В тени сталинских высоток. Исповедь архитектора - Галкин Даниил Семенович (книги без регистрации txt) 📗
– До следующей встречи. Доброго пути!
Следующая встреча не состоялась. «Гроза» таможни был отправлен на заслуженный отдых.
Тем временем в Гипроцветмете я со своей командой завершил подчистку «хвостов» по ранее начатым проектам. Перспектива была малоинтересной, не требующей большого творческого напряжения. Главный инженер института Синдаровский и многие сотрудники, зная мой настрой, уговаривали сменить гнев на милость и продолжать трудиться в стенах уютной усадьбы под боком у мидовской высотки. Постепенно я стал склоняться к этому варианту. Сказывалась привычка трудиться в атмосфере доброго, уважительного отношения большого коллектива института. Промчавшиеся, как вихрь, пять лет в условиях абсолютной профессиональной востребованности притормозили мой порыв. Но в одночасье все изменилось. Я получил неожиданное предложение, перед которым устоять было невозможно.
Это произошло в конце шестидесятых годов. Я приближался к сорокапятилетию со дня появления в этом безумном-безумном мире. И вот мне предстояла встреча с директором головного института объединения с длинной и витиеватой аббревиатурой – «Союзстромстройниипроект» Госстроя СССР. Я не подозревал, переступая порог монументального здания на развилке Ленинградского и Волоколамского шоссе, что его стены станут для меня родными почти до конца XX века.
Часть IV. Новые горизонты
Ты их, прибитых,
возвышаешь!
Ты им «Прибытье»
возвещаешь!
Андрей Вознесенский
Всесоюзное объединение «Союзстромстройниипроект» Госстроя СССР
В обширной приемной на втором этаже секретарь встретила меня очаровательной улыбкой и приветливыми словами:
– Григорий Петрович скоро освободится. Он вас ждет.
– А как вы догадались, кто я и что именно меня директор ждет? – спросил я.
– Я здесь работаю многие годы и научилась безошибочно определять, кто есть кто, – ответила секретарь, представившись Аллой Михайловной.
Вскоре я был приглашен в кабинет директора, Григория Петровича Малкова. Он сразу, обменявшись рукопожатием, ровным негромким голосом объяснил, что послужило поводом для встречи:
– Институты, входящие в объединение, территориально разбросаны «от Москвы до самых до окраин». Всего в них около семи тысяч сотрудников. Нам очень нужен опытный специалист – главный архитектор. Вы вошли в конкурсный список кандидатов. Не скрою, мы имеем исчерпывающую информацию о каждом из вас. Сами понимаете, у нас нет права на ошибку. Должность заметная, ответственная, представляющая объединение на всех уровнях и этапах деятельности.
Я внимательно слушал каждое слово директора. Он показался мне удивительно приветливым, интеллигентным, простым и доступным в общении. С виду ему было более шестидесяти лет. Небольшие, с прищуром глаза, как зеркало души, выражали незаурядный ум в сочетании с добротой. Воспользовавшись небольшой паузой, я спросил:
– Может быть, проще переместить с повышением на эту должность наиболее опытного архитектора института? Ведь появление нового специалиста неизбежно вызовет отрицательную реакцию со стороны своих достойных претендентов.
Директор понимающе развел руками:
– Вопрос правомерный. Только в нашем головном институте шесть архитектурно-строительных отделов. И это – без учета периферийных филиалов! Главные архитекторы отделов – отличные специалисты с большим стажем работы. Но необходима свежая творческая струя со стороны, новые идеи. Кроме того, у возможных кандидатов наблюдается возрастная инертность и творческая притупленность. Отсутствуют необходимые лидерские качества для защиты проектов во внешних инстанциях. В общем, мы сознательно – даже при определенных издержках! – идем на этот шаг. Надеюсь, вы меня поняли?
Он остановился, переводя дыхание. Я обратил внимание, что долгие монологи ему даются нелегко. Впоследствии узнал, что сердечные приступы, к сожалению, не обходят его стороной. Отдышавшись, он тихо, с немного виноватой улыбкой сказал:
– А я ведь по образованию – архитектор-художник. Даже успел защитить кандидатскую диссертацию… пока меня не назначили директором. Так что я целых сорок лет в системе промышленного проектирования.
Он снова замолк и выжидающе уставился на меня. Я не хотел дальше злоупотреблять его вниманием, потому что успел проникнуться к нему искренним уважением. Несмотря на небольшой рост, полноту и тихий голос, он обладал некой притягательной силой исполина и оракула. Неожиданно для самого себя я выпалил:
– Григорий Петрович, даже в более скромном качестве готов приступить к работе под вашим руководством. И очень прошу не расценивать мои слова как подхалимаж!
Мой порыв легко объяснить. Пятнадцать лет я вкалывал в отраслевых институтах технологического профиля. Архитектурно-строительное проектирование занимало в их деятельности важное, но не первостепенное место. Директора, как правило, были дилетантами. Особенно это чувствовалось при решении специфических проблем этого направления. Поэтому часто – в ущерб делу! – отсутствовало необходимое взаимопонимание. В этой связи все эти годы, несмотря на завидное лидирующее положение, я испытывал постоянное чувство неудовлетворенности. В объединении, напротив, архитектурно-строительное направление было определяющим. Руководство, помимо директора-архитектора, состояло в основном из опытнейших строителей. Ведомственная подчиненность Госстрою СССР также позволяла на всех ступенях и уровнях решать самые сложные вопросы на едином профессиональном языке.
О работе в такой слаженной государственной системе я мог только мечтать. Ведь у меня никогда не было «мохнатой» руки! Приходилось пробиваться самому. И вдруг неожиданно, без какой-либо помощи я оказался в числе претендентов на высокую архитектурную должность! Причем в одном из крупнейших и престижных проектных объединений страны! Полной уверенности, что выбор падет на меня, не было. За многие годы работы я достаточно хорошо усвоил, что скрывается за понятием «конкурсная основа». В первую очередь – незримое влияние блата, звонка и указания свыше.
В круговороте ожиданий, сомнений, надежд и привычных повседневных забот промчались, как вихрь, две недели. И вот меня позвали к телефону.
– Здравствуйте, Алла Михайловна на проводе. Григорий Петрович завтра к десяти часам приглашает вас на очередную встречу. Не опаздывайте.
У меня екнуло сердце. Привычный ритм работы был нарушен. Главного инженера института Синдаровского я уведомил, не называя истинной причины, о невыходе завтра на работу в течение всего дня. Он был настолько тактичным руководителем, что не стал задавать лишних вопросов.
Директор от Бога Григорий Малков
Утром при полном параде, в выходном темно-синем костюме и бордовом в горошек галстуке на фоне белой рубашки, я предстал перед ясными очами директора. Обменявшись рукопожатием, он объявил своим ровным, тихим голосом:
– Окончательный выбор пал на вашу кандидатуру. Не обошлось, конечно, без разногласий. Не затягивайте, если можно, оформление документов. Очень много неотложных дел!
Затем директор представил меня руководству, главным архитекторам отделов и другим специалистам различных смежных направлений. Мне задали много вопросов. Общая тональность была дружелюбная, хотя чувствовалась и настороженность главных архитекторов отделов. Но я к этому уже привык. По опыту был уверен, что время расставит все по своим местам.
После отработки в Гипроцветмете положенного срока (обрушился целый каскад уговоров остаться) меня с первых же дней на новом месте поглотил круговорот творческой деятельности. Исполнение обязанностей главного архитектора объединения пришлось совмещать с непосредственным участием в проектировании многочисленных объектов по тематике головного института. Мне также было поручено полное курирование технического отдела по архитектурно-строительным вопросам.
