Бремя прошлого - Адлер Элизабет (книги серия книги читать бесплатно полностью TXT) 📗
Сидевший за конторкой гаитянский юноша уставился на нее, как на пришелицу с Млечного Пути. Она быстро сказала ему:
– Поторопитесь, молодой человек, я спешу.
Он скрылся на секунду и возвратился с седым стариком, окинувшим ее враждебным взглядом.
– Что вам нужно? – проворчал он.
– Я хочу знать, кому принадлежит это здание? – спросила она угрожающе приблизившегося старика.
– А для чего вам это нужно?
– Может быть, я заинтересуюсь его приобретением.
– Да?
Он обошел вокруг нее, разглядывая ее с головы до ног, и она, испугавшись, чуть не убежала к своему такси, но ей нужно было получить ответ на свой вопрос. Она следила глазами за тем, как он вернулся на место и снова встал перед нею.
– Оно принадлежит одному домовладельцу, – бесстрастно проговорил он. – Имени его я не знаю. Я просто плачу ему ренту, леди, вот и все.
Она быстро поблагодарила старика и пошла в соседнюю прачечную. Сидевшая за конторкой афроамериканская девушка была миловидной и яркой. Она объяснила Джоанне, что фамилия домовладельца Маркс и что он посылает своего человека собирать арендную плату каждую пятницу. Нет, она не слышала ни о каких планах развития этого района.
– Да и кто захочет здесь строиться? – проговорила она с насмешливой улыбкой. – Мы и то собираемся отсюда переехать.
Джоанна велела шоферу отвезти ее в аэропорт «Ла Гуардиа», где села в самолет местной линии, вылетавший в Бостон. Таксист в аэропорту «Лоуген» с подозрением посмотрел на нее, когда она назвала ему адрес, и спросил, уверена ли она в том, что он правильный. А когда они приехали на место, Джоанна поняла причину его вопроса.
Перед ее глазами были развалюхи, окруженные грязным болотом. Она даже не вышла из машины, чтобы осмотреть обшитый досками старый склад, за который компания «Киффи холдинга» заплатила тридцать два миллиона долларов, и попросила отвезти ее обратно в «Лоуген», откуда вылетела первым же рейсом обратно в Нью-Йорк.
В самолете Джоанна снова перечитала контракты на эти два участка, которые только что осмотрела, и тотчас перед нею открылась картина мошенничества. Но что-то подсказывало ей, что это была лишь вершина айсберга. Боб раскрыл происходившее и должен был знать, чьих рук это дело. Это-то он и имел в виду, когда говорил об утраченных мечтах и иллюзиях. Это мог быть только близкий к нему человек, и когда он поднял этот вопрос, этот самый человек или эти люди его убили. Джоанна снова взглянула на подписи Брэда и Джека и покачала головой: они не похожи на убийц. Но как должен выглядеть убийца? Как горилла с прожигающими глазами и угрожающей улыбкой? «Боже мой, – подумала потрясенная Джоанна, – это может быть даже Баффи».
Джоанна осторожно положила документы в ридикюль и пробежала глазами письма, которые ей передал привратник. На одном был штемпель Нантакета, и это показалось ей любопытным. Никто из ее знакомых там даже не бывал. Она разорвала конверт и с удивлением увидела подпись «Шэннон Киффи», а когда прочла теплое послание, на ее глаза навернулись слезы.
Прочитав обратный адрес – «Си-Мист-коттедж в Нантакете», – Джоанна была готова просить пилота повернуть обратно и доставить ее в Бостон, чтобы она могла поехать туда и поблагодарить эту милую девушку уже за одно то, что та подумала о ней, побеспокоилась, что любовница ее отца, может быть, страдает больше, чем его жена. Она вспомнила о том, что писали газеты о Баффи, уехавшей на Барбадос, где она живет инкогнито, ожидая, пока уляжется скандал, оставив в одиночестве свою падчерицу, которую могли облить какой угодно грязью.
«Дрянь», – вырвалось у нее ругательство, и женщина в соседнем кресле испуганно взглянула на Джоанну. Она извинилась и положила письмо обратно в сумочку, раздумывая над тем, что теперь делать.
Вернувшись домой, она сбросила туфли и стала ходить по квартире, думая о том, следует ли рассказать о своих подозрениях Шэннон. Но Шэннон, вероятно, была настолько непосредственна, что приняла версию самоубийства отца, и говорить ей об этом было бы все равно, что сыпать соль на открытую рану. Она подумала о том, чтобы рассказать обо всем своей лучшей подруге, но решила не впутывать ее в это дело. Это была бы опасная игра: люди здесь заговорили бы об убийстве.
Походив еще немного по комнатам, она взялась за телефон и набрала номер. Когда ей ответили, она заказала мазареллу и пиццу, с помидорами и большим количеством сыра, и уселась перед телевизором. Когда принесли пиццу, она съела кусочек, продолжая смотреть новости Си-эн-эн и радуясь тому, что наконец-то не услышала больше ни слова о Бобе.
Джоанна убрала остаток пиццы в коробку, бросила ее в ведро и приняла душ, а потом улеглась на кровать и закрыла глаза: «Что я должна делать, Боб, дорогой мой?» – спрашивала она, и внезапно пришел ответ, ясный, как удар колокола, как если бы он действительно ей ответил: «Скажи Шэннон». Джоанна облегченно вздохнула. Так она и сделает.
Джоанна закончила свой рассказ и теперь выжидающе смотрела на нас.
– И вот я здесь, – добавила она слегка извиняющимся тоном, словно опасалась, что ее визит не был для нас желанным. Она подвинула кейс с документами к Шэннон. – Я, было, подумала обратиться в полицию, но потом вспомнила, кто я такая. Я понимала, что завтрашние свои номера газеты посвятят любовнице Боба Киффи с атташе-кейсом, полным документов, требующей обвинения его партнеров в убийстве хозяина.
Она одарила нас болезненной улыбкой, и я восхитилась тем, что у нее хватило мужества осознать, что она была только «любовницей», хотя твердо знала, что представляла для Боба нечто гораздо большее.
– Теперь вам, Шэннон, предстоит решить, что нужно делать, – тихо проговорила она.
Шэннон беспомощно посмотрела сначала на Эдди, потом на меня. Мы взяли документы и, передавая их друг другу, изучили подписи. Для нас было загадкой наименование продавца – «Фонд Экс-Уай-Зет» – и иностранная фамилия человека, подписавшего контракты от имени этого фонда.
– Может быть, это одна из тех ставших модными швейцарских или же лихтенштейнских компаний, занимающихся сокрытием средств от налогов, – задумчиво сказал Эдди.
– Если это так, то у нас нет возможности провести проверку, – заметила я. – Эти компании ведут дела всегда в строгой тайне, и я сомневаюсь, чтобы нам удалось с точностью установить, кто является владельцем «Фонда Экс-Уай-Зет».
– Но мистер Экс-Уай-Зет сидит, по меньшей мере, на четырехстах миллионах долларов из денег, принадлежавших Бобу Киффи. Разумеется, если бы деньги были украдены, Фонд заявил бы об этом.
Припомнив недавние случаи, которым были посвящены заголовки газетных материалов, я покачала головой:
– Мы должны найти какой-то другой путь.
Шэннон поблагодарила Джоанну за то, что та привезла документы ей, а не обратилась в полицию.
– Ума не приложу, что нужно делать? Как поверить в то, что его убили они? И к тому же… к тому же, – она посмотрела на нас испуганными серыми глазами, – к тому же оба они присутствовали в тот вечер на приеме. И оба вели себя очень странно. Были как-то подавлены, – я имею в виду, что они не танцевали и даже не поговорили со мною и не поздравили с днем рождения. Я заметила, что Брэд много пил, а у Джека был расстроенный, мрачный вид и что приглашенная им девушка явно скучала. Но они многие годы были близки к моему отцу. Как они могли его убить? И, кроме того, что бы им пришлось тогда делать с прошлым?
– Может быть, убили и не они, – сказал Эдди, желая успокоить ее. – И может быть, когда мы вернемся в Нантакет, мы найдем прямые доказательства, которые приведут к преступнику.
Джоанна озадаченно смотрела на них.
– Вы очень скоро услышите все о прошлом Боба, – сказала я ей. – А тем временем я настаиваю на том, чтобы вы остались в Арднаварнхе, вместе с нами. В субботу вечером здесь будет прощальный прием, которого вам никак нельзя пропустить.
Все отпрыски рода Молино имели большой опыт в организации вечеров, и я хотела, чтобы прощальный вечер в честь Шэннон и Эдди стал одним из лучших. Я пригласила на него всех знакомых, старых и молодых; мы все помогали украшать дом, опустошили сад, срезав все цветы и декоративные растения, папоротник и даже бутоны, и превратили танцевальный зал в зеленую беседку. Из Дублина прибыли два оркестра, расположившиеся на небольшой эстраде в конце зала. Бриджид хлопотала над копченой семгой и жареной форелью, устрицами и мидиями, креветками и омарами и печеньем из морепродуктов, от одного запаха которого текли слюнки. Там были и ветчина, и индейки, и свиные окорока, копченые цыплята и дикие утки, блестящие свежие салаты и суфле из овощей, кексы и десерты, на украшение которых филигранными сахарными разводами ушли долгие часы, пока они не стали похожи на миниатюрные произведения искусства.
