Любовь к мятежнику - Хенке Ширл (серии книг читать онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Он вдруг испугался.
— Возможно, будет лучше, если я сначала вымоюсь, — неловко предложил он, и сам услышал, как фальшиво прозвучал его голос. «Трус». — Я пойду наверх, приму ванну и побреюсь, пока ты покормишь его.
— Как долго ты пробудешь дома, Квинт? Война закончилась?
— Для меня — да. Марион дал мне окончательное увольнение из-за ранения и лихорадки. Я лишь недавно смог сесть на лошадь. Последние несколько месяцев с меня было мало толку, да, впрочем, нам особенно и нечего было делать. Мирные переговоры уже ведутся, Мадлен, даже если между патриотами и роялистами все еще происходят стычки внутри страны.
— Ты выиграл все, Квинт, — добавила она мягко, затем повернулась и пошла кормить Джеймса.
Квинт заколебался, не пойти ли с ней посмотреть на их сына. Джеймс. Его сын? Как он — сын Роберта. Все еще чертовски слабый после стольких дней в седле, он почувствовал жар и головокружение. Или это потому, что он здесь, рядом со своей женой и болезненным прошлым, которое она так драматически воскресила?
Он поднялся по лестнице и вошел в свою спальню. Двое слуг-мальчишек только что наполнили ванну в гардеробной. Он сбросил с себя одежду, настолько привыкший одеваться и раздеваться сам, что Тоби наверняка ахнул бы. Поблагодарив мальчишек и отпустив их, Квинтин со вздохом облегчения погрузился в прохладную воду.
Тоби вошел в комнату и положил рядом с ванной стопку чистых полотенец, затем собрал грязную, разорванную одежду хозяина, бормоча, что ее следовало бы сжечь.
— Делай с ней что хочешь, Тоби. Только принеси мне что-нибудь чистое, и я буду тебе бесконечно благодарен.
Мадлен накормила Джеймса и положила его в кроватку.
— Скоро, малыш, скоро он узнает, — ворковала она, гладя его мягкие черные волосики, когда он засыпал. Затем она торопливо сбросила с себя все и обмылась из большого таза, который принесла Нел. После этого надела чистое ситцевое платье ярко-желтого цвета и завязала волосы лентой.
Нервно взглянув на дверь в гардеробную, соединяющую их спальни, Мадлен решила не прерывать его купания. Она прошла через коридор и вошла в его комнату, где Тоби раскладывал на столе горы ветчины, острого сыра, хрустящих кукурузных лепешек и свежую малину со сливками. Он открыл бутылку охлажденного белого вина и наполнил им два хрустальных бокала, затем повернулся к Мадлен, улыбаясь:
— Если я вам понадоблюсь, буду внизу.
Через несколько минут Квинт вошел, и она предложила ему бокал.
— Делфина превзошла себя, — сказала Мадлен, предлагая ему место за раскладным столом у окна.
— Поскольку это не сладкий картофель и рыба — с удовольствием, — весело ответил он, поднимая бокал, и отпил большой глоток.
Мадлен лишь пригубила, поставила свой бокал на стол и подошла к его конторке. Она достала старый кожаный дневник и положила на стол.
— Хочешь сейчас почитать это? — мягко спросила она.
— Нет, мне нужно время… «Больше, чем я мог представить», — подумал он печально.
Набравшись мужества, она сказала:
— Я знаю, что это очень болезненно для тебя, Квинт, но, прочитав дневник, твой отец страдал намного сильнее, чем ты. Его жизнь закончилась, а он растратил всю ее впустую. Он молил о твоем прощении.
— Да, ты писала… Не знаю, смогу ли я простить. Или забыть, — ответил он, задумчиво глядя на потертый кожаный томик.
— Ты хочешь повторить ошибки твоего отца? Ты должен смело посмотреть в лицо прошлому, чтобы оставить его позади и начать жить ради будущего.
Он отодвинул стул для нее и сел сам за маленький стол. Интимность ситуации странно поразила его.
— Я по-прежнему желаю тебя, ты же знаешь. Не важно, что я думал — правильно или ошибочно — о тебе, я не мог освободиться от той власти, которую ты имеешь надо мной.
Слова, казалось, давались ему мучительно, когда он говорил низким, торопливым голосом. Мадлен накрыла его ладонь своею и ощутила знакомый огонь, который всегда вспыхивал между ними.
— Тогда, возможно, у нашего брака еще есть надежда. Все время теперь наше, Квинт. Давай не будем терять его. — Она подняла бокал. — За новые начинания!
Изучая ее своими проницательными зелеными глазами, он молча чокнулся с ней и выпил, затем обратил внимание на еду, хотя уже один вид дневника лишал его аппетита.
Несколько минут они ели в напряженном молчании, выпивая вина больше, чем им было свойственно.
Квинт первым нарушил молчание:
— Сколько я себя помню, Делфина всегда была замечательной поварихой.
— Я знаю, как ты ненавидел подгоревший сладкий картофель и мечтал о кукурузных лепешках с медом, — сказала Мадлен и вспыхнула, когда он изумленно уставился на нее.
— Откуда ты…
— Полли давала мне читать твои письма к ней, — призналась она, стараясь, чтобы ее голос не звучал укоризненно.
Он положил вилку и вздохнул, пробежав пальцами сквозь свои длинные волосы, и обхватил голову руками.
— Тогда я был уверен в очень многих вещах, Мадлен. Теперь я не…
Громкий стук и хриплый крик прервали его. Они быстро поднялись, но Квинт первым дошел до двери и, распахнув ее, встретился с дулом мушкета, направленным ему в грудь. Молодой капрал с рыбьими глазами твердо держал оружие, заставляя Квинта отступить в спальню, в то время как легким шагом вошел майор Монтгомери Карузерс, сопровождаемый полдюжиной солдат, вооруженных до зубов.
— Наконец-то мы снова встретились, Блэкхорн, — вкрадчиво сказал Карузерс, стряхивая пылинки со своей безукоризненной алой формы. — Удача, наконец, улыбнулась мне. Представь мою радость, когда я услышал, что прославленный американский шпион вернулся домой.
— Монти, вы не можете арестовать Квинта! Война закончилась. Вы уезжаете…
— Ну-ну, моя дорогая. Вам с Барбарой будет намного лучше, если вы избавитесь от этих Блэкхорнов, — сказал он, успокаивающе похлопывая ее по плечу.
Квинт перевел взгляд с глупого капрала на самодовольного майора. Не видя пути к спасению, когда солдаты окружили его, он повернулся к Мадлен:
— Я хотел верить тебе… Да поможет мне бог, я поверил тебе, — голос его был хриплым, резким. Его ледяные зеленые глаза остановили ее, когда она попыталась прикоснуться к нему.
Майор сделал знак солдатам схватить Квинта и связать ему руки за спиной.
— Ну вот, теперь я получил обратно сбежавшего заключенного. Не бойтесь, Мадлен, он больше не побеспокоит вас.
— Пожалуйста, Монти, он мой муж, не делайте этого, — заплакала она, когда солдаты потащили Квинтина из комнаты.
А Квинтин даже не взглянул на нее, одиноко стоящую с бессильно сжатыми кулаками.
Когда солдаты привязали его к Домино, Карузерс довольно улыбнулся:
— Замечательный экземпляр. Как только мы прибудем в Саванну, он, конечно, станет собственностью его величества. Может быть, я куплю его. — С небрежным изяществом он вскочил на своего гнедого жеребца и бросил кошелек Арчи Барду.
Грязный колонист, много недель наблюдавший за Домом, с алчной радостью принял вознаграждение и поспешил ускакать прочь от полных ненависти взглядов слуг, которые поняли, что он сделал.
Квинтин смотрел, как удалялся Арчи и размышлял, не Мадлен ли наняла этого негодяя, чтобы подстеречь его. Если так, то он, должно быть, наблюдал за домом с тех пор, как она послала ему письмо о дневнике и смерти Роберта. Квинт отчаянно пытался не думать о том рае, в существование которого он почти поверил.
Саванна
— Итак, что она сказала? — спросил Алекс Веймоут, нервно вытирая вспотевшие ладони о свои узкие бриджи.
— Моя сестра согласна стать твоей женой, Алекс. Думаю, это стоит немного отметить, не так ли? — ответил Монти Карузерс.
— Ну конечно! — Веймоут позвонил и приказал, чтобы открыли бутылку его лучшей мадеры. Он сделал знак майору располагаться в дорого обставленной гостиной элегантного городского дома, предоставленного в его распоряжение на время оккупации. — Не могу сказать, что буду сожалеть, покидая эту песчаную, кишащую насекомыми дыру. — Он смотрел из окна на улицу, простирающуюся перед ним. — По крайней мере, у мятежников, владельцев этого дома, оказался вполне приличный винный погреб. — Он сделал глоток, затем повернулся и посмотрел на майора поверх края бокала. — Могу я заехать завтра? Нам с Барбарой нужно обсудить свадьбу.
