Со многими неизвестными. Угол белой стены - Адамов Аркадий Григорьевич (библиотека книг TXT) 📗
Всего этого Ибадов тоже не отметил в своей докладной. Вообще, видимо, эпизод с машиной прошел мимо внимания и его, и Валькова. Как и некоторые другие детали, кстати. Это, правда, можно понять. Ведь Ибадов писал свой отчет уже после ареста Чуприна, когда главные, решающие улики против него были собраны, убийство выглядело доказанным, мотив его очевидным, и то, как провел Чуприн день перед убийством, представлялось второстепенным и малозначащим. Психологически это все вполне объяснимо.
Они уже подъехали к управлению, и Ибадов заканчивал свой рассказ, пока они поднимались по лестнице и дошли до кабинета Сергея. Он сообщил, что в последний раз перед убийством Чуприна видели около аэропорта осе с тем же высоким худым парнем. Это было часов в десять утра. И Сергей отметил про себя, что как раз в это время Гусев тоже оказался там, его видели… Кто же его там видел?
Сергей торопливо простился с Ибадовым, сказав:
— Вы не зря провели тот день, Мурат, совсем не зря.
Он успел заметить, как вспыхнул от радости Ибадов, как благодарно и удивленно взглянул на него.
Зайдя в кабинеты Сергей зажег настольную лампу и достал из стола бумаги.
Так кто же видел Гусева около десяти часов возле аэропорта? Где-то Сергей, читал об этом, в каком-то документе. Ага, вот… Запись Валькова о его беседе с водителем такси Геной Волковым. Этот Волков, оказывается, отъехал от аэропорта вслед за Гусевым, и, маршруты их случайно совпали. Он видел, как Гусев высадил какую-то женщину с мальчиком возле нового дома на улице Строителей. Надо бы разыскать, между прочим, ту женщину.
Сергей сделал пометку у себя в блокноте и задумался.
Да, конечно, совпадение маршрутов случайно. А вот случайно ли Чуприн появился около аэропорта как раз в то время, когда там оказался и Гусев, убитый им через несколько часов? Скорей всего, это тоже случайность. Иначе получается, что Чуприн целый день следил за Гусевым. Зачем? Он же не знал, что у Гусева имеется наркотик. И убил его, когда тот предложил ему купить его. И потом, как мог Чуприн следить целый день за Гусевым? На той синей «Волге»? Нет, это что-то уж слишком сложно и, главное, уводит в сторону от очевидного мотива убийства и от доказанных обстоятельств его. Тогда выходит, что Гусев и Куприн случайно оказались в одно и то же время около аэропорта.
Сергей откинулся на спинку кресла и закурил.
Здорово, однако, он устал за этот хлопотный, напряженный день. Изучение материалов дела, допрос Чуприна, поездка с Ибадовым. И Главное, не исчезает, наоборот, все растет тревога, возникшая во время допроса Чуприна. Поездка с Ибадовым дала ей новый толчок, а потом и его рассказ. Но особенно поездка.
Сергей снова придвинулся к столу, раскрыл папку.
Вот протокол осмотра места происшествия, вот фотографии. Общий вид той темной узкой улочки в мгновенной вспышке блица и одинокая машина возле ворот. Видны даже горящие подфарники. Забор стройки там, площадь тут. Ну конечно. Это же так ясно. А вот машина крупным планом, вот снимок трупа на переднем сиденье…
Неожиданно зазвонил телефон. Сергей снял трубку и одновременно посмотрел на часы. Как летит время, уже девятый час. Это, конечно, Нуриманов.
— Да, — сказал Сергей. — Помню. Спасибо. Сейчас кончаю.
Ну нет. Теперь он уже по-умному будет есть этот чудесный плов. Хватит. Нелегко, конечно, будет остановиться, но надо делать выводы из прошлых ошибок.
Только сейчас Сергей почувствовал, как голоден. Еще бы, целый день ничего не ел.
…Наутро Сергей проснулся с ясной годовой и вполне приличным аппетитом. Делая зарядку, он весело, подмигнул себе в зеркало. «Так держать, браток», — вспомнил он любимое выражение Лобанова.
Однако с приездом в управление веселое настроение мгновенно исчезло. Сергей озабоченно и хмуро просмотрел свои вчерашние записи. Потом коротко поговорил с Вальковым и пригласил к себе Лерова.
Огромный, светловолосый Леров смущенно опустился на стул возле его стола.
— Скажите, Георгий Владимирович, — обратился к нему Сергей, — вы, кажется, должны были установить женщину, которую привез Гусев из аэропорта на улицу Строителей. Вы ее отыскали?
— Так точно, — охотно подтвердил Леров. — Улица Строителей, дом пять, квартира семь. Шапошникова Зинаида Ивановна. А сына зовут Валерий.
— Вы с ней виделись?
— А как же! Имел задание от Алексея Макаровича!
— Что она вам рассказала?
— Она-то? — Леров беспокойно заерзал, и стул под им угрожающе заскрипел. — Плачет все. Мать у нее тяжело заболела. Вот она и приехала.
— М-да. А про Гусева ничего вам не рассказала?
— Не было у них никакого разговора. Сами понимаете, не до разговоров ей было. Назвала адрес, и все.
— А вам было не до расспросов, — усмехнулся Серей. — Чуприна уже задержали, улики железные. Так, что ли?
— Если по правде, то так, — сконфуженно улыбнулся Леров и сгреб широкой рукой волосы со лба. — Тут у нас такое завертелось.
— Понятно. Ну что ж. Будем вертеть назад. Сейчас поедем на улицу Строителей. Новая небось улица?
— Так точно, — оживился Лееров. — Украинские кварталы. Ох, и отличные же дома они построили. Вот увидите. И школу. Другой такой в городе нет. Значит, вызывать машину?
— Вызывайте.
Ехали они долго. На этот раз пояснение давал Леров, скупо, солидно и обстоятельно, в отличие от горячего и азартного Ибадова.
На улице Строителей дома оказались и в самом деле все новые, возведенные добротно и красиво, с узкими, прикрытыми жалюзи окнами на южной стороне и широкими, просторными лоджиями на северной. Элементы украинского орнамента, украшавшие их, не оставляли сомнений, откуда приехали с дружеской помощью строители. Леров даже попросил водителя сделать небольшой крюк, чтобы проехать мимо знаменитойдпколы. На стене ее спортзала красовалось огромное мозаичное панно, на котором был изображен великий кобзарь.
Машина наконец остановилась возле дома пять.
Сергей в сопровождении Лерова поднялся на второй этаж.
Дверь открыл худенький, бледный мальчик лет двенадцати с копной давно не стриженных темных волос и живыми карими глазами.
— Мама дома? — спросил Сергей:
— Не. Она в больнице, — без тени смущения, охотно сообщил мальчик. — У нас бабушка больна. А мама скоро вернется, я уже обед грею.
— Ишь ты, молодец какой, — улыбнулся Сергей. — В каком классе учишься?
— В шестом. А вам маму нужно?
— И маму, и тебя, — сказал Сергей и вынул удостоверение. — Парень ты уже большой, читай.
Мальчик с любопытством взял красную кожаную книжечку.
— Фотография сходится, — важно сообщил он и спросил: — Тут написано, что имеет право на ношение оружия. Значит, носите?
— А как же. Тебя Валерик зовут?
— Ага. Вы заходите, — предложил мальчик. — Мама, правда, не разрешает посторонних пускать. Но вы же из милиции. — И, подумав, сказал: — А потом женщин во всем слушаться нельзя. Если бы я слушался, знаете, какая у меня тяжелая жизнь была бы?
Сергей и Леров засмеялись.
Они прошли в скромно обставленную комнату и уселись на диван. Валерик сел напротив и предупредил:
— Только я развлекать не умею. Может, вам книжки дать? Я привез две из Москвы. А остальное учебники. — Он указал на этажерку с книгами и снисходительно добавил: — Мама, конечно, боится, что я по школе отстану.
— А то нет, — сказал Сергей. — Очень даже свободно. Ведь неизвестно, сколько бабушка проболеет.
— Ей, понимаете, лекарство одно надо, а его нигде нет.
Валерик не по-детски вздохнул.
— Какое же это лекарство? — поинтересовался Леров.
— Латинское. Мама уже все аптеки обегала. И я ходил в две. Мама мне название написала. Нигде нет.
— Плохо, — покачал головой Сергей. — А ты первый раз в Ташкенте?
— Первый. Но не последний. Классный город. Я тут, наверное, жить буду, когда вырасту.
— Ишь ты. Уже планы строишь?
— Конечно. Очень много надо успеть, — вздохнул Валерик. — Я решил Азию изучать. А она вон какая. И очень плохо исследована. Я уже Козлова читал, и Пржевальского. Память у меня очень хорошая. Это даже учительница наша говорит. Мне только прилежания не хватает. Так она полагает, — саркастически заключил он.
