Философские афоризмы Махатм - Серов А. (читать онлайн полную книгу .txt) 📗
Поскольку Солнце является сердцем и мозгом нашей крошечной Вселенной, мы могли бы сравнить его faculae [66] – миллионы маленьких ярчайших тел, из которых составлена поверхность Солнца, кроме пятен, – с кровяными шариками этого светила, хотя некоторые из них, как правильно предполагает наука, так же велики, как Европа. Эти кровяные шарики суть электрическая и магнетическая материя в своем шестом и седьмом состояниях. Что это за длинные белые волокна, скрученные наподобие веревок, из которых состоит penumbra [67] Солнца? Центральная часть, которая видится как огромное пламя, выбрасывающее огненные языки, и прозрачные облака или, вернее, пары, образующиеся из тончайших нитей серебристого света, которые висят над этим пламенем, – что это как не магнитно-электрическая аура, флогистон Солнца?»
Махатма К.Х.
Заблуждения западной науки
Наука может продолжать спекулировать, но до тех пор, пока не откажется от двух-трех своих главнейших ошибок, она будет вечно блуждать во тьме. Некоторые из ее величайших заблуждений объясняются ее ограниченным пониманием закона гравитации, отрицанием того, что материя может быть невесомой, ее новоизобретенным термином – «сила» и нелепым подразумеваемым представлением о том, что сила способна существовать per se или действовать, не более чем жизнь, вне материи, независимо от нее или каким-либо другим образом, кроме как через материю; другими словами, что сила есть нечто совершенно другое, чем материя в одном из ее наивысших состояний, ведь три последних из них на восходящей шкале отрицаются только потому, что наука ничего не знает о них; а также совершенным незнанием универсального Протея, его функций и значения в экономии природы – магнетизма и электричества. Скажите науке, что даже в дни упадка Римской империи, когда татуированный британец преподносил «Императору» Клавдию свой nazzu [68], «электрон» в виде нити янтарных бус, даже тогда были люди, сторонящиеся безнравственных масс, которые знали больше об электричестве и магнетизме, чем они, люди науки, знают сейчас, – и наука будет смеяться над вами так же горько, как смеется сейчас над вашей любезной преданностью мне. Воистину, когда ваши астрономы, говоря о солнечной материи, называют эти свет и огни «облаками пара» и «газами, неизвестными науке» (еще бы!), гонимыми мощными вихрями и циклонами, – тогда как мы знаем, что это просто магнитная материя в своем обычном состоянии активности, – у нас появляется желание улыбнуться. Можно ли представить, что «огни Солнца питаются чисто минеральной материей» – метеоритами, сильно насыщенными водородом, что придает Солнцу «объемлющую атмосферу воспламененного газа»? Мы знаем, что невидимое Солнце состоит из того, что не только не имеет названия, но и не может сравниться с чем-либо известным вашей науке на Земле, и что его «отражение» содержит еще меньше чего-либо подобного «газам», минеральной материи или огню, хотя даже мы, говоря об этом на вашем цивилизованном языке, принуждены употреблять такие выражения, как «пар» и «магнитная материя». Чтобы закончить эту тему, скажем: изменения в короне не оказывают влияния на климат Земли, хотя пятна оказывают, и профессор Н. Локьер в большинстве случаев ошибается в своих выводах. Солнце не твердое и не жидкое, не даже газообразная масса, а гигантский шар электромагнитных Сил, склад вселенской жизни и движения, из которого последнее исходит во всех направлениях, питая как мельчайший атом, так и величайшего гения, одним и тем же материалом до конца Маха-Юги*».
Природа света. Звезды
«Вопрос 10. Является ли фотометрически измеренный объем света, испускаемого звездами, верным показателем их величины [69], и правильна ли принятая астрономией faute de mieux [70] теория о том, что каждая квадратная миля солнечной поверхности излучает столько же света, сколько может излучать любое тело?
Ответ. Думаю, что нет. Звезды удалены от нас на растояние, по крайней мере, в 500 000 раз превышающее расстояние между Землей и Солнцем, а некоторые – во столько же раз большее. Сильные скопления метеорной материи и колебания атмосферы всегда мешают наблюдениям. Если бы ваши астрономы смогли взобраться на высоту слоя этой метеорной пыли со своими телескопами и гаванскими сигарами, они могли бы больше доверять своим фотометрам, нежели сейчас. А как иначе? Действительная степень интенсивности этого света не может быть известна на Земле, следовательно, невозможно иметь и достоверного основания для вычисления величины звезды и расстояния до нее. И то, какие звезды светят отраженным, а какие – своим светом, тоже не установлено (кроме как в отношении одной звезды в Кассиопее). Работа лучшего фотометра для двойных звезд ненадежна. В этом я убедился еще весною 1878 года, следя за наблюдениями, которые делались посредством фотометра Пикеринга. Расхождения в оценке величины одной звезды (около гаммы Кита), полученные в ходе наблюдений, доходили до половины ее величины. Лишь одна планета до сих пор была открыта учеными вне Солнечной системы при всех их фотометрах, тогда как мы лишь с помощью своего духовного зрения видим множество таковых [71]. Каждая вполне созревшая солнце-звезда в действительности имеет, как и в нашей системе, несколько спутников-планет. Известный опыт «поляризации света» так же достоверен, как и все другие. Конечно, сам факт того, что ученые исходят из ложной посылки, не может исказить их заключений или астрономических предсказаний, – и те и другие математически точны и отвечают поставленной цели. Ни у халдеев, ни у наших древних риши не было ни ваших телескопов, ни фотометров, однако их астрономические предсказания были безупречны, а ошибки, впрочем, очень незначительные, которые приписывают им их современные соперники, происходят от ошибок последних.
Вы не должны жаловаться на мои слишком длинные ответы на ваши очень короткие вопросы, так как я отвечаю вам для вашего наставления, как изучающему оккультизм, моему мирскому челе, а вовсе не с целью ответить «Journal of Science». Я не ученый, если иметь в виду современную ученость. Мои познания в вашей западной науке, в сущности, очень ограниченны. И, пожалуйста, не забудьте, что все мои ответы зиждутся на восточных оккультных доктринах и извлечены из них, вне зависимости от того, совпадают ли они с доктринами точных наук. Поэтому я говорю: «Квадратная миля солнечной поверхности излучает столько же света, сколько может излучать любое тело». Но что вы можете подразумевать в этом случае под «светом»? Последний – не независимый принцип, и я обрадовался введению понятия «спектр преломления» с целью облегчения наблюдения, ибо уничтожением всех этих воображаемых независимых существований, таких как теплота, актинизм, свет и т. д., оно оказало величайшую услугу оккультной науке, оправдав в глазах ее современной сестры нашу очень древнюю теорию, состоящую в том, что всякий феномен есть лишь следствие разных движений того, что мы называем Акашей (не ваш «эфир»), и что в действительности существует лишь единый элемент, причинный принцип всего. Но так как ваш вопрос задан с целью разрешения спорного пункта в современной науке, я попытаюсь ответить вам со всей ясностью, на какую способен. Я говорю: нет — и приведу причины, почему. Ученые не могут этого знать по той простой причине, что в действительности у них нет надежных способов измерения скорости света. Опыты, проведенные Физо и Корню, известными как лучшие исследователи света в мире науки, несмотря на общее удовлетворение достигнутыми результатами, не являются достоверными данными ни в отношении скорости солнечного света, ни в отношении его количества. Методы, используемые обоими французами, дают точные результаты (во всяком случае, почти точные, раз существует разница в 227 миль в секунду в результатах наблюдения обоих исследователей, хотя и произведенных одним и тем же прибором) – только при измерении скорости движения света между нашей Землей и верхними слоями ее атмосферы. Зубчатое колесико их прибора вращается с известной скоростью, и количество света, которое успевает пройти между двумя зубцами колесика, фиксируется довольно точно. Инструмент очень остроумный и едва ли может ошибаться, давая прекрасные результаты на расстоянии нескольких тысяч метров. Поскольку между обсерваторией Парижа и его укреплениями нет атмосферы, нет метеорных масс, препятствующих движению луча; поскольку этот луч проходит через совершенно другую среду, нежели эфир космоса, эфир между Солнцем и метеорным континентом над нашими головами, то скорость света, конечно, оказывается равной примерно 185 000 с чем-то милям в секунду, и ваши физики восклицают «Эврика!». Не более успешны были и другие способы, изобретенные наукой с 1887 года, для измерения этой скорости. Все, что ученые могут сказать, это что их вычисления пока точны. Если бы они могли измерить скорость света над нашей атмосферой, они скоро убедились бы в своей ошибке».
