От Петра I до катастрофы 1917 г. - Ключник Роман (мир бесплатных книг .txt) 📗
Стоит заметить, что масонские организации с 18 века действовали в России официально, были разрешены, были обыденным элементом российской действительности и жизни, модой высших слоёв российского общества, считавших принадлежность к масонам признаком просвещения, образования, цивилизованности. Но, несмотря на это, теперь часть масонов ушла в подполье, ибо стали готовить заговор против власти.
В 1821 году на юге России во 2-й армии на основе членов «Союза благоденствия» возникла новая тайная масонская организация «Южное общество», которую возглавил Павел Пестель.
Мудрый граф Аракчеев оказался прав, к Александру всё больше стекалось тревожной информации:
«как враги престолов, направлены ещё более против христианской веры… на что у меня имеются тысячи и тысячи неопровержимых доказательств, которые я могу предоставить… все эти люди соединились в один общий заговор, разбившись на отдельные группы и общества… С тех пор, как они убедились, что новый курс политики кабинетов более не тот, чем прежде…»,
- писал в письме князю Голицыну в феврале 1821 г. император Александр Первый (Б.Б.).
В 1822 году масоны организовали ещё одну тайную организацию - «Северное общество», которое возглавил Никита Муравьёв - брат Александра Муравьёва, основавшего «Союз спасения». Несмотря на различные названия, фактически это была одна разветвленная тайная масонская организация, координирующая деятельность своих филиалов. Н. Муравьёв был избран в правление и «Южного общества»; а созданное совместно боевое крыло этих организаций назвали «Соединенные друзья».
В сторонке, «без связи», стояла масонская организация, с такими же радикальными целями созданная на Украине братьями Борисовыми и Горбачевским, под названием «Общества соединенных славян».
Знаменитые «декабристы» чётко следовали масонской традиции и в названиях своих организаций, и в их структуре. Созданные ими организации имели два устава: официальный и неофициальный. Внутри организации члены подразделялись по строгой иерархии, снизу вверх: «братья», «мужи», «боляре». Во многих российских городах имелись местные подразделения этой организации, а в Петербурге головной центр - «коренная управа».
Понимая опасность масонов, и прекрасно зная масонов на собственном трагическом опыте убийства отца, Александр Первый, в отличие от наших современных «монархов» Б. Ельцина и В. Путина, 1 августа 1822 года издал указ: «Все тайные общества, под каким бы наименованием они не существовали, как-то масонских лож и другими, закрыть и учреждения впредь не дозволять…».
Понятно, что этот запретный указ вызвал недовольство масонов, а у идейных - ненависть и желание свергнуть российского императора. Таким образом, у военных масонов, давно замысливших государственный переворот, оказалось больше сторонников.
Понимая прекрасно, что после этого указа все масонские ложи вряд ли распустятся, а часть уйдёт в тайное существование, император Александр в целях своей безопасности окружил столицу военными поселениями, командовать которыми поручил самому преданному человеку - графу Аракчееву. Эту преграду масоны-заговорщики-«де-кабристы» и стали поворачивать против монархии.
При этом за несколько лет масоны уже сильно разогнали свой «локомотив» против монархии, пропитали своими опасными идеями сознание многих людей. Результаты агитационной деятельности масонов в армии заметили даже иностранцы - заместитель французского посла в России граф Бальконт 29 августа 1822 года писал:
«В гвардии (русской) сумасбродство и злословие дошли до того, что один генерал недавно нам сказал: иногда думается, что только не хватает главаря, чтобы начался мятеж… Я имел случай видеть список русских масонов, составленных пять лет назад: в нем было около десяти тысяч имен… в громадном большинстве это были офицеры».
Теперь пора глянуть на конкретные лица этих русских офицеров-масонов. Семья Пестеля жила очень хорошо, ибо его отец занимал высокий пост генерал-губернатора Сибири, отец обоих Муравьёвых был помощником министра и воспитатель молодого императора Александра, отец Коновицына - военный министр, отец Муравьёва-Апостола - царский посол в Мадриде и т. п.
То есть это была довольно грамотная «золотая молодёжь», которая всё имела, получила прекрасное образование, многие из них уже сделали блестящую карьеру, но… - было скучно, не хватало «драйва», эти молодые мужчины стремились к максимуму - к власти, или хотя бы к славе, войти в историю.
Все они брали пример свержения монархии в Англии и недавний пример свержения монархии во Франции - «великой» французской революции, этого страшного кровавого беспредельного и безумного действа (если читатель хочет содрогнуться от ужасов той французской реальности, то рекомендую почитать на эту тему книгу А. Бушкова 2005 г. издания).
Да и культурой «цивилизованная» Европа не блистала. Как отмечает в своём исследовании М.Назаров («Вождю Третьего Рима», 2005 г.) - после революции в столице Франции «в Париже было обычным делом вылить испражнения из ночного горшка через окно на улицу, о чём свидетельствует множество всевозможных документов (правительственных), в то время как в «отсталой» России, даже в захудалом провинциальном городишке подобное было немыслимо».
Декабристы видели, знали, что после революции во Франции люди свободнее и лучше жить не стали, видели их «культуру» и «цивилизацию», но маниакально шли к своей цели, хотя и понимали - кто стоит во главе европейских масонских организаций, то есть - кто ставит цели и задачи.
Кто-то попытается возразить - это были идейные молодые люди, они ратовали за народ, за его лучшую судьбу, то есть за отмену крепостного права. Но факты упорно говорят о другом. Да, они много болтали о ликвидации крепостного права, но кто им мешал освободить своих крепостных крестьян? Закон о землепашцах, изданный Александром Первым 25 февраля 1803 года, позволял это им сделать на полном юридическом основании. По этому указу помещики, желавшие освободить крестьян, могли освобождать их целыми селениями. Министр внутренних дел должен был только утверждать этот договор между сторонами.
Этой правдой был очень расстроен декабрист Н. И. Тургенев, который в своей книге «Россия и русские» написал:
«Прибавлю, что в данном случае, как и во многих других, я был очень опечален и поражен полным отсутствием среди добрых предначертаний, предложенных в статьях устава общества, главного на мой взгляд вопроса: освобождения крестьян».
Например, только граф С. П. Румянцев освободил 5000 крепостных, а всего было освобождено при Александре Первом 50 тысяч крестьян. А свободолюбивый декабрист Лунин освободил нескольких крестьян «для проформы», а остальные сотни крестьян передал по завещанию собственность своему двоюродному брату Николаю Лунину, предложив ему освободить крестьян через несколько лет по его усмотрению и по европейскому образцу - без земли, то есть без источника пропитания. Когда же декабрист Якушин этим демократическо-либеральным способом решил освободить крестьян, и радостно объявил им об этом, то недоуменные и озабоченные дальнейшим существованием крестьяне ему дружно ответили: «Нет уж, батюшко, пусть мы будем ваши, а земля - наша» (Б.Б.).
На эту особенность декабристов обратил внимание Ф. Достоевский и в своих «Бесах» отразил её с комментарием:
«… Бьюсь об заклад, что декабристы непременно освободили бы тотчас народ, но непременно без земли, за что им тотчас русский народ непременно свернул бы голову».
Очень верно заметил Б. Башилов:
«Крики о необходимости срочной отмены крепостного права были только одним из способов борьбы масонов и якобинцев с царской властью».
У масонов-декабристов было две программы, два варианта развития России в случае захвата власти. Одна программа, составленная под руководством Н. М. Муравьева под названием «Конституция» была очень умеренной, более правильной - больше подходила к тем реалиям России - она не предусматривала цареубийство, сохраняла ограниченную конституционную монархию, была против революционной диктатуры, предусматривала созыв Учредительного собрания, отображающего все слои общества, для выработки Конституции, предусматривалась отмена крепостного права. Эта программа в земельной части была созвучна идеям «злостного консерватора» Аракчеева, а в более масштабном переустройстве созвучна идеям Сперанского и даже самого Александра Первого. Но была вторая, более радикальная, революционная программа «главного» военного масона и экстремиста П. Пестеля, которую заговорщики перед восстанием приняли как единую идейную основу.
