История патристической философии - Морескини Клаудио (книга жизни txt) 📗
Глава девятая. Христианская греческая философия в VI и VII веках
I. Псевдо–Дионисий Ареопагит
До сих пор таинственной является личность того, кто под именем Дионисия Ареопагита, упоминаемого в Деян. 17, 34, сочинил совокупность произведений, известных как «Ареопагитский корпус» (Corpus Areopagificum, или Dionysiacum). Дионисий Ареопагит впервые официально упоминается монофизитами–северианами и епископом Ипатием Эфесским во время встречи православных–халкидонитов с северианами, проходившей в Константинополе в 532 г.; севериане апеллировали в том числе к Ареопагиту ради подтверждения своего православия, однако Ипатий поставил под сомнение аутентичность его писаний.
И хотя в течение всего средневековья автор названного Корпуса действительно почитался как ученик святого апостола Павла, мнение Ипатия не представляло собой единичный казус: современные ученые собрати свидетельства различных ученых Средних веков, которые сомневались в том, что Корпус принадлежит апостольскому времени.
Но особенно это проявилось в эпоху Возрождения, когда легенда о Дионисии Ареопагите подверглась решительному развенчанию: имена Лоренцо Валлы и Эразма известны также и за заслуги в этой области. Впоследствии их тезис был воспринят и углублен эрудитами XVII в., такими, как Ле Квэн, и теперь он уже не является предметом опровержения, хотя находилось немало тех, кто, начиная с эпохи Возрождения и почти вплоть до наших дней, выступали в качестве апологетов аутентичности Корпуса, особенно среди французов, движимых настоятельным желанием идентифицировать данного автора не только с Дионисием Ареопагитом «Деяний», 17, 34, но и с первым епископом Парижа.
Два параллельных исследования X. Коха и И. Штигльмайра были направлены на то, чтобы уточнить хотя бы приблизительно хронологию Корпуса. Оба ученых продемонстрировали тесную зависимость части четвертой главы «О Божественных именах» от произведения Прокла «Об ипостасях зла ». А значит, автор Корпуса должен был быть либо современником Прокла (умершего в 485 г.), либо человеком, жившим немного позже него.
Затем Штигльмайр уточнил эти хронологию, придя к выводу, что период написания Корпуса должен быть заключен в рамки между 482 г. (дата Энотикона) и началом VI в. Наряду с этими умозаключениями было также сделано множество попыток идентификации автора с тем или иным историческим персонажем.
И даже если при нынешнем состоянии наших знаний не оказывается возможным прийти к неоспоримому выводу касательно точной идентичности автора, следующие соображения способны, однако, пролить некоторый свет на его личность.
1. Возможно, он являлся уроженцем Сирии. Штигльмайр отметил, что параграф, относящийся к поставлению во епископа, во пресвитера и в диакона в «О церковной иерархии», V 7 (110, 10–19) построен по образцу параграфа «О поставлениях», обнародованного патриархом Антиохийским Игнатием Ефремом Рахмани. В любом случае, неопровержимым фактом является то, что Корпус, немного спустя после своего появления, стяжал значительный успех именно в сирийской среде.
2. Зависимость Псевдо–Дионисия от Прокла не ограничивается воспроизведением со стороны последнего различных доктрин и выражений, характерных для Прокла, но, как показал Саффре, проявляется также в употреблении и точных технических терминов (θεανδρικός [богомужний], θεονυμικαάγάλματα [богоименные изваяния], θεονργικά φώτα [бого–зданные светы], ύπερούσια φώτα [сверхсушностные светы], ένάς [генада] и т. д.), что доказывает объективную связь между этими двумя авторами. Эти тесные и личные отношения между Псевдо–Дионисием и Проклом находят себе, судя по всему, подтверждение с учетом двух обстоятельств:
а) в трактате «О божественных именах», II 9 (134, 6) Псевдо–Дионисий приписывает своему учителю Иерофею «Первоосновы теологии», соответствующие заглавию важного произведения Прокла «Первоосновы теологии»; б) Образ Иерофея, обрисованный Псевдо–Дионисием в «О божественных именах», 111 2 (141, 8—14), а именно, то, что, когда Иерофей воспевает гимны, создается впечатление, что он отделяется от тела, сопоставим с аналогичным описанием Прокла Марином в его «Жизни Прокла». Существует почти полная уверенность в том, что «Иерофей» есть не что иное, как псевдоним Прокла.
3. Проблема аналогий между Псевдо–Дионисием и Дамаскием, поднятая среди прочих Роком, была недавно подвергнута более углубленному рассмотрению, и при этом были выявлены разнообразные доктринальные и терминологические соответствия между автором Корпуса и последним преемником неоплатонической школы в Афинах [124].
Если принять во внимание совокупность этих трех пунктов, представляется дозволенным прийти к следующему заключению: Псевдо–Дионисий был христианином сирийского происхождения, который в последние десятилетия V в. и в начале VI в. прослушал в Афинах курс лекций Прокла и Дамаския. Как отмечалось, в конце V в. неоплатоническую школу в Афинах посещали многочисленные сирийцы.
«О небесной иерархии», в пятнадцати главах, организует в стройную иерархическую систему, регулируемую четкими законами, различные чины ангелов, упоминаемые в Ветхом Завете и у святого апостола Павла. Обсуждаются следующие моменты: а) изображения ангелов, присутствующие в Священном Писании, суть всего лишь символы–покровы, которыми Бог воспользовался либо ради того, чтобы приспособиться к ограниченным возможностям людей, либо ради того, чтобы удерживать вдали от Своей тайны непосвященных; эти символы должны быть преодолены человеческим умом, который, отталкиваясь от них, обязан подниматься к нематериальной и умопостигаемой реальности (главы 1—II); б) иерархия небесных сущностей ставит своей целью реализовать в своих членах уподобление Богу: высшие члены названной иерархии воспринимают озарение непосредственно от Бога и передают его низшим членам, производя в них тройное действие очищения, просвещения и приобщения или совершенства (главы III—IV); в) термин «ангел», хотя он и употребляется в отношении всех небесных сущностей, обозначает собственно низший чин иерархии (глава V); г) небесная иерархия, наделенная строго тройственной структурой, состоит из трех иерархических степеней, каждая из которых, в свою очередь, подразделяется на три чина: первая степень состоит из Престолов, Херувимов и Серафимов, вторая — из Властей, Сил и Господств, а третья — из Ангелов, Архангелов и Начальств (три чина каждой степени упоминаются по восходящей от низших к высшим, глава VI); д) каждый из этих чинов одарен особыми свойствами и функциями и слагается из бесчисленного числа высших, промежуточных и низших сил (главы VII—X, XIV, XV); е) все небесные сущности могут также именоваться «силами» (глава XI); ж) первосвященники, обученные и приобщенные к божественной тайне ангелами, могут приобретать наименование «ангелов»; з) очищение, предметом которого был Исайя, и видение, которого он сподобился, восходят, помимо Бога, также и к чину Серафимов (глава XIII).
«О церковной иерархии», всеми главах, устанавливает прежде всего параллель между земной иерархией и иерархией ангельской, каковой первая является образом (глава I), затем автор переходит к описанию и аллегорическому истолкованию богослужебных функций вступления нового обращенного в лоно христианской религии (глава II), литургии и таинства евхаристии (глава III), елеосвящения (глава IV), поставления во епископов, во пресвитеров и во диаконов (глава V), пострижения в монахи, то есть в наивысший чин «посвященных» (глава VI), и различных погребальных обрядов (глава VII). Видимой главой церковной иерархии является епископ, сообщающий посвящение членам низшего чина; последний, в свою очередь, передает его еше более низшему чину, который может затем обратиться к высшему, как это происходит в небесной иерархии. Истинным главой любой иерархии, как небесной, так и человеческой, является, однако, Иисус Христос, символом которого выступает епископ. Церковная иерархия занимает промежуточное положение между небесной иерархией и «законнической» иерархией Ветхого Завета и состоит из трех чинов «посвящающих» (епископы, пресвитеры, диаконы) и из трех чинов «посвященных» (которые, если вести отсчет от низшего чина в сторону высшего, суть очищенные, просвещенные и совершенные). Епископы выполняют тройную функцию приобщения, просвещения и очищения, пресвитеры — просвещения и очищения, а диаконы — только функцию очищения, так что, как и в небесной иерархии, высшие чины обладают всеми полномочиями низших чинов, в то время как за низшими чинами закреплены только некоторые функции и полномочия высших чинов. В рамках категории «посвященных» очищенные (представленные оглашенными или крещеными, вновь впавшими в грех) препоручены попечению диаконов, просвещенные (или святой народ) — попечению пресвитеров, а совершенные (то есть монашествующие) — попечению епископов.
