Assassin’s Creed. Последние потомки - Кирби Мэтью (читать книги полные TXT) 📗
– А как работает именно это? – спросил Хавьер.
– В основном точно так же, – сказал Монро. – Я беру образец твоей ДНК, анализирую его и нахожу генетические воспоминания всех твоих предков, которые там хранятся. Заполучив их, мы можем создать симулятор этих воспоминаний, и ты можешь их исследовать.
Рассказывая, он то и дело поглядывал в сторону, через плечо Оуэна, но не так, будто бы избегал зрительного контакта, а так, словно его сознание частично находилось где-то в другом месте.
– Так чем эта машина отличается? – поинтересовался Хавьер.
Монро нахмурился.
– Другие модели могут получить доступ к воспоминаниям каждого, чьи образцы ДНК присутствуют в облаке «Абстерго»…
– Я читал, что всеми этими симуляциями управляют, – перебил Хавьер. – Управляет «Абстерго».
– Как управляет? – спросил Оуэн.
– Это похоже на реалити-шоу, – ответил Хавьер. – Но они подчищают всякий мусор, так что у тебя все равно не складывается вся история целиком.
– Именно, – сказал Монро. – Новейшие модели «Анимуса» предназначены для развлечения и служат интересам «Абстерго». Люди видят и воспринимают историю так, как это угодно «Абстерго». Правды там нет. А эта модель, – он положил руку на подголовник кресла, – может получить доступ именно к твоим воспоминаниям. Нетронутым. Это единственный способ выяснить правду, что бы ты ни искал.
– Как вы это сделали? – спросил Хавьер.
– Я работал на «Абстерго», – ответил Монро. – Очень давно. Еще вопросы есть?
Оуэн взглянул на Хавьера. Тот кивнул и сказал:
– Да, еще один. Зачем вы этим занимаетесь?
– Зачем ты этим занимаешься? Я пригласил Оуэна, а не тебя.
– Я здесь, потому что Оуэн мой друг, и я должен быть с ним.
Оуэн не считал себя сентиментальным, но отметил, что услышанное ему понравилось.
– Хорошо, – ответил Монро. – Дело в том… я занимаюсь этим, потому что я тоже кое-что должен.
По тону голоса Оуэн понял, что Монро не собирается распространяться об этом. Хавьер больше ни о чем не спрашивал, и Монро обратился к Оуэну.
– Так что за правду ты хочешь узнать? В школе у нас не было времени обсудить детали. Напомни, чьи воспоминания ты хочешь исследовать?
Оуэн глубоко вдохнул.
– Моего отца.
– О, точно. Отец – это важно, – кивнул Монро. – Что-то специфическое?
– Хочу знать, что случилось с ним одним вечером. 18 декабря. Пять лет назад.
– Оу. Если бы я знал. В этом случае я не могу тебе помочь.
Оуэн шагнул к нему.
– Что вы имеете в виду? Я только поэтому сюда и пришел. Вы сказали…
– Ты говорил, что хочешь попасть внутрь воспоминаний твоего отца, и я сказал «да». Это правда. Но ты не сказал, что тебе нужны его переживания всего лишь пятилетней давности.
– Но…
– Это просто невозможно, – сказал Монро. – Твоя ДНК содержит воспоминания твоего отца только до того момента, как ты был зачат, но не после. У тебя нет его генетической памяти о том моменте, когда тебе было – сколько там – десять?
– Он прав, – подтвердил Хавьер. – Я интересовался этим, но думал, может, есть что-то вроде новых технологий.
Оуэну показалось, что автобус вокруг него сжимался, стискивал его по мере того, как возрастали его гнев и злость.
– Тогда что мне делать? Как мне добраться до его воспоминаний о том вечере?
– Тебе нужен другой вид «Анимуса», – сказал Монро. – И образец ДНК отца, взятый после этого вечера. Только так можно проникнуть в код его генетической памяти.
Все мышцы Оуэна до того напряглись, что он задрожал.
– Но его в тот вечер арестовали. Они забрали его, и он больше не вернулся. У меня нет его ДНК.
– В таком случае мне очень жаль, парень.
Оуэну захотелось ударить ближайший монитор. Он пришел сюда, поскольку это был единственный способ. Единственная возможность доказать невиновность отца. Единственный вариант восстановить справедливость. Но оказалось, что это вовсе не выход. У Оуэна не было выхода, и он только теперь это осознал. Он оказался заперт в этой жизни, обречен слушать, как бабушка с дедушкой поливают грязью отца, смотреть, как мать без боя отказывается от собственных воспоминаний о нем.
– Если бы он достал ДНК отца, – спросил Хавьер, – вы бы это сделали?
– Абсолютно, – сказал Монро. – С помощью другого вида «Анимуса» и с образцом ДНК, взятым после той ночи.
Оуэн почувствовал руку Хавьера на своем плече.
– Может, твоя мама что-то сохранила? Что-то, что содержит его ДНК. Старую рубашку, может.
– У нас ничего такого нет, – сказал Оуэн. – Мама продала все, пытаясь сохранить дом. Но дом мы все равно потеряли.
В автобусе повисла тишина, нарушаемая только шорохом компьютерных вентиляторов, пощелкиванием и гудением жестких дисков. Оуэн не хотел уходить, потому что это означало бы, что он потерпел поражение, поэтому он просто стоял посреди бесполезных машин.
– Слушай, – сказал Монро, – я занимался этим какое-то время. В разных городах, в разных школах. Некоторые ребята приходили ко мне за острыми ощущениями. Другие, вроде тебя, приходили, потому что хотели найти ответы. Но все дело в том, что они редко находили те ответы, которые искали. Чаще всего это ничего не решало. Думаю, лучше было бы тебе спросить самого себя, почему это так важно для тебя.
– Что это значит? – воскликнул Оуэн. – Мой отец попал в тюрьму. За то, чего он не совершал. По-моему, очевидно, почему для меня это важно.
– Пойдем отсюда, – сказал Хавьер. – Этот мужик тебе ничем не поможет.
– А что насчет тебя? – спросил Монро, глядя на Хавьера.
Хавьер прищурился.
– А что насчет меня?
Монро кивнул в сторону кресла.
– Не хочешь попробовать?
– А как же ваша пафосная речь? Это ничего не решит.
– У тебя нет вопросов к «Анимусу», – сказал Монро, – но я вижу, что тебе интересно.
– Не делайте вид, что все про меня знаете, – сказал Хавьер.
– Я видел твои оценки по естественным наукам, технологии и математике, – отметил Монро. – Очень впечатляет. Если ты действительно тот парень. Тому парню было бы интересно.
Прошло мгновение, Хавьер ничего не возразил.
– Слушай, – сказал Монро, – я не пытаюсь тебя заставить. Поступай как знаешь. Но раз уж ты здесь, у тебя есть возможность некоторое время побыть кем-то другим.
Хавьер посмотрел на Оуэна, и Оуэн увидел знакомое выражение лица, которого он уже давно не видел. Монро был прав. В те дни, когда они еще были лучшими друзьями, Хавьер, увидев что-то, что пробуждало его любопытство, выглядел возбужденным, с нахмуренными бровями и ухмылкой. Сейчас он выглядел именно так, и Оуэн подумал, что, возможно, это и было настоящей причиной, по которой Хавьер пришел сюда.
– Ладно, – сказал Хавьер. – Я это сделаю.
– Хорошо, – сказал Монро. – Проходи, садись.
Затем он повернулся к консолям и мигающим огонькам. Хавьер проскользнул мимо Оуэна и прошел мимо компьютерного оборудования к креслу, в которое затем медленно опустился. Оуэн почувствовал прилив злости и негодования. Каким-то образом его бывший лучший друг делал то, зачем Оуэн сюда пришел. Хавьер должен был помочь ему, а не занять его место.
Хавьер улегся, положив руки на подлокотники. Монро сел рядом во вращающееся кресло и достал что-то вроде пластиковой перчатки, соединенной связкой проводов с основным компьютерным терминалом.
– Дай, пожалуйста, правую руку, – Монро открыл перчатку, словно раковину моллюска.
– Что это? – спросил Хавьер.
– Это сканер, – ответил Монро. – Он отправляет генетические данные в ядро «Анимуса» для анализа. Просто протяни предплечье.
Хавьер задрал рукав толстовки, и Монро надел перчатку на его вытянутую руку.
– Ты почувствуешь щипок – это забор крови, – сказал Монро.
Но Хавьер даже не дернулся.
– Хорошо, – Монро повернулся в кресле лицом к монитору и начал печатать.
Оуэн переместился туда, где он мог видеть экран, но ни одно открытое окно или прокручиваемый текст ни о чем ему не говорили.
