Мэгги и Джастина - Кэролайн Джуди (лучшие книги онлайн txt) 📗
Чарли еще долго смотрел на трубку, из которой доносились короткие гудки, а потом внезапно похолодевшей рукой положил ее на рычаг телефонного аппарата. Под изумленные взгляды собравшихся в этот вечер в клубе посетителей он на негнущихся ногах прошел к своему месту и плюхнулся на стул. Увидев его побледневшее лицо с проступившими на висках капельками пота, Джеф и Бобби перестали жевать и в изумлении воззрились на Чарли.
Он положил локти на стол и закрыл ладонями лицо. Боб и Джеф переглянулись между собой, но предпочли не приставать к Чарли с расспросами.
52
Неделя пролетела быстро, и наступила пятница. Мэгги провела в постели половину дня, благо что накануне она отправила Дженнифер погостить в Дрохеду вместе с ее няней. Это было необходимо, потому что Мэгги чувствовала, что уже не может управлять своими эмоциями. Иногда Мэгги казалось, что в ее тело вселилась какая-то чужая женщина. Втайне она ужасалась тому, что говорит, как ведет себя, но остановиться не могла. Может быть, это был своеобразный протест против неблагосклонностей судьбы… Во всяком случае, так ей было легче пережить свою трагедию. В конце концов, она всю жизнь старалась делать людям только хорошее и относилась к ним по-доброму — и что из этого получилось? Она опять одинока… Но судьба не будет властвовать над ней. Поздно пообедав, она начала одеваться. Сегодня ей предстояло посещение оперы, в которой она не была уже больше месяца.
Посторонний человек, заглянувший после обеда на первый этаж дома Мэгги Уилкинсон, был бы немало удивлен, увидев странную картину: одетый в соответствующий такому случаю строгий черный костюм и белую сорочку с галстуком толстяк Жерар Лакруа с небольшим приемничком в руке, из которого доносилась ария Фигаро из оперы Россини «Севильский цирюльник», мелко семенил по кухне и, шевеля губами, повторял слова арии вслед за исполнявшим ее певцом. Китаец Куан Ли и личный шофер Мэгги Стивен Карпентер, на котором также был строгий черный костюм, расширенными от изумления глазами смотрели на ребяческое поведение повара-француза. Они совершенно не разделяли энтузиазма Лакруа по поводу предстоящего события. Китаец, наверное, вовсе не был знаком с итальянской оперой, а Карпентеру она была так глубоко безразлична, что он даже не находил в себе слов осуждения по поводу глупейших, на его взгляд, выходок Жерара.
Мэгги в это время сидела наверху в своей спальне и, одев закрытое вечернее платье из сиреневого шелка, принялась выбирать украшения. В конце концов она остановила свой выбор только на паре небольших сережек с бриллиантами, которые ей подарил Джозеф ко дню ее вступления в дом генерал-губернатора в качестве хозяйки, после чего перешла к прическе. Собственно, ничего особенного для ее густых волос не требовалось, кроме одной маленькой детали — собрать волосы, как обычно, узлом на затылке.
Удовлетворенно посмотрев на себя в зеркало, Мэгги хмыкнула:
— Пойдет.
Закрепив волосы с помощью двух заколок, она принялась наносить небольшой макияж.
В этот момент в дверь ее спальни постучали.
— Миссис Уилкинсон, — раздался голос Бобби Бентона, — я принес ваш плащ.
Чарли и Джеф также занимались последними приготовлениями к отъезду в оперу. Джеф проверял миниатюрный автомат «узи», который затем сунул в большую кобуру под мышкой, а Чарли изучал план зала, чтобы застраховать себя от всяких неожиданностей.
Натягивая пиджак, Джеф спросил:
— А чья опера-то?
— Моцарта, — рассеянно ответил Чарли.
Джеф понимающе кивнул:
— А, знаю, я видел про него кино. По-моему, он был полным идиотом. Ты понимаешь, там была такая сцена: он приходит на прием в одной маске, представляешь себе? Ну, что скажешь?
В этот момент с лестницы, ведущей на второй этаж, спустился Бобби Бентон и, накинув на себя светлый плащ, спросил, обращаясь к Джефу:
— Ты чего смеешься?
— Да я тут рассказываю Чарли о том, какой идиот был этот Моцарт, оперу которого мы поедем слушать. Он там на приемах голышом разгуливал.
Бобби, которому одинаково чужды были как Моцарт и опера, так и чувство юмора, брезгливо поморщился.
— Очень смешно. Ты лучше одевайся побыстрее. Кстати, кто возьмет помповое ружье?
Джеф показал на Конти:
— Чак.
Бобби пожал плечами:
— Ну ладно, Чак так Чак. Эй, приятель, ты слышишь, о чем мы говорим?
Чарли сидел над столом, о чем-то глубоко задумавшись.
— Эй, парень, по-моему, ты собрался уснуть, — весело сказал Джеф. — Бери-ка ружье и пошли в машину.
От дома генерал-губернатора в Колд-Крик до Канберры направлялось некое подобие кортежа автомобилей, состоявшего из двух машин, в первой из которых должна была ехать Мэгги Уилкинсон.
Несмотря на довольно морозную погоду, в этот день светило яркое солнце, и даже наблюдались отдельные признаки приближающейся весны. Мэгги медленно вышла из дома, шагая под руку с помогавшим ей идти Джефом Чендлером. Мэгги блаженно щурилась на послеполуденном солнце и была явно довольна жизнью.
Чарли стоял возле первой машины, задняя правая дверца которой была широко распахнута. Однако Мэгги, держа Джефа под руку, обошла машину с противоположной стороны. Джеф скривился, как будто ему под ноготь загнали иголку и, остановившись, виновато посмотрел на миссис Уилкинсон.
— Прошу прощения, мэм, — сказал он.
Она стала недоуменно смотреть то на автомобиль, то на Джефа.
— А в чем дело?
Чарли медленно, словно нехотя, поднял руку и шевельнул пальцами:
— Сюда, мэм.
Не говоря ни слова, она повиновалась и села в автомобиль с той стороны, куда показывал ей Чарли. Итак, в первой машине ехали: за рулем — Стив Карпентер, рядом с ним — Чарли Конти, а сзади — одна на широком сиденье — Мэгги Уилкинсон. Когда она уселась и Джеф захлопнул снаружи дверь, шофер включил мотор и положил руку на рычаг переключения скоростей, собираясь тронуться с места.
Бегло взглянув в зеркало заднего вида, Чарли увидел, как Мэгги передвинулась с правой стороны заднего сиденья на левую.
— Выключи мотор, — сухо сказал Конти.
Карпентер испуганно посмотрел на охранника. Немного поколебавшись, он повернул ключ в замке зажигания, и машина заглохла. Хотя причина, по которой Чарли отдал такое приказание, была совершенно очевидной — Мэгги нельзя было садиться с левой стороны — она не изменила своего решения и, лишь подняв небольшую тросточку, с которой она ехала в оперу, тронула ею плечо Карпентера:
— Включи мотор.
Карпентер не шелохнулся. По лицу Мэгги пробежала гримаса неудовольствия.
— Стив, — властно сказала она.
— Да, мэм, — дрожащим голосом ответил тот.
— Тебе нравится твоя работа?
Карпентер тяжело вздохнул.
— Да, мэм, очень.
Чарли, не оборачиваясь, процедил:
— Миссис Уилкинсон, согласно уставу специальной службы вам строжайше запрещено сидеть позади водителя.
Мэгги заупрямилась:
— Солнце будет с этой стороны, и я хочу сидеть здесь, вы не можете мне этого запретить. И плевать я хотела на уставы.
Теряя терпение, Конти повернулся вполоборота к Мэгги.
— Охраняемый должен сидеть за спиной своего телохранителя — так говорит устав, — твердо повторил он. — Единственное, что я могу вам позволить, это чуть-чуть сдвинуться к середине.
Мэгги решила стоять на своем.
— Нет, — так же твердо, как и Чарли, сказала она.
Гордо подняв голову, Мэгги откинулась на спинку сиденья и демонстративно отвернулась, глядя в окно.
Чарли сделал примерно то же самое: он повернулся и, застегивая ремень безопасности, сказал:
— Простите, мэм, но мы не отъедем от дома до тех пор, пока вы не сядете в установленном месте и не пристегнетесь ремнем безопасности.
Мэгги сидела не шелохнувшись, будто и не слышала обращенных к ней слов телохранителя. На лице ее личного шофера проявилась целая гамма самых разнообразных чувств, основными из которых были страх и сожаление. Нервно поглядывая то на Чарли, то в зеркало заднего вида на свою хозяйку, он ерзал на своем месте, чуть слышно поскрипывая креслом.
