Счастливые сны. Толкование и заказ (СИ) - Цветков Евгений (книги полностью .TXT) 📗
Куда успевали проскочить эти люди своим сознанием — трудно сказать. Скорей всего, не увидав, по каким-то причинам Света, они попадали в самое начало Хониид Бардо, где начинаются кармические видения. Отметим, что Ад приходит на второй день Хониид Бардо. Не исключено, что эти люди и не достигали так далеко в Бардо, а попросту проваливались в какие-то щели в Чикай Бардо, где укрывались от Ослепляющего Света. Для них он не был источником благодати и отдохновения, любви.
Очень трудно рассуждать про то, о чем мы знаем еще Так Мало.
Важно иное, что мы наконец-то стали исследовать свидетельства, обрабатывать их, осмыслять так, как это делается в современном научном знании. Другое дело, что, изучая иные состояния нашего сознанья, мы становимся и прибором и ученым одновременно и зачастую — вообще нераздельными с наблюдаемым. Прибор, ученый и явление — совмещены. Это очень новое положение для науки. Превратившись в прибор и явление одновременно, показания мы снимаем Сами с Себя. Положение удивительное и совершенно необыкновенное с точки зрения привычной логики отстраненности Сознания от Вещи, Явления в дневной коллективной Яви.
В снах, в Бардо, трансовых состояниях Сознания, где плотность знака-приказа и вещи-явления — сравниваются, открываются совершенно новые возможности и возникают положения совсем невероятные по необычности и трудности для исследователя. Дело в том, что хотя объективность Свидетельств здесь так же может быть установлена, как и при наблюдении за частицами, к примеру, или рождением звезд. Однако, устанавливая достоверность Свидетельств, сирень повторяя эксперимент, мы — Сами должны стать рождающейся звездой.
Иного нет пути. Чтобы научиться плавать — надо плыть. И сколько бы мы ни прочитали самых лучших наставлений на тему, как плавать или как преуспеть в технике любви — нам плыть всякий раз приходится самим; чужим свидетельством не выплывешь; только собственным пережитием способны мы удостовериться. Удостоверяясь — мы становимся иными. Прибор, который неразделен с явлением, творит это явление,— все время видоизменяется. В этом смысле говорят, по-видимому, что у всех своя судьбинская стезя, потому что Сам человек эту стезю и творит, чтобы по ней пройти. Хоть и прочитает сотни наставлений, как жить, — Жить нам приходится Самим, что в Бардо, что в Жизни нашей.
Конечно, говорить о настоящем опыте смерти — не приходится. Все эти люди, во всех книгах, свидетельствах, древних и теперешних, пробыв сознанием невесть где — возвратились в нашу жизнь и потому лишь смогли свидетельствовать об испытанном. В этом смысле, ни видения Святых и Блаженных, ни опыты оккультистов с выходом из тела, ни свидетельства таких мистиков, как Сведенборг — невозможно считать истинным опытом именно Загробного Существования. Поэтому, лишь по сходству описаний с теми картинами, какие даются в Бардо Тодол я и могу прикидывать, а что это могло быть, куда добралось человеческое Сознание...
О чем, впрочем, недвусмысленно свидетельствуют все эти случаи — это присутствие некой реальности, некоего Иного Мира, в котором наше сознание, наделенное памятью о Себе, памятью о том, кто мы и что, и где лежит наше бесчувственное тело, наше сознание — видит и слышит, испытывает удивительное и странное. Встречает фигуры, которые могут быть ангелами иль бесами, умершими родственниками и друзьями, может переноситься вмиг в пространстве и двигаться во времени (коих, по-видимому, в этом-мире просто нет, в том привычном смысле, как пространство и время нам ведомо в дневной яви). При всем том, сознание наше видит наше тело (может видеть), знает, что, скажем, тело — Умерло, видеть людей, суетящихся вокруг и тому подобное... С этой точки зрения, если учесть, что после, рассказывая увиденное, вернувшиеся получают удивительное подтверждение тому, что видели и слышали в нашей реальности, в той палате, где лежали, и прочее — мы должны допустить, что наше Сознание не нуждается ни в глазах, чтобы видеть, ни в ушах, чтобы слышать... Что Выход из тела — суть реальность, объективная, доказанная именно тем, что вышедший, хотя сам и невидимый для оставшихся в жизни,— видит и слышит их, воспринимает.
Вот это свидетельство Восприятия нашей привычной, физической реальности голым, лишенным приспособлений органов чувств, Сознанием — это свидетельство и есть самое главное над чем следует задуматься!
Что это за Реальность? Совпадает ли она с началом реальности Бардо, или Воздушных Мытарств Православия, иль это еще одна, отдельная "Земля", присутствующая все время рядом с нами, — трудно сказать.
Приведу здесь опыты такого внетелесного соприкосновения с этой Иной Явью с древних времен до сегодня, которые, по моему разумению, особенно интересны. В приложении "Судный день" я целиком также привожу свидетельство воина Эра о подобном загробье из сочинения Платона "Республика", и пример мытарства св. Феодоры из воздушных мытарств Православия.
ПРИЛОЖЕНИЕ 2 СОЗНАНИЕ ВНЕ ТЕЛА
Начнем с древних свидетельств.
Возможно, самый полный и удивительный опыт сознания вне тела, описанный в христианской литературе, принадлежит св. Андрею Христа ради юродивому Константинопольскому (IX в.). Этот опыт был описан со слов самого святого его другом Никифором. Здесь мы приводим лишь отрывки из рассказа святого.
Однажды во время суровой зимы, когда св. Андрей лежал на улице замерзший и близкий к смерти, он внезапно ощутил в себе внутреннюю теплоту и увидел прекрасного юношу с лицом светящимся как солнце, который отвел его в рай на третье небо. "По Божественному изволению я пребывал в течение двух недель в сладостном видении... я видел себя в прекрасном и дивном рае... умом и сердцем удивлялся я несказанной прелести рая Божия и услаждался, ходя по нему. Там находилось множество садов, наполненных высокими деревьями, которые, колыхаясь своими вершинами, веселили мои очи, и от ветвей их исходило великое благоухание... сих деревьев нельзя уподобить по красоте ни единому земному дереву... В тех садах были бесчисленные птицы с золотыми, белоснежными и разноцветными крыльями. Они сидели на ветвях райских деревьев и так прекрасно пели, что от сладкозвучного их пения, я не помнил себя... После сего на меня напал какой-то ужас, и мне казалось, что я стою на верху небесной тверди, передо мною же ходит какой-то юноша, со светлым, как солнце лицом, одетый в багряницу... Когда я ходил по его стопам, то увидел Крест большой и прекрасный, по виду подобный радуге, а кругом его стояли огневидные, как пламень, певцы и воспевали сладостное пение, славословя Господа, некогда распятого на Кресте. Шедший передо мною юноша, подойдя к Кресту, облобызал его, и дал знак и мне, чтобы я облобызал Крест... Лобызая его, я исполнился несказанной духовной сладости и обонял благоухание сильнее райского. Пройдя мимо Креста, я посмотрел вниз и увидел под собою как бы морскую бездну... (Мой путеводитель) обратившись ко мне, сказал: "Не бойся, ибо нам необходимо подняться еще выше". И он подал мне руку. Когда я ухватился за нее, мы уже находились выше второй тверди. Там я увидал дивных мужей, их упокоение и непередаваемую на языке человеческом радость их праздника... И вот мы поднялись выше третьего неба, где я видел и слышал множество сил небесных, воспевающих и благословящих Бога. Мы подошли к какой-то, блистающей как молния, завесе, пред которой стояли великие и страшные юноши, видом подобные как бы огненному пламени... И сказал мне водивший меня юноша: "Когда отверзнеца завеса, ты увидишь Владыку Христа. Поклонись же престолу Его". Услыхав сие, я радовался и трепетал, ибо меня объял ужас и неизреченная радость... И вот какая-то пламенная рука отверзла завесу, и я, подобно пророку Исайи, узрел Господа моего, "ездяща на престоле высоце и превознесение и серафими стояху окрест Его" (Ис. 6:1). Он был облачен в багряную одежду, лицо Его было пресветло, а очи Его с любовию взирали на меня.Увидев это, я пал перед ним ниц, покло-нясь светлому и страшному престолу Его. какая радость объяла меня при созерцании лица Его, того нельзя словами выразить. Даже теперь, при воспоминании о том видении, я преисполняюсь неизреченной радостию. В трепете я лежал пред моим Владыкою. После сего все небесное воинство воспело предивную и неизреченную песнь, а затем — не понимаю и сам как — снова очутился ходящим по раю" (Жития святых, 2 окт.). (
