Другой путь - Акунин Борис (читать книги онлайн регистрации TXT) 📗
В художественной литературе можно встретить множество описаний неудачной семейной Любви, поскольку она порождает интересные с сюжетной точки зрения коллизии, но я не знаю произведений, в которых был бы увлекательно описан истинно счастливый брак. Причину такой несправедливости сформулировал Толстой в первой фразе «Анны Карениной» («Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему») – и ошибся. Пары, связанные Настоящей Любовью, совершенно не похожи одна на другую. Каждая движется собственным Путем, летит к своей сияющей звезде, и полет этот захватывающе интересен.
Мне кажется, что теперь, рассмотрев предмет во всей его совокупности, я готов выделить характерные приметы, по которым можно распознать НЛ и отличить ее от других типов Любви. Ничего принципиально нового в этих заключениях не будет, все они так или иначе уже звучали. Просто хочу их суммировать, а в некоторых аспектах разобраться поподробнее.
И намерен я начать с неприятного – с «побочных эффектов» НЛ.
Первая из сложностей, над которой мне пришлось немало поломать голову, выставляет НЛ в довольно невыгодном свете. Я коротко уже касался этой тревожной проблемы.
Настоящая Любовь не нуждается в детях.
Точно к такому же выводу я пришел, когда разрабатывал теорию аристономии: этот Путь самосовершенствования человеку легче дается, если он не обременен семьей. Когда-то мне посчастливилось работать с выдающимся хирургом, величиной мирового значения. Для этого врача не существовало ничего кроме дела, которым он занимался. Однажды, узнав, что я собираюсь жениться, он сказал мне в редком порыве откровенности (прежде мы никогда не говорили о личном): «Коллега, жизнь – это лотерейный билет с правом передачи. Нашел смысл и цель – выиграл. Нет – передаешь билет детям. Быть может, им повезет больше. Но если уж сорвал куш, детей заводить не следует. Выигрыш отнимет у тебя все время, все силы, ребенок останется обделенным, а это нехорошо». Я тогда счел эту теорию сумасбродной. В определенном смысле тот хирург, конечно, и мог считаться маньяком. Но не таковы ли более или менее все гении (согласно моему пониманию – это люди, которым повезло раскрыть свой уникальный дар)?
Аристоном – существо, всецело принадлежащее Большому Миру, и логически понятно, что обязательства Малого Мира замедляют духовную эволюцию такого индивидуума. Однако НЛ ведь целиком находится в сфере Малого Мира, к которому безусловно принадлежит семья. Что же за семья без детей?
Отлично понимаю, что апология Любви, которой ни к чему дети, выглядит страшновато, однако я пишу не для брошюры общества «Знание» (да и вообще не для читателей), поэтому могу позволить себе бесцензурность мысли и полную откровенность. Я не собираюсь судить, хорошо или плохо не нуждаться в потомстве; я хочу понять, почему так получается.
И начну с вопроса, который прозвучит дико: зачем человеку дети? Не человечеству, не Природе, не Богу, а конкретному живому человеку.
Боюсь, что профессор прав: рождение и воспитание потомства – это заменитель смысла жизни для личности, которая в собственном бытии такого смысла не обнаружила и своего истинного назначения не осуществила. Именно так происходит с подавляющим большинством людей: они живут непонятно зачем, а очень часто даже и не пытаются это понять. Заводя ребенка, человек перепоручает разгадать эту загадку следующему поколению, передает некую эстафету. Существование даже самого никчемного индивида обретает значимость, потому что из его семени когда-нибудь в будущем может произрасти плод, который ретроспективно оправдает и объяснит смысл существования всех предков.
Тот, кто исполнил свое предназначение, то есть прошел Путь развития (аристономический или Любовный) до конца, цель жизни исполнил. А всякая достигнутая цель – это окончание движения, энтропическое состояние. Если угодно – смерть.
Нужно ли этого пугаться? Не думаю.
Не такова ли, в сущности, цель всей эволюции человечества? Избежать преждевременной гибели, достичь некоего идеального общества, то есть построить некий земной рай. В раю движения нет, там все конфликты разрешены, там царит энтропия.
Если человечество достигнет гармонии, ему станет незачем развиваться дальше, и оно умрет от старости, пресытится жизнью, отойдет «яко колос ко снопу». И потомства уже не оставит.
Когда личность за период своего биологического существования достигает состояния, которое в дальневосточных философиях называется Просветлением, это индивидуальная модель построения земной гармонии. Классический аристоном живет в одноместном раю; у пары, обретшей НЛ, купе на двоих. Можно, конечно, разместить там и детей, но выйдет тесновато. Я уже писал, что ради детей НЛ может и потесниться, однако это создаст проблемы и для Любви, и для ребенка.
Есть еще один «побочный эффект» НЛ, который свидетельствует не в ее пользу.
Настоящая Любовь, в сущности, асоциальна.
Точно так же, как из типического аристонома обычно выходит неважный семьянин, из людей, живущих Настоящей Любовью, не получаются героические воины, самоотверженные государственные деятели, гениальные ученые или пламенные ударники производства.
НЛ – это мир, в котором хватает места только для двоих. Самозабвенное общественное служение или истинно плодотворная, тем более творческая работа в этой системе координат затруднены, а то и невозможны. (Такое чудо – успешное сосуществование Малого и Большого Миров – было бы осуществимо только в гипотетической ННЛ, Настоящей Настоящей Любви.)
Однако о внешне непривлекательных сторонах НЛ или, если угодно, о стоимости проезда по этому Пути я упомянул не для того, чтобы его развенчать, а по другой причине, которую вскоре объясню. Теперь же хочу остановиться на благе, которое несет с собой Настоящая Любовь.
Как я уже неоднократно говорил, главный ее смысл заключается в том, что она позволяет личности проявить свои лучшие качества, что она возвышает и облагораживает душу. Полагаю, будет уместным еще раз перечислить те последствия НЛ, которые позволяют придти к подобному выводу.
Человек делается альтруистичен, ставя интересы Любимого прежде собственных. В наиболее возвышенных случаях ради спасения или блага партнера он готов пожертвовать самым дорогим – Любовным счастьем. В переписке Абеляра и Элоизы есть очень сильный пассаж, где Элоиза отговаривает Любимого жениться на ней, боясь, что семейные заботы помешают ему отдаваться высокому призванию. «Не лучше ль мне оставаться твоей любовницей, нежели стать твоей супругой?» – говорит Элоиза с мудростью Настоящей Любви, провидя несовместимость Малого и Большого Миров.
При НЛ человек великодушнее и щедрее к партнеру, чем к самому себе. Он может пожалеть что-то для себя, но не для Любимого. Ритуал одарения бывает очень разным по уровню, в зависимости от воспитания, социального положения и обстоятельств, но сути это не меняет. Мне вспоминается одна комичная, но вместе с тем и трогательная история из недавнего прошлого. Во время войны, когда я служил в госпитале на Ленинградском фронте, у меня на глазах разворачивался роман санитара и уборщицы. Это были совсем простые, даже грубые люди, которые не употребляли и, кажется, даже не знали неясных слов и изъяснялись в основном посредством обсценной лексики. Время было очень тяжелое: блокада, у всех голодный психоз на почве недоедания, все ходят бледные, истощенные, еле волокут ноги. Но эти двое выглядели совсем плохо, так что несколько раз падали в обморок при исполнении своих обязанностей. Я заподозрил половое излишество и решил поговорить с мужчиной, предупредить его об опасности физических эксцессов на фоне дистрофии. Оказалось, что ничего подобного: ни у него, ни у нее давно не осталось сил «сластиться» (как он это назвал). Тогда я стал разбираться и вскоре выяснил, что каждый из них не ел свой скудный паек хлеба, а отдавал второму, говоря, что сумел где-то «подхарчиться» и сыт. Второй после долгих уговоров брал пищу, но не ел ее, а откладывал и в следующий раз начинал потчевать первого. Они так и заморили бы друг дружку до смерти своей Настоящей Любовью, если бы я не заставил обоих впредь съедать паек у меня на глазах.
