Беседы с Богом о здоровье, душе и будущем медицины - Уолш Нил (читать книги полностью txt) 📗
а) три неотступных вопроса;
б) четыре фундаментальных вопроса жизни.
Первые три вопроса важны, потому что из них рождается необходимость задать себе следующие четыре. Иными словами, если бы все на Земле было расчудесно и прекрасно и люди, как вместе, так и по отдельности, проживали именно такую жизнь, какую хотели и на какую надеялись, то четыре фундаментальных вопроса были бы почти не нужны. Не было бы настоящего смысла их задавать, а значит, можно было бы не спешить и с ответами.
Но напряженность вокруг четырех фундаментальных вопросов жизни все же существует. И создают ее именно эти три вопроса, первый из которых таков: как так получается, что свыше семи миллиардов людей на земле в один голос утверждают, что хотят одного и того же, но не могут это получить?
Это базовая основа для четырех фундаментальных вопросов жизни. Как я уже сказал, если бы все жили так, как им мечталось, задавать последние четыре вопроса не имело бы смысла.
Вообще, заниматься самоанализом стоит не ради самих духовных или интеллектуальных упражнений, но лишь в том случае, если что-то не работает.
Войдя в ярко освещенную комнату, никто не скажет: «Вам не кажется, что надо проверить пробки?» Ему бы ответили: «Зачем напрягаться? Все прекрасно работает». Но если вы входите в кухню, а света нет, тостер не включается и все остальное тоже не работает, действительно стоит заглянуть в электрощит.
Поэтому без трех неотступных вопросов не обойтись. Вернемся к первому: как вообще может быть, чтобы 7,3 миллиарда человек на планете, включая меня, вас и всех нас, говорили, что всем нам нужно одно и то же, но не могли это получить – за исключением крохотного процента населения?
Второй вопрос: может, мы что-то не до конца понимаем про Бога и про Жизнь, а полное понимание все изменило бы?
И третий вопрос: может, мы чего-то не понимаем про самих себя, а понимание изменило бы наше самовосприятие и отношение ко всей Жизни?
Доктор КУПЕР: Уму непостижимо, как более семи миллиардов человек могут заявлять, что хотят одного и того же – мира, любви, возможностей, радости, изобилия – и совершенно не способны их получить! Я как-то никогда не думала об этом в таком ключе.
Когда дело доходит до рассмотрения устройства мира, правда бросается в глаза. Сразу начинаешь задумываться, как наш теоретически разумный вид – способный послать человека на Луну, открыть тайны вечно расширяющейся Вселенной, расшифровать генетический код и разобраться в фантастических чудесах медицины – мог оказаться в таком тупике в плане основных жизненных потребностей. Простых вещей типа радости, любви, достатка в пище и крыши над головой.
И похоже, что мы не только неспособны обладать этим в той степени, в какой хотели бы, – но и избегаем этих благ.
Кстати, об откровениях. В вашей книге «Послание Бога миру: вы Меня неправильно поняли» приведена статистика, которая определенно заставляет ужаснуться, в каком состоянии пребывает наш мир. Вот лишь несколько цифр: каждый час более 650 детей умирают от голода; каждый год почти 21 миллион женщин и детей продаются в сексуальное рабство; около 2,6 миллиардов человек не имеют элементарных средств гигиены, а 1,6 миллиарда лишены электричества. И это далеко не полный список бедствий. Конечно, все это приводит нас к необходимости самоанализа, как индивидуального, так и коллективного, в масштабе всего человечества.
НИЛ: А полтора миллиарда человек не имеют даже доступа к чистой воде. Только представьте себе это.
Доктор КУПЕР: Невероятно. Нил, мне правда хочется спросить вас, почему? Как так может быть, что подобная ситуация «принимается» в нашем мире почти как само собой разумеющееся? Разве людей не шокирует, что подобное вообще возможно?
НИЛ: Люди живут в защитном радужном пузыре. Особенно и вероятно, те, у кого «все хорошо». А такие составляют всего 5–8 % от общего населения планеты.
Они живут в пузыре. Думают, что раз у них все хорошо, то и у всех все хорошо. Они благополучны – значит, все благополучны. Им даже не приходит в голову – это вообще не является частью нашего мышления, – что более миллиарда людей могут не иметь доступа хотя бы к чистой воде. Или что миллиарды людей – не несколько сотен тысяч, ни даже несколько миллионов где-то в отдаленных краях, но миллиарды по всему миру – ходят в туалет на улице. Это кажется неправдоподобным и невозможным, потому что у нас нет такого опыта и нам трудно представить, будто такое вообще может происходить, что гуманные разумные существа, населяющие мир, могут позволить этому происходить.
Доктор КУПЕР: Каково вам было это наблюдать?
НИЛ: Знаете, это полностью изменило мой взгляд на жизнь.
С тех пор я никогда больше не позволяю себе расстраиваться или сердиться из-за невозможности связаться по телефону с Лос-Анджелесом или Нью-Йорком за семь секунд. Я помню те дни, когда мне казалось, что, даже несмотря на все современные удобства, многое происходит слишком медленно, когда я подпрыгивал и раздражался от нетерпения. Ну, знаете: «Официант, официант!» – и так далее. Такого типа отношение.
Проведя два с половиной месяца в Центральной Западной Африке, я навсегда перестал испытывать подобные ощущения.
Помню, как оказался в так называемом отеле в Верхней Вольте (теперь это государство называется Буркина-Фасо). Здание представляло собой кирпичную коробку без окон. В стене просто пробивали дырки вместо окон. И если у тебя не было спального полога – а у меня не было, – тебя атаковали москиты и наутро ты просыпался с распухшим лицом. Мне тогда пришлось обратиться за медицинской помощью в американское посольство. Чем там меня только не обкололи, дабы снять эффект от пятидесяти или шестидесяти москитных укусов.
А речь идет о москитах размером с «фольксваген». Здоровенные они там!
И вот, помнится, я захотел позвонить из Верхней Вольты домой, в Штаты. Подошел к стойке регистрации спросить, есть ли в лобби отеля телефон, которым я мог бы воспользоваться для звонка домой. (В комнате у меня телефона не было.) Мне ответили: «Да, сэр, только вам придется заказывать международную линию, для этого нужно встать в очередь».
И мне пришлось три с половиной часа ждать, чтобы получить связь с Соединенными Штатами, после чего мне дали на звонок пятнадцать минут! Очень яркое воспоминание, как я торчу в очереди, а потом выкликают мое имя: «Мистер Уолш, ваша линия готова». И ты мчишься к телефону в лобби, снимаешь трубку и можешь позвонить в Штаты.
Помню, когда вернулся в США, думал о том, сколько раз я нетерпеливо постукивал по телефону (это было задолго до появления мобильников размером с игральную карту) и требовательно повторял: «Оператор, оператор!» – желая узнать, почему я не могу получить трансконтинентальную связь в мгновение ока.
Так что из Центральной Западной Африки я вернулся, остро осознавая ценность всего того, что я ранее принимал как данность, не только телефонных услуг. И таких вещей оказалось много. Не несколько, а масса.
Помню, я отправился в дом к семье, обитавшей в окрестностях Уагадугу [1], довольно далеко от города. Меня пригласили в гости, и я поехал туда на такси. Они хотели, чтобы я побывал у них дома. Этот дом считался по-настоящему современным, потому что в нем было электричество. Одна голая лампочка на проводе, свисающем с потолка в главной комнате.
Днем лампочку вынимали и вставляли переходник, через который можно было подключить утюг или другой прибор. А вечером приборами не пользовались, потому что была ввернута лампочка. Таков был источник света в маленьком саманном жилище, где обитало, наверное, 12–13 человек. Комнат в домике было четыре. Разумеется, в доме не было ни канализации, ни душа, ни стиральной машины – ничего такого.
