Брачная ночь - Кинселла Софи (читать бесплатно полные книги .TXT) 📗
– В пирожок, – поправляет Лоркан.
– Ах, помолчи, пожалуйста! – говорю я в сердцах.
Некоторое время мы сидим молча, потом к нашему столику подходит официантка. Она протягивает Ною альбом для раскрашивания и коробочку с цветными мелками.
– Вот, – говорит она, – нарисуй свою маму или папу.
– Спасибо, – вежливо говорит Ной, – только моего папы здесь нет. Это не мои папы, – добавляет он, показывая на Ричарда и Лоркана.
Превосходно! Интересно, что теперь подумает о нас эта женщина?
– Мы вместе летим в служебную командировку, – быстро объясняю я и на всякий случай улыбаюсь.
– Мой папа живет в Лондоне, – продолжает увлеченно рассказывать Ной. – Но скоро он переедет в Голливуд.
– В Голливу-уд? – переспрашивает официантка несколько недоверчивым тоном, но Ной ничего не замечает:
– Ага. Он будет жить там по соседству с кинозвездами, – простодушно поясняет мальчуган, а я чувствую, как у меня от раздражения сводит скулы. Опять он за свое! Ведь только вчера я объясняла ему, что говорить неправду – нехорошо, а сегодня все повторяется!..
Как только официантка уходит, я поворачиваюсь к сыну и говорю, стараясь сдержать волнение:
– Ной, дружочек, помнишь, что? мы с тобой вчера говорили про правду и про… про выдумки?
– Конечно, – спокойно отвечает он.
– Тогда зачем ты сказал тете, что твой папа переезжает в Голливуд? – держать себя в руках невероятно трудно. Мне это не вполне удается, и я невольно повышаю тон:
– Получается, ты ее обманул?! Зачем ты это сделал?
– Но это правда!
– Какая же это правда? Ведь твой папа вовсе не собирается в Голливуд. Он…
– Нет, собирается. Вот смотри, это его адрес: здесь написано «Беверли-Хиллз», а папа сказал – это все равно что Голливуд. Именно там живут всякие знаменитые актеры и актрисы, и у каждого – огромный дом с бассейном, в котором они купаются. У папы тоже будет дом с бассейном, и, когда я к нему приеду, я смогу там плавать…
К моему ужасу, Ной достает из кармана листок бумаги, на котором что-то написано почерком Дэниела. Я беру листок в руки, подношу к глазам, читаю: «Папин новый адрес: США, Калифорния, 90210, Беверли-Хиллз, Обри-роуд, 5406. Дэниел Фиппс и Труди Вандервеер».
Несколько мгновений я ошарашенно моргаю. Что-о?.. Беверли-Хиллз?.. Какого черта?!!
– Подожди минуточку, Ной, – говорю я каким-то не своим голосом, в то время как мои пальцы сами собой набирают номер мобильного Дэниела. – Я сейчас…
Я отодвигаюсь от стола вместе со стулом, но отойти подальше не успеваю – Дэниел берет трубку.
– Да, Флисс?.. – произносит он тем самым тоном, который меня просто бесит. «Что тебе нужно, я занят, какого черта ты отрываешь меня от важных дел?» – вот что подразумевает этот тон, хотя на самом деле Дэниел может быть вовсе не занят или занят какой-нибудь ерундой.
– Что там насчет Беверли-Хиллз? – Я так волнуюсь, что моя речь звучит на редкость невнятно. – Ты переезжаешь в Беверли-Хиллз?
– Ради бога, детка, успокойся!.. – говорит он.
Детка? Это что-то новенькое.
– Так это правда?!
– Значит, Ной тебе рассказал…
Я чувствую, как у меня обрывается сердце. Это правда. Дэниел едет в Лос-Анджелес, а я ничего не знаю. Он об этом ни словом не обмолвился, даже не намекнул.
– Труди будет там работать, – объясняет Дэниел. – Ты же знаешь, она специализируется на той области законодательства, которая касается шоу-бизнеса: актерские контракты, авторские права и так далее… Для нее это отличная возможность сделать себе имя. А поскольку у меня все равно двойное гражданство, я…
Он еще что-то говорит, но все его дальнейшие слова я воспринимаю как шум, как бессмысленные звуки – ну, словно далекий собачий лай или лягушачий хор на пруду. Сама не знаю почему, но в этот момент мне почему-то вспоминается наша с Дэниелом свадьба. У нас была шикарная свадьба со всеми положенными наворотами – вплоть до сделанных на заказ коктейлей по уникальным рецептам. Стараясь угодить гостям, я сама занималась всеми деталями, я взвалила на себя все организационные вопросы и в результате упустила из вида один пустяк – позабыла удостовериться, что выхожу замуж за того человека.
– …Совершенно замечательный риелтор, который и предложил нам этот особняк за смешную цену!
– Но, Дэниел! – перебиваю я его восторженные излияния. – Как насчет Ноя?
– Насчет Ноя? – Его голос звучит удивленно. – Разумеется, он сможет ко мне приезжать.
– И как ты это себе представляешь? Или ты забыл, что ему всего семь лет и он учится в школе?
– Значит, на каникулах, – беззаботно уточняет Дэниел. – Так будет даже лучше. Он сможет жить с нами несколько дней. Ну а насчет переездов… что-нибудь придумаем.
– И когда ты отбываешь?
– В понедельник.
В понедельник? Я крепко закрываю глаза и стараюсь унять рвущееся из груди тяжелое дыхание. Я даже не могу описать, как мне обидно за Ноя. Наверное, это вообще невозможно описать. Я чувствую обиду, как физическую боль, от которой хочется сжаться в комок, зажмуриться и заткнуть уши, чтобы ничего не видеть и не слышать. Дэниел собирается в Лос-Анджелес. Теперь он будет жить там. О том, как именно он собирается поддерживать отношения со своим единственным сыном, с нашим общим ребенком, Дэниел даже не задумался. «Что-нибудь да придумаем», – вот как он сказал, но я не сомневаюсь, что придумывать придется мне. А потом еще давить на Дэниела, чтобы он в конце концов согласился с моими предложениями. Нет, не могу сказать, чтобы мой бывший муж совсем не любил нашего очаровательного, непосредственного и искреннего ребенка, однако его чувства – какими бы они ни были – не помешали ему уехать от нас с Ноем за пять тысяч миль, на другую сторону земного шара.
– Понятно… – Я пытаюсь взять себя в руки, хотя мне и так ясно, что говорить больше не о чем. – Ну ладно, Дэниел, мне пора. У меня уйма дел. Я тебе еще позвоню.
Я даю отбой и вновь поворачиваюсь к столу, чтобы присоединиться к остальным, но… Со мной творится что-то странное. Глаза начинает щипать, в голове плывет пугающе плотный туман, к тому же с моих губ срывается какой-то непривычный звук. Примерно так скулит собака, которую отшвырнули прочь грубым пинком.
– Флисс?.. – сквозь застилающую глаза пелену я вижу, как Лоркан вскакивает со своего места. – С тобой все в порядке?
– Что с тобой, мамочка? – вторит ему Ной. Он тоже встревожен и напуган.
Лоркан бросает быстрый взгляд на Ричарда, и тот понимает его без слов.
– Знаешь что, дружище, – говорит он Ною, – нам совершенно необходимо взять с собой в самолет запас жевательной резинки. Пойдем-ка, поможешь мне выбрать самую лучшую.
Ноя не нужно просить дважды.
– Жувачка! – радостно вопит он, и они с Ричардом уходят.
Я снова издаю все тот же звук, и Лоркан берет меня за локти:
– Флисс, ты… плачешь?
– Нет! – сразу же отвечаю я, хотя мои губы безвольно разъезжаются. – Я никогда не плачу днем. Это один из моих главных принципов. Я никогда не пла-а-а-а… – Последнее слово помимо моей воли превращается в прерывистый всхлип, и я чувствую, как по моим щекам течет что-то горячее и соленое. Что это, неужели слезы?
– Что сказал тебе Дэниел? – спрашивает Лоркан неожиданно мягким тоном.
– Он переезжает жить в Лос-Анджелес, а нас бросает… – Краем глаза я замечаю, что посетители за соседними столиками начинают поглядывать в нашу сторону. – Он… О боже!.. – Я прячу лицо в ладонях. – Я не могу… Подожди немного, я сейчас… сейчас успокоюсь.
Но вместо этого я снова всхлипываю. Похоже, еще немного, и я разрыдаюсь по-настоящему. Меня как будто распирает изнутри – что-то большое, болезненное, неостановимое и яростное. Насколько я помню, в последний раз я испытывала нечто подобное, когда рожала Ноя.
– Тебе нужно немного побыть одной, – говорит Лоркан. Все-таки он на редкость быстро ориентируется. – Посидеть, успокоиться… Иначе у тебя запросто может быть нервный срыв. Куда тебя отвести?
– Не знаю, я уже выписалась из номера, – бормочу я в перерывах между судорожными вздохами. – Я считаю, в каждом отеле должна быть «плакательная комната»… наподобие курительной. Надо будет подать им такую идею.
