Библия для детей - Протоиерей (Соколов) Александр (читать бесплатно книги без сокращений txt) 📗
Навуходоносоръ очень удивился и спросилъ Даніила: «Какъ же это ты угадалъ мой сонъ?»
«Богъ, Которому я молюсь, открылъ мнѣ», сказалъ Да-ніилъ.
Навуходоносоръ приказалъ всѣмъ молиться тому Богу, Которому молился Даніилъ.
Даніила послѣ этого царь полюбилъ еще болѣе, далъ ему много денегъ и хотѣлъ сдѣлать его губернаторомъ. Но Даніилъ попросилъ царя, чтобы онъ сдѣлалъ губернаторами его товарищей: Ананію, Азарію и Мисаила, а самъ остался у царя во дворцѣ.
116.
Ананія, Азарія и Мисаилъ брошены въ огонь въ
растопленную печь.
Царь Навуходоносоръ былъ слишкомъ гордъ. Онъ считалъ себя лучше и умнѣе всѣхъ,—чуть не богомъ. Онъ велѣлъ сдѣлать золотого истукана, который походилъ бы на него. Этому истукану всѣ должны были молиться, какъ будто бы молились самому Навуходоносору.
Что, дѣти, вамъ смѣшно, что Навуходоносоръ считалъ себя богомъ и велѣлъ молиться своей статуѣ? Да! Мои милыя, гордые люди всегда бываютъ смѣшны и дѣлаютъ, по гордости, большія глупости. Они думаютъ, что все, что они дѣлаютъ, хорошо и умно. Не гордитесь! Умные люди никогда не гордятся. Кто изъ васъ гордится, тотъ, значитъ, не совсѣмъ уменъ. Ты учишься хорошо, не гордись: вѣдь ты и долженъ учиться хорошо. Будешь гордиться тѣмъ, что ты много знаешь и будешь смѣшонъ; тебѣ скажутъ: «Ты много знаешь, а подумалъ ли ты о томъ, чего ты не знаешь?» Ты, дѣвочка, гордишься тѣмъ, что у тебя красивое личико? Но Кто далъ тебѣ красоту? Богь! И тебѣ тутъ гордитьея нечѣмъ. А что, если тебя, за твою гордость, накажетъ Богъ; у тебя, напримѣръ, сдѣлается оспа, и ты, изъ хорошенькой дѣвочки, сдѣлаешься некрасивою,—рябою? Но довольно. Я знаю, что вы добрыя, умныя дѣти и никогда не будете гордецами.
Такъ, Навуходоносоръ сдѣлалъ свою статую, собралъ народъ и велѣлъ всѣмъ молиться предъ этою статуею. Недалеко отъ статуи была выстроена огромная печка. Много накладено было въ нее дровъ, и она силъно была растоплена. «Кто не будетъ молиться моей статуѣ», сказалъ Навуходоносоръ, «тѣхъ будутъ бросать въ эту печку».
Весь народъ упалъ на колѣни и молился предъ статуею. Кому же охота сгорѣть въ огнѣ? Только Ананія, Азарія и Мисаилъ не хотѣли молиться этому идолу.
«Отчего вы не молитесь статуѣ?» сказалъ Навуходоносоръ, который очень разсердился. «Молитесь! А то я велю васъ бросить въ огонь».
«Мы молимся Богу, а статуѣ твоей,—этому идолу, мы не будемъ молиться. Бросай насъ въ печку, мы будемъ горѣть, а не перестанемъ молиться Богу».
«Прибавьте ка еще дровъ, растопите печку какъ можно сильнѣе!» кричалъ царь, который разсердился еще болѣе.
Растопили печку такъ сильно, что и подойти къ ней нельзя было. Ананію, Азарію и Мисаила схватили, связали и во всей одеждѣ бросили въ печь. Огонь былъ такъ силенъ, что солдаты, которые бросали ихъ, обгорѣли и умерли. Вы думаете: они сгорятъ въ огнѣ?
Всѣ съ ужасомъ смотрѣли на печь. Вдругъ самъ царь вскакиваетъ съ своего мѣста и спрашиваетъ: «Вѣдь мы связали и бросили въ печь только троихъ, а смотрите, ихъ тамъ въ огнѣ четверо и они, кажется, невредимы». Весь народъ заглядывалъ издали въ печку, и всѣ видѣли тамъ четверыхъ.
Царь повелѣлъ юношамъ выйти изъ раскаленной печи. Они вышли. И что же? Ни одного спаленнаго волоса не было на нихъ, и даже платье не затлѣлось.
Богъ послалъ къ этимъ отрокамъ Своего ангела и не далъ имъ сгорѣть въ огнѣ.
117.
Даніилъ брошенъ въ яму на съѣденіе львамъ.
Вы, мои маленькіе друзья, еще мало жили на свѣтѣ и не знаете, можетъ быть, что, чѣмъ богаче и знатнѣе человѣкъ, тѣмъ болѣе находится злыхъ людей, которые завидуютъ и всячески стараются повредить ему.
Навуходоносоръ умеръ. Царемъ вавилонскимъ сдѣлался Дарій.
«Какъ же это къ нашему царю близокъ молодой іудей, который дѣлаетъ все, что хочетъ, потому что царь любитъ его и слушаетъ».
«Теперь іудеямъ у насъ житье лучше, чѣмъ намъ. Какъ бы намъ наябедничать на этого Даніила, чтобы царь разсердился и велѣлъ убить его».
Вотъ что замышляли противъ Даніила вавилоняне, которые завидовали, что царь любитъ, слушаетъ и награждаетъ Даніила.
Но Даніилъ былъ честенъ, не бралъ ни отъ кого ни денегъ ни подарковъ, никого не обижалъ, кто виноватъ—наказывалъ, кто правъ, того отпускалъ.
Какъ же оклеветать его, что наябедничать? Наконецъ, завистники Даніила придумали. Пришли они къ царю и говорятъ ему: «Царь! Подданные не почитаютъ тебя, молятся Богу. Издай указъ, чтобы цѣлыхъ тридцать дней никто въ твоемъ царствѣ не смѣлъ молиться Богу; и кому что нужно, пусть проситъ у тебя. А кто не послушается и будетъ молиться Богу, того прикажи бросать въ яму львамъ, чтобы они съѣли такого ослушника».
Вѣрно и Дарій былъ тоже гордъ. Онъ сдѣлалъ глупость, послушался злого совѣта завистниковъ Даніила и издалъ указъ, чтобы въ теченіе тридцати дней никто не молился Богу, а обо всемъ, какъ Бога, просилъ царя.
И вотъ, въ цѣломъ царствѣ вавилонскомъ всѣ перестали молиться; особенно этому обрадовались лѣнивцы, которые не любятъ молиться. Господи! До чего можетъ довести людей злоба, зависть и гордость!
Теперь завистники Даніила стали подсматривать за нимъ, не станетъ ли онъ молиться Богу? Даніилъ любилъ молиться Богу. У него въ домѣ была горенка съ окномъ. Окно это было обращено къ Іерусалиму.
Войдетъ Даніилъ въ свою горенку, отворитъ окно, станетъ на колѣни и начнетъ молиться, оборотясь лицомъ къ окну, въ ту сторону, гдѣ Іерусалимъ, гдѣ прежде былъ храмъ Соломоновъ. Молился онъ по три раза въ день.
И вотъ, когда всѣмъ запрещено было молиться Богу, Даніилъ входилъ въ свою горенку и тамъ молился Богу. Завистники его подсмотрѣли это, пришли къ царю и сказали ему: «Царь! Вѣдь ты издалъ указъ, чтобы никто не смѣлъ молиться Богу?» «Да», отвѣчалъ Дарій, «издалъ и, разумѣется, накажу того, кто меня не послушается!»
Тогда эти злые люди сказали царю: «Да вотъ Даніилъ не исполняетъ твоего царскаго указа, молится Богу. Вели бросить его въ яму львамъ».
Жалко стало царю Даніила. Но что дѣлать? Самъ же издалъ такой указъ.
Бросили Даніила въ ровъ львиный. Это была глубокая яма, обнесенная желѣзными рѣшетками. Въ нее было посажено нѣсколько львовъ, которымъ отдавали преступниковъ. Львы бросались на нихъ, рвали ихъ на куски и съѣдали. Враги Даніила нарочно велѣли не кормить этихъ львовъ нѣсколько дней, чтобы съ голоду львы были злѣе и скорѣе съѣли Даніила. Эти недобрые люди радовались, когда Даніила бросили въ яму ко львамъ. Они такъ и думали, что лъвы непремѣно съѣдятъ Даніила.
А царь очень жалѣлъ Даніила. Онъ даже не ужиналъ и цѣлую ночь не спалъ, все думалъ: «Зачѣмъ я послушалъ этихъ злодѣевъ, издалъ такой указъ, и зачѣмъ я велѣлъ отдать Даніила львамъ. Онъ былъ вѣрный, честный слуга мой, и вотъ, изъ-за моего каприза, его съѣдятъ львы».
118.
Богъ спасаетъ Даніила.
Рано утромъ, лишь только стало разсвѣтать, Дарій, чуть не бѣгомъ, пошелъ къ ямѣ, гдѣ сидѣлй львы. «Живъ ли Даніилъ?» думалъ царь. Онъ нагнулся къ рѣшеткѣ и закри чалъ: «Даніилъ! Даніилъ! Живъ ли ты? Защитилъ ли тебя твой Богъ отъ сердитыхъ звѣрей.
И какъ же удивился и обрадовался царь, когда Даніилъ отвѣчалъ ему: «Живъ! Слава Богу, Который послалъ ко мнѣ сюда Своего ангела, который не далъ львамъ съѣсть меня!»
Царь заглянулъ и удивился еще болѣе. Даніилъ сидѣлъ въ ямѣ, а вокругъ него спокойно лежали голодные львы, не рычали, не бросались на него, ласкались къ нему, какъ смирныя собаки къ своему хозяину.
