Сумасшедшая принцесса - Устименко Татьяна Ивановна (книга регистрации .txt) 📗
По пятам за магами шествовал маркиз де Лю Рю – Первый советник двора, окруженный личной гвардией короля. Под громкие ликующие крики он объявил о всеобщем городском бале, намеченном на вечер, с бесплатной выпивкой и закуской для всех желающих, а также о неслыханном фейерверке, обещанном магами.
А потом настало время и для меня. Ульрика де Мор, герцогиня Нарронская, Старшая королевская сестра, Охранительница королевства – как только не называли меня в народе. Но из всех наиболее употребляемых титулов я признавала лишь один, звучавший чаще других: наша Сумасшедшая принцесса! И столько искренней любви и благодарности простых людей присутствовало в этом нелепом прозвище, что оно выглядело намного величественнее, чем какая-нибудь Обалденнопрекрасная или Зашибисьнепобедимая!
Я ехала одна, верхом на Бесе, одетая в простой кожаный колет и любимую поношенную шляпу с пером. И через каждые несколько метров из толпы простонародья выбегал очередной смелый подросток, желающий получить почетное право – немного провести под уздцы моего всхрапывающего от волнения жеребца.
И вот, наконец, появилась открытая карета, которую легко катил мудрый грифон Граникус. Крики толпы стали оглушительными, достигнув апогея. В карете сидели Ульрих и Анабель – молодые, сияющие восторгом и счастьем взаимного чувства. На переднем сиденье королевский тесть – толстенький барон де Кардиньяк – заливался слезами умиления и оглушительно сморкался в огромный носовой платок. Из складки пышных юбок новобрачной ненавязчиво выглядывала ручка знаменитой скалки.
Обряд бракосочетания, совершенный при гигантском скоплении самых знатных дворян королевства, провел уже известный мне Первосвященник в главном храме богини Аолы. Двери святилища сами растворились перед молодоженами, и позднее растроганная королева Анабель рассказывала всему двору, что жрицы богини напророчили им с Ульрихом долгие, счастливые годы царствования и безоблачное семейное благополучие, осененное рождением многочисленного потомства. Праздничная процессия уже покидала храмовую площадь, когда на нее ворвалась взмыленная четверка гнедых лошадей, запряженных в золоченую лакированную карету. Толстый бабушкин кот, сидевший на козлах, спешился, подмигнул мне, низко поклонился королевской чете и торопливо распахнул дверцу, из которой к ногам восхищенно визжавшей Анабели хлынула лавина редкостных драгоценных камней вперемежку с бесчисленными букетами нежнейших белых роз. То был свадебный подарок королевы Смерти!
Ближе к вечеру на главной дворцовой площади появился королевский оркестр, и начались танцы. Но, поскольку до этого приглашенные (хотя и не все) смогли выдержать обильный ужин, с еще более обильной выпивкой, то я, право же, затруднялась определить – кто, с кем и какой танец танцевал. Самой расслабиться так и не удалось. Ежеминутно ко мне стекалась информация от группы наблюдения за порядком, возглавляемой убежденно не пьющим графом де Ризо. В душе нарастала паника: ситуация в столице медленно, но упорно выходила из-под контроля.
Тучная супруга бургомистра, катаясь на карусели, перегрузила роскошными телесами хлипкое деревянное креслице на цепочке. Карусель оборвалась. Дородная дама хлопнулась на дощатый помост, проломила разрисованное днище примитивного развлекательного объекта и улетела куда-то глубже. Даму бережно извлекли из образовавшейся ямы и, в благодарность, крепко расцеловали. Потому что под сломанной каруселью обнаружился старинный и давно всеми позабытый погреб с внушительным запасом выдержанного гоблинского самогона самого высокого качества. После этого тотальная пьянка быстро набрала свежие обороты.
Другой отряд доложил, что группа молодых меласских дворян, пребывая в состоянии сильного алкогольного опьянения, грязно приставала к Лансу, приняв его за девушку из-за распущенных длинных волос и обилия косметики на смазливом лице. В собственное оправдание дворянчики упрямо твердили, что теперь в столице сама Ринецея не разберет пола первого встречного. Поскольку, следуя моему примеру, половина мужчин носит локоны и ожерелья, а половина дам – штаны, сапоги, шляпу и меч за спиной. Пришлось срочно спасать незадачливых пьянчуг от разъяренного Огвура, обуреваемого ревностью.
– Посадите их на коней и немедленно отправьте домой! – требовал взбешенный орк.
– Тихо, дружище! – шепотом уговаривал его граф де Ризо. – Ну, посмотри же сам – какое там «на коней»? Да эти молодцы даже на стульях усидеть не смогут!
Третья бригада пришла с вопросом – что делать с Эткином и Граникусом, добравшимся до неприкосновенного запаса элитных эльфийских вин.
– Конечно, срочно выгонять из хранилища! – громко возмутилась я. – А то завтра нам опохмеляться нечем будет!
– Никто не рискует связываться с пьяным драконом! – отрапортовал Раймон де Ризо, пряча усмешку. – Что пообещать храбрецу, отважившемуся на подобный подвиг?
– Звание героя Нарроны и орден с брильянтами! – легкомысленно брякнула я.
Солдаты сломя голову кинулись исполнять приказ.
– Посмертно! – тихонько добавила я им вслед.
Очередной отряд принес совсем уж сногсшибательную новость. Несколько юных отпрысков самых именитых домов Нарроны сбежали от утративших бдительность родителей и отправились в популярный бордель, объявивший, по случаю бракосочетания короля, невероятные скидки. Нетрезвые поклонники свободной любви промахнулись улицей и – тут мы с Раймоном начали хохотать, как безумные, – угодили прямиком в приют для престарелых королевских фрейлин. Обитательницы сего богоугодного заведения, самая молодая из которых однозначно годилась в прабабушки любому из несовершеннолетних повес, в честь праздника нещадно наштукатуренные в четыре слоя, возблагодарили Аолу за столь неслыханный подарок – и приняли потенциальных любовников с распростертыми объятиями. «Потенциальные любовники – шикарный каламбур!» – восхитился понятливый граф де Ризо. С потенцией у сосунков и впрямь проблем не возникло. Возможно, это и не плохо, что юные дворяне приобрели первый любовный опыт в более утонченном обществе, чем банальное сборище дешевых потаскушек. Но я мысленно посочувствовала повесам, представив их завтрашнее пробуждение на увядшей груди любвеобильных старух. Возможно, глядя на своих дам и понимая, что в том, что они их вчера соблазнили, была вовсе не их заслуга, малолетние шалопаи охладеют если не к женщинам, то хотя бы к горячительным напиткам.
Приближался кульминационный момент. Шеренга пажей с факелами, выстроившаяся в самом центре площади, приготовилась сопроводить молодых до порога королевской опочивальни. Расшалившиеся гости так и сыпали нескромными советами и пожеланиями. Ульрих игриво посмеивался, Анабель целомудренно краснела и закрывалась прозрачной вуалью. Исполняя многочисленные просьбы присутствующих девушек, невеста традиционно повернулась спиной к гостям – и высоко подкинула свой букет… к бесконечному восторгу собравшихся, угодивший прямо в руки ничуть не смутившегося Лансанариэля.
Сопровождаемые почетным эскортом, новобрачные уже начали подниматься по ступеням крыльца, как небольшая группа всадников, вихрем ворвавшихся на площадь, сумела привлечь к себе всеобщее внимание. Скачущий впереди мужчина соскочил с рыжей лошади и упал на колено, почтительно поднося к губам край белого платья невесты. Я пригляделась и ахнула: это был Генрих де Грей.
Барона сопровождало несколько юных сильфид, сияющая красота которых заставила завистливо вздохнуть многих из нарронских дворянок. Да и прочие спутники де Грея, кавалеры и маги, все как на подбор отличались не имеющей каких-либо изъянов внешностью. Барон поднялся с колен и одним движением сорвал черную маску, всегда скрывающую его лицо. Народ на площади удивленно закричал. Ни малейшего следа от уродливых, грубых рубцов не портило бархатистой, смуглой кожи Повелителя сильфов. Резкие скулы, гладкие здоровые щеки – все безукоризненно являло неброскую, мужественную притягательность его черт. Я смутилась и опустила голову.
