - Кинер Крейг
6:14. Читатель должен был при чтении свитка разворачивать его правой рукой, а левой сворачивать до определенного места, останавливаясь там, где нужно; здесь язык созвучен Ис. 34:4 и перекликается с другими прорицаниями судов в еврейской литературе (Сивиллины оракулы). Такой язык был обычно характерен для описания конца земной истории.
6:15,16. В *Ветхом Завете и апокалипсисах также говорится о суде, который ожидает все слои населения; читателей должна ободрить весть о том, что Бог, в конце концов, воздаст за них императору и его приближенным, которые ныне судят народ. Стремление скрыться в горах и пещерах от гнева Божьего перекликается с Ос. 10:8; ср.: Ис. 2:10,19,20.
6:17. Этот стих имеет параллели с Иоил. 2:11; ср.: Мал. 3:2, в преддверии дня суда.
7:1–8
Запечатление
144 тысяч избранных
Можно воспринимать эти 144 тыс. либо буквально (по 12 тыс. девственников из каждого колена израильтян — 14:4), либо символически (духовные последователи, народ Божий). Против буквального восприятия этой цифры свидетельствует использование в других местах в Откровении слова «рабы» (1:1; 6:11 — в греческом оригинале; 7:3), а это позволяет полагать, что 144 тыс. составляют общее число спасенных (7:3,4). Но являются ли они «неисчислимым множеством» из 7:9 или «восстановленным остатком» этнического Израиля, остается неясным.
«После сего видел я» (7:1) — т. е. это видение следует за предыдущим (см. также коммент. к 4:1); если тексты 6:12–17 относятся к концу века, то 7:1–8 должны представлять эти события хронологически (7:3), возможно, одновременными с описанными в 6:1 — 11.
7:1. Язычники часто персонифицировали природные стихии или соотносили их с определенными божествами; иудеи верили, что Бог наделил ангелов властью над отдельными природными силами (в том числе ветрами) под Своим водительством (напр., в *Книге Юбилеев; ср.: Пс. 148:1—12). «Четыре угла» земли — известное с древних времен образное выражение. Мало кто считал, что земля имеет сферическую форму, но большинство верило, что она круглая; тем не менее «четыре угла» было обычным выражением, как и мысль о том, что четыре ветра исходят с неба в четырех направлениях (возможно, в виде ангелов, как у Зах. 6:5). В древних литературных источниках ветрам приписывается как положительная, так и отрицательная роль. Согласно некоторым представлениям, ветер несет солнечную и лунную колесницу (*1 Енох. 72:5; 73:2), или Бог основал небеса на ветрах (1 Енох., Иосиф и Асенефа), а остановка ветра могла знаменовать собой наступление нового века (Сивиллины оракулы, о послепотопной эре). Как и современные писатели, библейские авторы использовали язык в соответствии с жанром, в котором они писали; это включало и язык символов и образов.
7:2. В самых популярных древних мифах Гелиос ведет свою солнечную колесницу, следуя определенному курсу над землей, поднимаясь от ворот на востоке и спускаясь на западе, чтобы снова продолжать тот же путь ниже земли; земной круг был опоясан со всех сторон рекой Океан. Иудеи, естественно, преобразовали бога солнца в ангела; но любой ангел, который мог подняться до орбиты солнца, считался выше всех царей земных.
«Печать» — здесь имеется в виду печатка перстня; правитель, который делегировал свои полномочия другому для выполнения определенной задачи, позволял ему пользоваться своей печаткой.
7:3. Рабы Бога должны быть «запечатлены» Им как собственность (ср.: Ис. 44:5) — наподобие того, как документы или деловые бумаги запечатывались и на них ставилась печать для удостоверения их подлинности и гарантии отсутствия подделки. Бог еще в древности защитил Свой народ в Гесеме во время действия египетских язв (Исх. 8:28; 9:4; 11:7; см. коммент. к Отк. 5:6); образ защиты восходит к *Ветхому Завету (Быт. 4:15; Ис. 66:19). Образ печати здесь вызывает непосредственные ассоциации с Иез. 9:4–6, где суд не мог начаться до тех пор, пока чело праведных (скорбящих из-за грехов жителей своей земли) не будет помечено особым «знаком». Чело и рука (Исх. 13:9,16; 28:38; Втор. 6:8; 11:18) наилучшим образом подходили для запечатления, поскольку прежде всего бросались в глаза.
За возможным исключением Быт. 4:15, все ветхозаветные отрывки, похоже, свидетельствуют о символическом значении таких знаков (если не считать более позднюю, послепленовую иудейскую практику филактерий — tefillin). В Иез. 9:6, конечно, не имеется в виду зримый знак, а в Откровении, вероятно, печать употребляется в том же смысле, что и у Иезекииля. В еврейском языке знак Иезекииля изображается еврейской буквой /ду(тав); в древнем начертании она выглядит наподобие греческой буквы chi (хи) (и раввины сравнивали их между собой), в свою очередь, близкой к английской х — которую некоторые христианские комментаторы сравнивали (возможно, выдавая желаемое за действительное) со знаком креста. Производились сравнения и с тавром, которое ставили на животных; с клеймом, которое ставили на рабах, а позднее и на солдатах; напрашивались сравнения и с религиозной татуировкой (напр., в митра-изме — древней религии, основанной на культе Митры), с духовным обрезанием (обрезание было названо печатью); и с божественным образом в человеке (*Фи-лон), который здесь применяется по отношению к тем, кто живет в гармонии с этим образом. См. коммент. к Отк. 13:16–18 и к Гал. 6:17; ср.: *4 Езд. 6:5; 10:23; *Псалмы Соломона 15:6–9 и *3авет Иова 5:2.
7:4. Поскольку это полное число рабов Божьих (7:3), праведных (1:1; 2:20; 22:6), то 144 тыс. и этническое предназначение может иносказательно указывать на истинных последователей Израиля Божьего (последователей Иисуса; ср.: 2:9; 3:9; 21:2,14). Независимо от того, буквальное это число или символическое, здесь видно отчетливое указание на *ветхозаветную и общую иудейскую концепцию восстановления Израиля, которая преподносится, как обычно, с позиций восстановления верного остатка из двенадцати израильских колен.
7:5–8. В традиционном понимании иудаизма двенадцать колен все вместе унаследуют землю (Иез. 48). Но для сохранения числа двенадцать, даже считая Иосифа и Манассию (колено Иосифа обычно подразделялось на две части, представленные его сыновьями Манассией и Ефремом) и не упоминая колена Левия, нужно было опустить одно из колен, в данном случае — Дана, первого в списке у Иезекииля (48:1). (Иудейские комментаторы уже во II в. н. э. связывали колено Дана с идолопоклонством, но никаких специальных свидетельств по поводу того, что именно поэтому Дан исключен из списка, не приводится. Грехи Дана [Суд. 18:30; 3 Цар. 12:29; Ам. 8:14; ср.: *Книга Юбилеев 44:28,29] — это не только те, что отмечены в Ветхом Завете и которые заставили сравнивать Дана со «змеем на дороге» [Быт. 49:16,17] — тоже слишком далекая ассоциация здесь.) Факт исключения Дана из списка подчеркивает символический смысл, который Иоанн придает всему отрывку; возможно, это нужно, чтобы показать опасность отступничества даже среди народа Божьего (ср.: Ин. 6:70; 1 Ин.). Последовательность колен сама по себе, вероятно, не имеет значения: в Ветхом Завете она существенно варьируется.
Эти двенадцать племен в 1 в. уже не существовали как самостоятельные этнические общности; за малым исключением, предками признавались только Иуда, Вениамин и Левий, а ныне даже большинство из этих различий перестают быть определенными. Точное число — двенадцать — для каждого колена служит еше одним указанием на символический характер этого отрывка: в еврейских текстах эта цифра обозначала число Божьего народа (напр., в *Свитках Мертвого моря) и 144 000 = 12 х 12 х 10 х 10 х 10. Символика чисел для еврейского мышления была особенно важна в свете грядущего. (Некоторые нумерологические курьезы нашли свое отражение в художественной литературе, напр., семь дев, которые прислуживали Асенефе, все родились в ту же ночь, что и она; но символические тексты были характерны и для *апокалиптических произведений; см., в частности, коммент. о временах к Отк. 12.)
