Люди пути. О суфиях, суфизме и суфийских историях - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо" (читаемые книги читать .TXT) 📗
Тебе нужно стать учеником, потому что у тебя еще нет той целостности. Иначе какой смысл становиться учеником? Стать учеником значит приблизиться к человеку, который целостен, и чья целостность может работать как катализатор для твоей интеграции. Это значит приблизиться к человеку, прийти в присутствие человека, который больше не является машиной, который пробужден — чтобы его пробужденность создала рябь пробуждения в тебе. Стать восприимчивым к такому человеку, оставаться доступным для такого человека, это все, что подразумевается под «стать учеником».
Но прямо сейчас не обманывай себя, что у тебя есть какая-то свобода или ответственность. Когда я так говорю, это причиняет боль. Это ранит твое эго, ты чувствуешь себя нехорошо. Ты не свободен! Ты не ответствен! Что за вздор несет Ошо? Я знаю, это больно, но если ты попытаешься понять, если ты попытаешься проникнуться тем, что я говорю, если ты посмотришь без предубеждений и без эго, ты увидишь в этом смысл. И само это видение станет трансформацией твоей жизни.
И последний вопрос:
Ошо, почему я вспоминаю Бога, только когда страдаю?
Ты не вспоминаешь Бога. Когда ты страдаешь, твое вспоминание Бога просто бессмысленно. Тебя не интересует Бог, тебя интересует только, как избежать страданий. Вот поэтому, когда ты счастлив, ты абсолютно забываешь о Боге. Но знай наверняка, только когда ты вспоминаешь Бога в счастье, это является вспоминанием, иначе нет. В страдании все вспоминают Бога — даже атеист. Поэтому даже атеисты начинают становиться теистами, приближаясь к старости. А в момент смерти почти каждый атеист становится теистом — когда приходит реальное страдание смерти, тогда вся ваша философия атеизма исчезает. Но это не реальная, не подлинная молитва, не подлинное воспоминание.
Религиозные люди — это те, кто вспоминает Бога, когда они счастливы, потому что они помнят с благодарностью. Когда вы увидите розу, это будет правильным моментом вспомнить Бога. Роза — это достаточное основание для того, чтобы вспомнить его, достаточное указание, достаточная причина, подлинное событие.
Когда вы видите улыбающегося ребенка, или когда птица взлетает в небо, когда птица в полете, или когда восходит солнце, или одинокая утренняя звезда вот-вот погаснет — если вы знаете, что такое красота, вы вспомните Бога в эти прекрасные моменты. Если вы знаете, что такое любовь, вы вспомните Бога, когда занимаетесь любовью. Если вы знаете, что такое радость, вы вспомните Бога, когда вы наполнены радостью — потому что это те моменты, в которые вы благодарны. Тогда, даже если вы вспомните его в страдании, это будет настоящим воспоминанием, иначе нет. Если вы помните только в страдании, вы не помните Бога — вы просто хотите получить от него помощь. Вы просто хотите использовать слово «Бог», вы хотите использовать Бога, вот и все.
Я слышал...
У одного мужчины жена держала домашнего попугая — очень религиозного попугая, но однажды попугай умер. Женщина, конечно, расстроилась. Ее добродушный муж пошел в магазин за новой птичкой, но ничто из предложенного ему не годилось: один попугай был слишком драчливый, другой — слишком скучный, третий слишком большой. Наконец, хозяину зоомагазина это изрядно надоело, и покупатель направился к выходу. Но уже на выходе он вдруг увидел попугая, который ему по-настоящему приглянулся.
«Сколько за этого малого?» — спросил он.
«Это особенный попугай. Я на самом деле не хочу с ним расставаться, но если я это сделаю, это будет стоить двести фунтов».
«Что же в нем такого особенного?»
«Ну, видите ли, сэр, это единственный попугай в Великобритании, который кладет квадратные яйца».
Посетитель не был склонен этому верить, но торговец провел его в подсобное помещение и показал блюдо с яйцами, каждое из них представляло собой идеальный куб.
«По рукам. Я заберу птицу с собой», — сказал он.
Пока продавец оформлял чек, тревожная мысль пришла в голову покупателю, он подумал о своей жене и спросил: «Я полагаю, этот попугай умеет говорить? Он знает что-нибудь религиозное, молитву или что-то такое?»
«Да, сэр, может... Одно выражение он точно знает».
«Замечательно. И что это за выражение?»
«Бббоооже, опяяять!»
В страдании ваше вспоминание похоже на это. Оно никак не связано с Богом. Отбросьте его, оно бессмысленно. Научитесь новому подходу. Когда вы полны радости, танцуете, поете, тогда вспоминайте! Пусть Бог ассоциируется, прежде всего, с вашими положительными моментами. Оттуда он проникнет глубоко в ваше сердце. Пусть Бог будет не грустным делом, но празднованием. Пусть Бог будет благословением, благодарением.
Достаточно на сегодня.
Глава 15
Подливая масло в огонь
Один человек, которому нравилось изучать всевозможные философские системы, написал мастеру-дервишу, Абдул-Азизу из Мекки, спрашивая, не мог бы тот поговорить с ним, чтобы провести сравнения. Дервиш отправил ему бутылку, наполненную маслом и водой, и фитиль. В посылку было вложено это письмо:
«Дорогой друг, если ты поместишь фитиль в масло, ты получишь свет, поднеся огонь. Если ты выльешь масло и поместишь фитиль в воду, ты не получишь света. Если ты взболтаешь масло с водой и затем поместишь в них фитиль, ты получишь шипение и брызги. Нет нужды проводить эксперимент с помощью слов и визитов, если это можно проделать с такими простыми материалами, как эти».
Суфизм экзистенциален, но суфизм — не экзистенциализм. Экзистенциализм на самом деле содержит в себе противоречие. Весь подход экзистенциализма заключается в том, что существование — это не система, и его невозможно превратить в систему. Что существование остается опытом. Невозможно превратить его в философию, и, тем не менее, сам экзистенциализм превратился в систему.
Западный ум так пристрастился к теоретизированию и философствованиям, что даже нечто антифилософское в своей основе со временем превращается в философию. Что-то, что в своей основе не является системой, мало-помалу становится полноценной системой.
Немецкий ум в этом отношении более систематичен. В Германии Карл Ясперс превратил подход экзистенциалистов к реальности в великую систему. Это поразительно! Все их воззрение заключается в том, что систематизация невозможна. Но вы можете систематизировать даже этот подход, это отношение. Вы можете философствовать против философии, вы можете создать философию из нефилософии, но тогда вы снова тонете в болоте слов, теорий, гипотез, утверждений, логики... этому нет конца.
Поэтому я говорю, что суфизм экзистенциален, но не является экзистенциализмом. У него нет «изма», у него нет никакой философии, которой можно обучать, у него нет утверждений, чтобы нечто утверждать, у него нет доктрины, чтобы внушать ее людям. Это просто палец, указывающий на Луну. Это указание, указание в направлении реальности, не в направлении слов. Это опыт и эксперимент. Он питает отвращение ко всем возможным философиям, потому что философия — это фундаментальная причина, из-за которой человек теряется в языке и языковых моделях. У жизни нет языка, жизнь молчалива, или же тишина — это ее единственный язык, она говорит только со помощью тишины. Поэтому, когда вы молчаливы, вы находитесь в единстве с ней.
Жизнь медитативна. Это не разновидность мышления, она — состояние недумания. Когда вы находитесь в этом состоянии недумания, внезапно возникает единство, исчезают все барьеры между вами и жизнью. Вы больше не отдельны от нее, вы больше не противопоставлены ей, думая о ней, — вы и есть жизнь! И вы знаете это, только когда вы являетесь ей, вы знаете, только когда знающего больше нет, вы знаете, только когда все знания исчезли. Вы знаете через бытие, а не через знание.
